Я - не бандит

Родион проснулся от невыносимой тяжести в мочевом пузыре. В сортир тянуло – мочи нет.

Прежде чем подняться с койки, Родион прислушался к ночной тишине. Все тихо, спокойно, только нет-нет да скрипнет чья-то шконка. Похоже, кое-кто сошелся в рукопашной со своим мужским естеством. Рукоблудие под одеялом – явление для зоны обыденное. Нет на зоне баб, вот и приходится общаться с Дунькой Кулаковой. Это лучше, чем заниматься любовью с хавроньей Дашкой, обладательницей титула «Мисс свинарник-91». Про «петухов» и говорить не хочется. Трах с мужиком –

То ли дело иметь женщину. Желательно во всех позах. Пусть даже такую, с какой когда-то перестал быть мальчиком. Давно это было. Но если смотреть на прошлое через призму долгих лет, проведенных под небом в клеточку, кажется, что это было вчера...

– Ой, Родик! Хорошо, Родик! – завывала Малашка.

Ее голос раскатами эха бился о бетонные стены мрачного подвала. Старый расшатанный диван ходил ходуном, в любой момент мог развалиться на части. Род это понимал, но ему было все равно. Сегодня у него особенный день. Дворовая шалава Малашка посвящает его в мужчины. «Святилище» у нее скользкое, тесное – самый кайф для его штуки, впервые используемой по прямому назначению. Вот только в остальном – полный отстой. Стремная девка эта Малашка. Некрасивая, толстая, потная, неряшливая. Но других, увы, нет. Симпатичных девчонок калачом в подвал не затащишь.

Все пацаны из его команды уже попробовали Малашку. И не по одному разу. Все мужчинами стали, прилив крутости ощутили. Родиона от лярвы воротило. Но, в конце концов, пятнадцать лет ему. Уже не мальчик. Пора это на деле доказать. И доказал. Кстати, это куда приятней, чем доказывать школьные теоремы. Родион убедился в этом, когда в низ живота вонзилась стрела невыносимого кайфа и грянул взрыв. Вулкан разверзся, и детородная лава толчками устремилась... Неважно, куда она устремилась. Главное, Родиону было невообразимо хорошо. Силы оставили его, и, опустошенный, он скатился с девки. Лег на спину и блаженно закрыл глаза. Наконец-то сссссс-свершилось!..

– Родик, я хочу от тебя ребенка, – сказала Малашка.

Смысл сказанного не сразу дошел до него.

– Чего? – взвился он.

Вот курва, такой отходняк обломала!

– У нас может быть ребенок, – как ни в чем не бывало продолжала она.

– Совсем чокнулась? – покрутил он пальцем у виска. – Ты хоть думай, что несешь!

Эта шлюха кому ни попадя дает. Все кому не лень в нее кончают. А отцом ее ребенка ему становиться. Придурочная.

– Я-то думаю... И ты думай, когда на бабу залазишь... Ты не волнуйся, Родик, напрягать я тебя не буду, не собиралась даже.

Она поднялась с дивана, начала одеваться. Родион старательно отводил от нее взгляд.

– А насчет ребенка, это я так, чтобы тебя уму-разуму поучить. Чтобы знал, что с девками спать – это тебе не в бирюльки играть. Перепихнешься с какой-нибудь финтифлюшкой, обрюхатишь ее. Жениться придется. Ты этого хочешь?

– Рано мне.

– Вот и мотай на ус. Я баба прожженная, жизнью битая. Знаю, что говорю.

– Спасибо за совет.

Хоть и шлюха, но черепушка у нее варит.

– А еще другой вариант может быть. Ты с девчонкой по взаимному согласию переспишь. А она в милицию на тебя заявит. Что изнасиловал, скажет. Или она, или родители ейные. Тогда тебе любая цыганка предскажет дорогу в казенный дом. СИЗО сначала, а потом по этапу и на зону... Я там уже побывала. И тебе туда идти не советую...

Малашка набухала полный стакан водки, залпом его осушила, сунула в рот «беломорину», жадно затянулась.

