Я могу копировать навыки других
Шрифт:
От разочарования ударил со всей силы кулаком по двери. Ничего не изменилось, только рассёк кулак, окрашивая кровью дверь.
Нет… Нужно что-то придумать!
Я задумался, спиной облокотившись о ненавистную дверь.
Может, найти чёрный вход? Или пролезть через крышу?
Подумал об этом, ведь широкие трещины, как шрамы, разрослись по всему дворцу. Возможно, одна из них ведёт и внутрь. Странно, что именно тронный зал казался неприступным, даже после нескольких веков.
Пока устраивал мозговой штурм,
Как же не вовремя. Они грубо выясняли отношения между собой. Видимо, спорили, кто будет забираться наверх первым.
Выйти к ним? Поговорить?
Нет. Нужно спрятаться!
Почему?
Жадность — один из смертных грехов. Основываясь исключительно на своём опыте, уже не верю в благоразумие людей. У некоторых нет понятия о чести, достоинстве и тем более справедливости.
А рядом лежала без сознания Злата. Кто-то обязательно попытается воспользоваться моментом. Дочь барина из дома Жара сама по себе является состоянием. Я не мог настолько сильно рисковать.
Как раз имелось идеальное укрытие. Наверху зияла глубокая трещина, в которую мог спокойно поместиться один человек. И если потесниться, то можно и вдвоём.
Всё-таки удача благоволит находчивым.
Сначала оперевшись за выступ, запрыгнул сам. Без увеличенной гибкости и сапог, заточенных на ловкость, такое не провернуть обычному человеку.
Хм…
Щель оказалась довольно глубокой. Но нужно отметить, что она находилась с противоположной стороны врат. То есть та не вела внутрь тронного зала. Главное, что тут можно спрятаться.
Проблема была в Злате.
Девушка, быть может, и худая, а я за пару дней подкачался, чтобы носить её. Но вместе с ней преодолеть три метра вверх?
Самоубийство.
Кряхтя и пыхтя смог всё-таки небрежно закинуть эту «тушу». Вместе с ней спрятался и я. Стало душно и тесно. Пришлось прилечь на девушку сверху.
— Извините меня, ваше благородие, — весело шепнул ей на ухо, — но вам придётся потерпеть некоторое время. Эта ситуация лишь необходимость для нашего выживания.
В конце концов, я потушил левитирующий над головой свет и затих, чтобы ничто не выдавало моё местоположение.
Ай да я… Ну что за молодец?
Звуки шагов становились всё ближе, будто говорили о приближении воинов. Сначала тихие звуки усиливались, превращаясь в неумолкаемый ропот, и только по мерцающему свету от факела стало понятно, что они почти у двери.
Пока напряжение в воздухе нарастало, лежать становилось всё менее комфортно. Ещё колено девушки упёрлось в пах, вызывая некоторое возбуждение.
Только не сейчас… Думой о плохом. Вспомни лицо лешего…
Кажется, пронесло.
Зато сейчас по голосам можно разобрать, что это «моя» дружина, возглавляемая Авдеем.
— Мы нашли вход в тронный зал, — раздавался радостный голос воеводы. — Я же говорил вам, что нужно идти со мной. Пока все отвлечены поиском Жар-птицы, мы сможем спокойно проникнуть во дворец.
Его лицемерию не было предела. Тот чесами готов восхвалять себя неотразимого, а главное, послушные «слуги» только и подпевали ему.
— Наш воевода, самый лучший, — восхищённо проговорил кто-то из дружины.
— Ага… — прозвучал ответ.
Видимо, бог специально огородил от таких подлиз. Аж противно стало…
Они продолжали беседовать, не подозревая, что я находился совсем рядом, скрытый в узкой щели, напряжённо прислушиваясь к каждому слову.
— Давайте только договоримся заранее, что небольшую часть отдадим семье Иваншуки, — вмешался недовольный Лука во всеобщую радость. — Всё же с ним не хорошо получилось.
— А что с ним не так? — недовольно спросил Авдей.
— Ну… Что оставили его одного в лагере, — продолжал Лука. — Как-то неправильно получилось. Он, скорее всего, мёртв. А мы дружина и не должны бросать своих.
Видимо, изначально они планировали наказать лишь на время.
— Не важно, — наотрез отказывался говорить на эту тему Авдей. Его голос звучал твёрдо. — Пусть будет уроком для каждого. Прежде чем что-то сделать или сказать, нужно спросить разрешение. Если Я, — он интонацией выделил любимое «я» и указал на себя, — даю добро, то делаем.
Вот черти. Все кости промыли.
Слушая их разговоры, мне было абсолютно плевать. Всё, что от них требуется, взять ключ, засунуть его в отверстие и свалить отсюда. Почему они такие долгие?
И тут я понял почему.
— Не могу открыть. Тут какой-то придурок засунул в отверстие палку, — раздраженно произнес он.
— Дай-ка я попробую, — Лука попытался отобрать ключ, но воевода не дался, крепко сжимая его в руке.
— Нужно что-то острое и тонкое. У кого есть игла? — спросил торопливо Авдей.
В моём воображении возникла картина, как они копошатся возле замочной скважины, не подозревая о моём присутствии. Иногда меня пробивало на смех, и я сжимал зубы, чтобы в голос не рассмеяться над их жалкими попытками.
Ну и клону. Вы даже с ключом не можете войти внутрь.
И вот лежу, сдерживаю смех. Никого не трогаю. Чисто подслушиваю.
И, казалось бы, что могло пойти не так?
Ощущение неминуемой смерти пронизывало с ног до головы. Сложно описать такое чувство. Будто у шеи находится острый нож, который постоянно давит на шею.
Или же это не ощущение… Может это действительно так?
Что-то не то.
Смотрю на Злату, она смотрит в ответ. И по её возмущённым глазам понимаю, что есть два варианта. Либо мне перережут горло, либо отрежут яйца. А выбор оставался за мной.