Я и моя Тень. Книга 1. Гладиатор
Шрифт:
– Так и есть, Мастер.
– По количеству адреналина в его крови и запаху пота, смешенного с аренской пылью, он был в Колизее вчера.
– Так и есть, Мастер.
– И ты хочешь, чтобы я сотворил чудо за эти пять дней, ибо уже на шестой он должен быть готов.
– Именно… Мастер.
– И мой долг будет выплачен, так?
– Если он выживет на следующей битве.
Трубка с рукой исчезают, он затягивается, выдыхает дым, тут же заклубившийся над креслом.
– Договорились, Алиме.
И он встает.
Широкоплечий и накачанный.
– Ты не достоин быть моим учеником, - говорит Мастер и затягивается. – Но уговор есть уговор. Не знаю, что в тебе нашла Алиме, но я ее должник. Долг, как известно, платежом красен, - и он улыбается белоснежными, как жемчуг, зубами. – Даю слово, Алиме, на Арене он не помрет…
Я даже улыбаюсь, слыша такое. Почему-то я сразу понял, что этот чувак реально крутой учитель.
– …если, конечно, до нее доживет.
И тут мне стало страшно.
***
Моя рубашка была разорвана на две части, то же стало и со штанами. Вместо них мне выделили такие же белые штаники с веревочкой вместо ремня, как у Мастера, и забрали обувь. С оголенным позорным торсом я вышел из дома, и мне тут же на спину водрузили тяжеленое бревно.
– Ох твою мать! – заорал я, когда сучок бревна впился мне между ребрами. – И долго мне его держать?
– Держать?! – и Мастер громко заржал. Так громко, что я чуть не оглох.
Он нагибается ко мне, я смотрю в его единственный глаз. Ноги дрожат, я почти падаю.
– Ты не должен его держать, лоботряс. Ты с ним побежишь.
– Шта?!
И я получил такой пинок под сраку, что даже не побежал, нет – я словно полетел. Вперед, с трудом удерживая равновесие.
– Выпускай собак, Алиме! – слышу я из-за спины.
– Собак?!
– Есть, Мастер! – кричит Алиме, и раздается громкий лай.
***
За утро я понял сразу несколько вещей…
Первая – бревно на спине, которое едва ли можно удержать, кажется легким, как перышко, если в то время, пока ты его держишь, вынужден также и убегать от ротвейлеров.
Вторая – Алиме больная на всю голову, иначе не отправила бы меня к этому психу в ученики.
Третья – я вряд ли доживу до Арены.
И четвертая – когда собака кусает тебя в шестнадцатый раз, становится не так больно. Само больно – первый и третий. Потом постепенно начинаешь привыкать…
Мои руки дрожат, я смотрю на Алиме мокрыми глазами. Вся спина окровавлена и полна заноз, ноги искусаны собаками, а Мастер тащит с кухни большую кружку. Алиме убийственно спокойна и продолжает улыбаться.
– Держи, лоботряс. Это придаст тебе сил.
Я беру кружку. Руки сильно дрожат. Зеленая жижа, похожая на разбавленный в кипятке литр соплей пахнут, как мои носки, если их не менять неделю.
– Что это за хрень?
Меня воротит от одного лишь запаха.
– Пей, лоботряс, - мастер снова засовывает в рот свою трубку и играет грудными мышцами. – На вкус не так плохо, как на запах.
Он солгал.
***
Сложно поверить, но силы мои восстановились довольно быстро. К тому времени, как я допил ту кружку блевотины, руки перестали дрожать, а натруженные мышцы были готовы к продолжению тренировки.
Правда… сам я эту тренировку не особо хотел продолжать.
– Отжимания! – гордо крикнул он и указал рукой на четыре деревянные столба, под которыми было что-то вроде ковра из наточенных клинков.
Я видел что-то подобное толи в каком-то фильме, толи в аниме.
– Принял упор лежа, лоботряс!
Тяжелее, чем отжиматься, было встать на каждое из бревен. Хренов Твистер, твою мать. Отжиматься было уже легче… это я умел…
До того, как мастер запрыгнул на мою спину.
– Ааааааа! – кричу я, практически встретившись с лезвиями лицом. Он был такой тяжелый, что я едва мог удержаться. А об отжимании не шло и речи! – Слезьте с меня! Слезьте!
– Ра-а-а-а-аз! – произнес Мастер и закурил свою трубку.
– Сууууукаааа! – мои руки не выдержали.
***
– Все органы целы, - заявил знахарь, зашивающий мои раны.
– Чудно, - говорит Мастер, протягивая мне кружку с соплями, пахнущую как дерьмо сгнившего мамонта. – Значит, ты готов заниматься дальше.
– Абсолютно, - подтверждает знахарь, отчего я чуть было не роняю кружку на пол.
***
Следующими в списке аттракционов были подтягивания. Специально для этого под турником Мастер с Алиме развели костер. Я больше был похож на червяка, болтающегося на крючке, чем на подтягивающегося человека.
Но чудо-мазь, сделанная из тех же чудо-соплей, что и напиток, который он давал мне после каждой тренировки, сняла зуд и жжение, когда Алиме покрыла ею мои обожженные ноги. Кожа на них местами облезла, где-то вздулись пузыри, где-то они лопались, а пятки и вовсе почернели. Я плакал и пил напиток из соплей, пил напиток и плакал.
***
Прыжки над ямой с кольями оказались легкой забавой по сравнению с тем, что мне пришлось испытать до этого. А ноги, на удивление, совсем не болели. Я их даже не чувствовал. И все бы ничего, если бы Мастер с Алиме не принялись играть в метание камней по движущейся мишени.