Я === код
Шрифт:
– Я, кстати, Роман, – сказал он, записав данные Кирилла в заметках и убрав телефон.
– Очень приятно… а… вот, кажется, та штука!
Впереди в самом деле засияла алая переливающаяся конструкция, вскоре они уже стояли всего в паре метров от нее.
– Плохо дело, – сказал Роман. – Разрыв немаленький. Неудивительно, что ты пролез целиком. Тварь, конечно, теперь мертва, расширять его она больше не будет. Но могут прийти другие. Если б я только умел их зашивать…
– Это плохо, что он останется? Что тогда будет?
– Хорошего мало… но может как-нибудь и обойдется. В конце
– Какое еще приглашение?
– Увидишь, какое. А теперь давай уже отправим тебя домой.
– Мне взяться за нее снова? – спросил Кирилл, потянувшись к сияющей нитке рукой.
– Не вздумай! – Роман схватил его за запястье. – Тебе повезло, что разрыв не порезал тебя на куски по пути сюда. Второй раз рисковать не советую.
С этими словами он снова достал телефон, что-то в нем поколдовал – вероятно, в прямом смысле – и секунду спустя Кирилла ослепила зеленая вспышка, а когда он снова открыл глаза, то обнаружил себя лежащим в своей комнате на кровати в одежде и в носках, промокших от пота. На соседней кровати спала, отвернувшись к стенке, Настя. В комнате было совершенно темно, никакой светящейся конструкции у него над головой не было.
Глава 2
Это было в феврале, а в марте Кирилл обнаружил своем электронном ящике письмо с извещением о том, что он прошел первичный экзамен для поступления в российский филиал Prototype Institution of Computer Science (сокращенно – PICS). Никакого экзамена Кирилл, конечно, не помнил. Он вообще не помнил, чтобы что-то слышал о таком учебном заведении.
Надо сказать, что к тому времени Кирилл уже успел убедить себя, что та февральская история была сном. Ну, а чем еще она могла быть, если вдуматься? Усталость от решения бесконечных задачек по программированию, парочка просмотренных недавно хорроров, постоянные тревожные мысли из-за ЕГЭ и родителей – все это смешалось и дало вот такой результат. Так, наверное, сказал бы любой психолог. Кирилл к психологам не ходил, он считал, что и сам неплохо разбирается в том, что творится у него в голове.
В первый момент он даже не связал полученное письмо с той историей. Он бы, может быть, и вовсе удалил письмо и забыл про него, если бы его взгляд не зацепился за одно слово: «Протолан». В письме говорилось, что учебная программа делает упор на изучении этого «перспективного языка программирования». Кирилл никогда не слышал о таком языке. Вернее, слышал всего один раз: от странного парня, у которого лучевое лезвие выстреливает прямо из рук.
На всякий случай он загуглил «Протолан». Узнал, что есть какое-то лекарство, которое так называется, а еще какой-то полумифический древний язык. Ни слова насчет программирования. Что же они там изучают? Язык, по которому нет ни специалистов, ни документации? Про который не слышали на stackoverflow? Что-то секретное? Но о секретах не пишут вот так запросто по мылу.
Он стал читать дальше, но после этого в письме шла стандартная информация: пятилетняя программа, диплом государственного образца, отсрочка от армии. Все это смотрелось немного странно с учетом того, что университет, судя
Но была в этом письме еще одна строчка, которая Кирилла заинтересовала:
«Обучение проводится на территории Института в Тверской области, Зубцовский район». Дальше шел подробный рассказ о том, что на территории имеется комфортабельный кампус, столовая, и то, сё, пятое, десятое. Но больше всего Кириллу импонировал сам факт: съехать наконец-то из домашнего ада.
Хотя с тех пор почему-то градус этого ада даже как будто немного понизился. Родители все еще почти не разговаривали друг с другом, только по крайней необходимости. Отец все чаще где-то пропадал, мать угрюмо молчала, а по вечерам все больше сидела уткнувшись в какой-нибудь сериал, лишь изредка и принужденно пытаясь поговорить с Кириллом или Настеной о том, как у них дела в школе и вообще, отчего оба испытывали почему-то неловкость и стыд, особенно Настена, от природы более чувствительная.
Он стал искать информацию теперь уже о самом PICS – у него существовал сайт, были и отзывы на разных площадках, в основном – сдержанно-положительные. Но довольно немногочисленные. Оказалось, институт существует в России аж с девяностых годов, а в мире у него вообще какая-то богатая история. И почему Кирилл тогда о нем не слышал? Возможно, дело в том, что он, судя по информации в сети, готовит узких специалистов и людей набирает немного.
Ну, еще бы. Специалистов по языку, о котором никто ничего не знает…
За всем этим чувствовалась какая-то тайна. Каким образом неизвестный язык программирования связан с тем «разрывом», куда он провалился в своем сне. Или, все-таки, не во сне? Если это был не сон, то…
***
В субботу, когда вся семья собралась за обеденным столом – редкая возможность поговорить с обоими родителями разом – Кирилл объявил, что поступил в PICS и намерен подать туда документы.
– Куда поступил? – переспросил отец, нахмурившись. – Ты ж еще ЕГЭ не сдавал.
Кирилл в ответ начал сбивчиво рассказывать то, что вычитал на сайте института: что предварительно в него зачисляют по результатам собственных экзаменов, проводимых дистанционно, но, конечно, результаты ЕГЭ тоже важны.
– Что это вообще за институт такой? – робко спросила мама. – Ты же хотел…
– Подожди! – оборвал ее отец, скривив презрительную гримасу, махнув рукой. – Сейчас не про это. Когда ты вообще сдавал туда экзамены? Почему ты мне ничего не сказал?
Он так и сказал «мне», а не «нам».
Тут Кирилл стал врать, что прошел дистанционный экзамен просто от скуки, чтобы проверить свои силы, даже и не думая, что сдаст. Отец начал расспрашивать про подробности, Кирилл стал выдумывать их на ходу.
– Да что за институт, все-таки? – вставила снова мама. – Где он вообще?
Кирилл начал рассказывать про кампус в Тверской области, и тут же увидел, что родители оба смотрят на него, как на сумасшедшего. Будучи коренными москвичами, они не особенно верили в то, что за МКАДом есть жизнь, во всяком случае, разумная. Столь трогательное единство даже поразило Кирилла.