Я, два вампира и дракон
Шрифт:
Когда он вошел в сад, я устанавливала курильницу, испускающую душный дым, а Сибилла помогала Терезе втереть в кожу зелено-коричневую кашицу, которую только что протирала в ступке. Все это должно было облегчить для ведьмы налаживание контакта с душами – сначала с уже привязанной к замку, а затем с той, что хранилась в купленной у Козимо маске. Ссора у дома Беатриче к этому моменту поутихла, и шелест гравия на дорожке прозвучал оглушительно.
Старого вампира сопровождал Марко. Он и шумел больше всего, будто намеренно громыхая камнями. Белобрысый Аполлон до сих пор старался не смотреть на нас с Костей. Моего раздраженного взгляда он, естественно, не заметил.
Знал же, засранец, что мы заняты. Мог бы и заболтать Лоренцо, чтобы тот не мешался под руками. Разговоры с главой деревенского совета никогда не были короткими и простыми.
Лоренцо встал на самом краю светового круга, очерченного электрическим фонарем. Очевидно, вампиру не нравилось даже такое, искусственное освещение. По крайней мере ночью он снял солнечные очки, и я впервые за все время, проведенное в Кастелло-делла-Серените, смогла полностью увидеть его лицо.
Старый кровопийца не блистал красотой. Словно мало было черепа, туго обтянутого желтоватой кожей, его глазницы казались пустыми провалами, из которых на нас смотрела сама тьма. Одетая в стильный деловой костюм, но все равно тьма, а не человек.
Сибилла при виде своего бывшего тюремщика дернулась, чуть не выронив емкость с мазью. Хвала Терезе, она оставалась сосредоточенной, несмотря на визит мужчины, которого когда-то любила без памяти. Пожилая ведьма поймала мазь и вручила ее обратно Сибилле, одернув молодую товарку и заставив ее продолжать работать.
Лоренцо окинул их безразличным взглядом и развернулся ко мне. Похоже, он опять был не в настроении, потому что заговорил по-английски, хотя буквально сегодня днем снизошел до общения со мной на русском языке.
– Почему вы еще не начали ритуал, девочка?
Я очень надеялась, что его ночное зрение не настолько хорошее, чтобы различить неодобрение в моих глазах. Я бы еще с удовольствием добавила, что мы бы начали раньше, если бы нас постоянно не отвлекали, но ругаться прямо сейчас с одной из самых могущественных персон местного потустороннего мира было плохой идеей.
– Уже начинаем, – сказала я вместо этого, с неохотой переходя на английский. – Осталось совсем немного. Что с Беатриче? Она предательница, нет?
– Мы это выясняем, – скупо ответил Лоренцо.
– А что там был за шум? – не отставала я.
Мы и правда уже почти все подготовили: начертили символы, сверяясь с документом Леонардо, расставили необходимые предметы. Круг из свечей горел ровно. Осталось лишь втереть мазь до конца – и можно начинать. А поскольку занималась этим не я, то у меня хватало времени расспросить вампира, что происходит.
Он, впрочем, не горел желанием подробно отчитываться передо мной. Это было похоже на Лоренцо…
– Беатриче пыталась покинуть дом, не объяснив, куда и зачем собралась, – голосом сухим, как пустыня Сахара, объяснил он. – Мы ее задержали.
Тереза, не отвлекаясь от подготовки, пробормотала что-то про полный беспредел и нонсенс.
– Что ты тогда делаешь тут, Лоренцо? – поинтересовался Костя. Все это время он стоял рядом со мной, а в его глазах сверкали отблески красного. – Я слышал у дома Беатриче звуки драки. Разве ты не должен быть там?
– Будешь мне указывать, когда дорастешь до чего-нибудь большего, чем должность адвоката, – отрезал старый вампир. – Я нахожусь там, где должен быть. Это все, что должно тебя волновать.
Костя напрягся. Его разве что щенком не обозвали – его, мужчину, который все эти дни обеспечивал мою безопасность и работал на благо общины, пока сам Лоренцо торчал дома и попивал кровь Сибиллы! Я тоже насторожилась. Лоренцо не мог похвастаться покладистым характером, однако такое поведение было, пожалуй, даже чересчур вызывающим.
Как ни странно, обстановку решил разрядить Марко. Видимо, его все же задело, как относятся к брату.
– Лоренцо, ты, что ли, решил сам проследить за ритуалом? – встрял он. – Я думал, твои ребята займутся охраной замка, чтобы нам никто не помешал, а у стен я почти никого не вижу.
Старый вампир смерил его таким взглядом, будто под боком заговорила жаба.
– Да. Именно так. Остальные заняты Беатриче, а я решил удостовериться, что ритуал пройдет как надо.
Ага, да. Я бы зуб дала, что его волнует то же самое, что и Терезу, взбрыкивающую тут минут десять назад. Лоренцо притащился не позаботиться о нас, а убедиться, что мы не сговариваемся под шумок.
Как бы там ни было, вампир не учел, что для Сибиллы его присутствие – как воткнутая под ноготь иголка. Прорицательница и Костю с Марко теперь едва выносила, а стоило главе совета попасться ей на глаза, как ее тут же начинало трясти. Тереза, не стерпев, отобрала у нее ступку и втерла последние граммы кашицы сама.
– Все готово, – объявила она, заходя в круг свечей и садясь у курильницы. – Катя, иди сюда. Мне нужна будет капля твоей крови.
Это было в описании ритуала, поэтому я отвлеклась от Лоренцо и присоединилась к ведьме. Дрязги, споры, чье-то подозрительное поведение – все это подождет полчаса, пока мы не укрепим свои границы. Потом уже можно будет отправить всех существ, которые приехали к нам на помощь из других общин, на штурм штаба инквизиции и покончить с этой проблемой раз и навсегда. А там и с дележкой власти, которая явно не давала покоя членам совета, разберемся.
Значительно позже я не раз задумывалась, как умудрилась забыть о своих собственных рассуждениях, что подозревать надо всех, а не только такую удобную цель, как Беатриче. В конце концов, она могла работать не одна. Но спешка и ловко подкрепленная уверенность, что предательница все же нимфа, сделали свое дело. Мы расслабились, сосредоточившись только на ритуале вместо того, чтобы как следует пораскинуть мозгами.
Тереза уже прочитала первые заклинания и почти наладила контакт с духом. Дым над курильницей волновался, хотя для ритуала мы выбрали безветренный уголок, – верный признак того, что дух был где-то рядом. Я уже занесла над своей рукой остро заточенный нож, чтобы привлечь его хозяйской кровью. Оставалось всего лишь провести лезвием по коже, выдавить несколько алых капель – и Тереза поймала бы духа, освободила его заклинанием, и барьеры бы упали.