– Ну все, бывай! Если еще захочешь – найдешь.

Родион натянул штаны и тоже убрался из подвала. На свет божий выполз. А там...

У подъезда стояла грузовая машина, дюжие хлопцы лихо вытаскивали из нее мебель. Женщина средних лет. Холеная, лицо в «штукатурке», нос к небу задран – к такой не подъедешь. Фифа, короче. А рядом с ней... Рядом с ней... Такой девчонки Родион еще не видел. Короткое платьице, большие синие банты, длинная русая коса. Глаза как голубые озера. Красивая до умопомрачения, стройная как тростинка. Длинные загорелые ноги, белые носочки так мило смотрятся на них.

Новые жильцы. Новая девчонка в их дворе. Новые чувства. Родион вдруг ощутил себя заново родившимся. Малашка осталась где-то далеко-далеко. Со своими советами. Если бы эта девчонка побывала под ним в подвале, если бы залетела от него, он был бы только рад жениться на ней. И даже если бы она его в изнасиловании обвинила, он бы, пожалуй, не роптал. Хоть на зону, хоть куда, лишь бы хоть раз побыть с ней как мужчина с женщиной...

Девчонка заметила, как ошалело смотрит на нее Родион. Смутилась, спряталась за мать. Испугалась.

Не понравился ей Родион. Потому что она пай-девочка, мамина дочка. Нарядное платье, воздушные банты. Эта девчонка не знает, что такое улица. А Родион этой наукой сыт по горло.

Заволжск – крупный индустриальный областной центр. Со стороны смотрится красиво. А если заглянуть внутрь, приглядного мало – сплошные каменные джунгли. Новые микрорайоны, дома, дома, дома... И много-много уличных команд. В каждом дворе свой царек, своя бойцовская дружина. Двор на двор, улица на улицу, район на район – явление привычное. Родион сызмальства постигает уличные университеты и уже потерял счет дракам. Дрались в основном на кулаках. Но, бывало, в ход шли железные прутья, велосипедные цепи, кастеты. Бился Родион крепко, всегда в центре событий. Недаром у него все лицо и тело в шрамах. Счастье, что глаза на месте.

Раньше он был на вторых ролях. Сейчас в центровых ходит. Крутая уличная банда под ним. Из двух дворовых команд сбита. И еще один двор к нему просится, потому как трудно в одиночку против Юры Лютого выстоять. Кстати, давно пора этому барану глаз на задницу натянуть...

Свои пацаны его уважают, чужие боятся. В авторитете он. Только незнакомке все равно. Для нее он чужак, которого надо опасаться. Эта девочка из другого мира. И если она окажется недотрогой, Родиону к ней не подступиться.

Так и случилось. Элона – так звали девчонку – отшила его. Не нужен он ей оказался. Но это было так давно...

Родион поднялся со шконки, двинулся к сортиру. Ночь – время для сна. Драгоценные часы отдыха перед занудной работой на «промке». Так не хотелось их тратить на походы к «дальняку». Но не мочиться же под себя...

В сортире полным ходом шла работа. Молодой зачуханный парень с энтузиазмом надраивал «очко». Увидел Родиона и вздрогнул, затравленно покосился на него. Этот парень с обидной кличкой Чиряк боится не его как такового. Он боится всех. В особенности «блатных». Чиряк из касты обиженных. Еще в камере СИЗО, говорят, косяк упорол. Вся его вина в том, что на краковскую колбасу позарился. Всю палку сожрал. А это западло. Потому что колбаса формой член напоминает. Получилось, Чиряк член хавал. Для коренных уголовников повод, чтобы опустить человека. Парню этому еще повезло. Не нашлось на хате желающих, не опетушили его. А вот в разряд «обиженных» он перешел. Опустить его могли в любой момент. Но пока бог миловал. Если и дальше никто не позарится на его задницу, то все равно до окончания срока быть Чиряку «парашником», днем и ночью драить сортиры. Ни один порядочный зэк руки ему не подаст. Западло это.