Шрифт:
Я не могу иначе…
Глава 1
Сегодня после тренировки Ольга смеялась от души. Она подошла к шкафчику в свой «личный уголок», чтобы переодеться и идти домой, и вдруг обнаружила в щелочке дверцы записку, написанную детским почерком.
Ваш уголок я украсил бы розами,Ваши следы омочил бы я слёзами,ЛишьДевушка не знала, кто из ребят ее группы от второго до пятого класса подкинул эти стишки, но мог каждый. Она спрятала записку в карман, не стала разглашать тайну чьего-то сердца, но не смеяться просто не могла. Ольга была поверенной тайн своих детей, их второй мамой, и почти все в группе ее любили. Но подобный факт – нечто особенное!
Небольшого роста, тоненькая, но сильная девушка уже не раз приносила своему клубу первое место на соревнованиях среди тренеров. Она легко «взлетала» на скалы, ловко работая и руками, и ногами, свободно пользовалась всем оборудованием. Однако достижения Ольги не ограничивались одними личными наградами – ее дети также не раз получали медали.
Ольга возила ребят не только на соревнования; не раз она использовала свое свободное время, чтобы погулять с ними по городу или съездить в горы, но не на скалы, а просто погулять, поиграть вместе, ближе познакомить и подружить друг с другом свою команду. И детвора ее просто обожала. Ребята становились старше, самостоятельнее; кто-то продолжал серьезно заниматься спортом, но большинство оставляли его, унося во взрослую жизнь только воспоминания, силу мышц и умение дружить. Добрая память о первом тренере оставалась, и нередко ребята приходили в спорткомплекс просто повидаться с ней.
Теперь Ольга шла по тротуару и улыбалась, вспоминая записку.
«Интересно, чего ожидал этот мальчик от восьми до одиннадцати лет от своего тренера по скалолазанию, написав, что любовь его “не зря”…» – смеясь, думала она. Потом на ее лицо легла тень грусти.
«Чистые, наивные дети! Почему только вы меня любите? Почему взрослые парни меня не замечают? Вроде бы не уродина, фигурой Бог не обделил, не глупая, по крайней мере, не глупее многих, но почему? Почему для Генки я просто тень? Или даже хуже – досадная тень… Он старается исчезнуть из любого общества, стоит только мне появиться! Когда вы повзрослеете, я уверена, что станете такими же, как все мужчины, – будете “западать” только на блондинок с пышными формами или на моделей… На таких, как я, взгляд останавливаться не будет».
– Что ж, порадуйся, что хоть ребенок тебя заметил, – неожиданно произнесла Ольга вслух, вздрогнув от своего голоса и оглянувшись, – не услышал ли ее кто или не обратил внимание? Мало ли, может, девушка по телефону говорит?
Детство и юность Ольга провела среди спортсменов. Отец был спортсменом, и с ранних лет водил дочь на тренировки, затем она поступила в физкультурный институт. Работала все также среди спортсменов. И сейчас, досадуя на то, что мужчины смотрят только на фигуру, не замечала, что сама такая же. Ольге нравились сильные, красивые, хорошо сложенные парни. Тех, кто был чуть слабее физически или не атлетически сложен, она просто не замечала. И Геннадий, бывший однокурсник, в которого она была влюблена несколько лет, был из «той же породы»; он был силен, красив и знал себе цену. Женщины в его жизни не задерживались больше месяца и всегда были как на подбор – яркие красавицы, светские львицы. Недавно Ольга увидела Генку на одном из обедов, устраиваемых руководством комплекса для спонсоров, и с радостной улыбкой рванула к нему. Но, не дойдя нескольких шагов, она резко развернулась и исчезла в толпе, но уже со слезами на глазах.
Подходя к Геннадию, беседующему с кем-то, она услышала реплику собеседника, лица которого не рассмотрела. В голосе собеседника была слышна издевка.
– … она, скорее, всего уже и здесь ищет тебя.
– Как же она меня достала со своей щенячьей любовью! – воскликнул в ответ Генка, – неужели мне придется в лоб ей говорить: «Миленькая Олечка… Ты что, дура? Неужели тебе все еще не понятно, что тебе ничего не светит? Маленькая девочка, ты в зеркало смотрела, прежде чем в меня влюбиться?!»
Больше Ольга не искала его на встречах и не подходила к нему, даже если они случайно оказывались в одной компании. Но сердце болело даже тогда, когда он был далеко. И сейчас искреннее детское признание в любви разбередило рану.
– Неужели я не смогу его забыть и не встречу никого?.. – прошептала Ольга, сворачивая в свой переулок, – неужели так и проживу одна с тоской по Генке?
Скоро девушка подошла к своему дому. Только здесь ее душа отдыхала! Старенькая мать встретила ее с радостной улыбкой:
– А вот и солнышко мое появилось! Как на работе? Как детки?
– Мама, мне сегодня кое-кто подарил стихи о любви, – похвалилась Ольга, забыв про грусть.
– Кто?! У тебя парень? – всплеснула рукам старушка.
– О! Еще какой! Посмотри! – Ольга подала матери записку.
Галина Ильинична несколько минут молча читала, потом от души рассмеялась.
– Романтичный, еще и поэт!.. Но, мне кажется, для тебя он слишком молод!
– Да уж… Только такие меня и любят! – отмахнулась Ольга.
– Ничего, твой еще придет! Тебе ведь не нужны все. Надеюсь, хватит одного, только которого Бог пошлет! – попыталась успокоить девушку мать. – Тебе же только двадцать четыре. Еще все впереди!
– Да, конечно, – рассердилась вдруг Ольга, – у всех моих подруг уже дети. Я одна все принца заморского жду!
– Ну не расстраивайся так, солнышко! Ты добрая, чуткая, нежная. Девушки остаются одинокими обычно тогда, когда много «перебирают», когда считают, что все им не подходят, все не такие. А твой просто еще не пришел! Я тебя тоже поздно родила, была увлечена работой, диссертацией своей. В нашей «породе» все девушки поздно «расцветают», так уж повелось! Но зато у нас браки счастливые! Мы с твоим папой прожили счастливую жизнь, и дочка у нас золотая выросла, умница… Только жаль, отец не дожил до твоего диплома.
– Хотелось бы верить! – вздохнула Ольга. – Мне тоже жаль, что папы нет. Но ему, кажется, хватило того, что я на детских олимпиадах всегда была первой или почти первой.
– Папе не достижения твои нравились. Он любовался всегда, какая ты у нас ладненькая и ловкая выросла. – Старушка грустно вздохнула: – Он всегда на тебя не мог налюбоваться.
– Нашел, на что смотреть, – хмыкнула Ольга.
– На дочку свою любимую, – вставила мать.
– Спасибо, мама; ты всегда умеешь поднять настроение, и жить хочется дальше! Что бы я без тебя делала?!