Я, Лунин
Шрифт:
– Дмитрий Романович, мне вчера звонил, объяснил проблему, – продолжил между тем Летягин, – честно, скажу, ситуация немножко, мягко говоря, щекотливая.
Ирина Владимировна хотела было что-то добавить, но подполковник успел погрозить ей пальцем.
– Так о чем это я? Щекотливая получается ситуация. Но ведь мы с вами кто?
Лунин, не моргая, смотрел на подполковника, всем своим видом давая понять, что ответ должен прозвучать непосредственно от него.
– Мы люди взрослые, – жизнерадостно провозгласил Летягин, – щекотки не боимся. Верно я говорю, Ирусик? К тому же просьба Дмитрия Романовича –
На мгновение жизнерадостность исчезла из голоса подполковника. Он взглянул на свою подчиненную и тяжело вздохнул, затем быстро перевел взгляд на Лунина.
– К тому же, Дмитрий Романович охарактеризовал вас с самой лучшей стороны, – улыбка вновь осветила круглое лицо подполковника. – Как же это он вчера сказал?
Летягин на секунду зажмурился, а потом процитировал:
– Человек он любопытный, но неконфликтный, – подполковник ткнул толстым коротким пальцем в бок Ильи, – это Дмитрий Романович про вас. Так что любопытство ваше мы по мере сил будем удовлетворять, ну а раз вы неконфликтный, так и мы тем более.
Антон Александрович вновь взглянул на свою подчиненную и укоризненно покачал головой:
– Ирусик, вот ты сидишь, а человек, между прочим, с дороги. Ты бы хоть чайку ему предложила.
Взмахнув рукой на прощанье, подполковник стремительно выкатился из кабинета.
– Своеобразный персонаж, – пробормотал Лунин, когда дверь за Летягиным закрылась.
– Это вы сейчас о его фигуре? – сухо уточнила Ирина Владимировна.
– Ну, как сказать, – Лунин смущенно пожал плечами, – в целом. Хотя, фигура у него конечно тоже запоминающаяся.
– Раньше он совсем другим был, – в голосе Шестаковой вдруг послышались нотки сожаления, – когда его к нам и Красноярского края перевели четыре года назад, его за глаза либо Мальчик-с-пальчик называли, либо Мизинчик. Ну а что, росточка он маленького, сам худющий был, лысый, ну вылитый мизинчик.
– И кто же это его так здесь откормил?
– Нашлись добрые люди, – неопределенно ответила Ирина Владимировна, не глядя на Лунина. Немного помолчав она продолжила.
– Три года уже прошло с того случая. Уж не знаю, с чего ему вечером гулять приспичило, но шел он вроде как в сторону своего дома. Часов десять уже, октябрь. Темно в это время, сами понимаете. Услышал какой-то шум поблизости, крики, ну и свернул посмотреть. А там на детской площадке парни молодые какую-то деваху тискали. Что там и как было, никто не знает, может все и по согласию. Ни парней, ни девицы мы так и не нашли, но со слов Антона Александровича, дамочка вырывалась, требовала, чтобы ее отпустили. Ну Летягин и сунулся к ним, начал так сказать, законность восстанавливать. Вот и восстановил на свою голову.
Шестакова тяжело вздохнула и, выйдя из-за стола, подошла к окну. На подоконнике стоял некогда белый, но пожелтевший от времени и накипи пластмассовый электрический чайник. Лунин, машинально переведший взгляд в сторону окна, со своего места видел две шестнадцатиэтажные башни из трех, возвышающихся на другой стороне улицы. На крышах домов четко выделялись на фоне прозрачно-голубого, переходящего в белизну неба алые буквы:
ГОРОД СМЕЛЫХ
– Так вы чай будете пить? – Ирина Владимировна оглянулась и впервые за время их недолгого знакомства Илье показалось, что во взгляде ее не было явной неприязни.
– Буду, – торопливо отозвался Лунин, – хотя, конечно, кофе было бы лучше.
Ничего не ответив, Шестакова щелкнула кнопкой чайника. Там же, на подоконнике Илья заметил несколько кружек, небольшую коробочку рафинада и банку кофе.
– Так, а что потом было? – решился прервать немного затянувшееся молчание Лунин.
– Потом? – Ирина Владимировна стояла лицом к окну и, судя по высоко поднятой голове, тоже, очевидно уже в тысячный раз, перечитывала гордую надпись на крышах домов. – Потом Антон Александрович стал таким как сейчас. Вам кофе с сахаром?
– Да, – кивнул Илья ей в спину, – два кусочка, если можно.
– Когда его обнаружили, у него оказалось три ножевых ранения, все в живот. Представляете? Вообще непонятно, как он с такой кровопотерей выжил, но через три дня его уже перевели из реанимации в обычную палату. Мы его чуть ли не всей толпой навещать ходили. А потом, – Ирина Владимировна поставила на стол перед Ильей кружку с кофе, – он начал стремительно набирать вес. Почему, врачи так толком и не разобрались, сказали, что после перенесенных ранений и у него нарушился обмен веществ.
Осмысливая услышанное, Лунин поднес ко рту кружку с кофе и, машинально сделав слишком большой глоток, тут же обжег себе язык.
– Ой! – вскочил со стула Илья, – у меня же в машине Рокси сидит. Сбегаю, посмотрю, как она там.
– Рокси, это вообще кто? – заинтересовалась Шестакова. – Жена или кошка?
– Это болонка, – Лунин почувствовал, что уже который раз за день смущенно краснеет.
– И вы ее оставили запертой в машине? На жаре? – возмутилась Ирина Владимировна. – Несите ее сюда немедленно.
– У меня машина в тени стоит, у елки, – попытался оправдаться Илья, – и окошко я приоткрытым оставил.
– Идите! – не терпящим возражений голосом произнесла Шестакова. – Окна закройте, пока у вас машину не обворовали, а болонку свою несите сюда. Только заверните ее во что-нибудь, чтоб незаметно было.
Как и предполагал Лунин, Рокси благополучно спала на пассажирском сиденье. За то время, которое Илья в здании следственного комитета, тень от высокой ели, под которой Лунин припарковал свой «Хайландер» немного сместилась в сторону, но нагреться машина еще не успела. Обследовав багажник, Илья пришел к выводу, что завернуть болонку так, чтобы ее было совсем не заметно, ему не во что. Тогда, недолго думая, он вытряхнул все вещи из лежащей спортивной сумки. К переселению в сумку Рокси отнеслась благосклонно, она даже не стала возражать, когда Лунин почти полностью закрыл молнию, оставив лишь небольшое отверстие, дающее возможность дышать.
– Вот и мы, – провозгласил Лунин, распахнув дверь кабинета.
Подтверждая свое присутствие Рокси звонко тявкнула прямо из сумки. Только после этого Лунин сообразил, что Шестакова в кабинете не одна. На стуле для посетителей, том самом, который недавно занимал Лунин, восседал Антон Александрович.
– Это что, же, – Летягин соскочил со стула и устремился навстречу Илье, – вы розыскную собаку с собой привезли?
Конец ознакомительного фрагмента.