Я - не монстр, но кусаюсь
Шрифт:
Он обмяк, но издали, казалось, губы все еще двигались. Уже не было времени проверять насколько сработал артефакт, да и она все равно так быстро не поймет — сильней он или нет. Рисковать не хотелось, главное — сбежать.
Злата выскочила в коридор и, простучав каблуками по деревянным ступенькам, выпорхнула в ночную прохладу. По плечам покатился жуткий озноб. Срочно! Прямо к Валентине. Это невыносимо столько чувствовать и так пылать!
В отпуск! А лучше на раннюю пенсию!
В их деле и в двадцать пять — ты почти старик. Седые виски и паутинка бесцветных волос на макушке — обычное дело для саана[1]. Хорошо, что эти недостатки элементарно скрывались краской для волос.
[1] Саан — третья полная степень магии. Выше только Ардэй — очень редкая и почти невозможная.
Глава 2. Ставлю все!
Наши дни
Терпкий дым сигарет попадал в легкие и кружил голову. Беспокоил и дурманил. Гул голосов разлетался по залу, путал мысли и, казалось, дрожал в разноцветных лампочках на потолке. Красные ковры тянулись, как змеи, вокруг столов, игровых автоматов и барных стоек.
Бронислав верил в удачу. Да верил так, что в хмельном опьянении не заметил, как стопочка покерных фишек исхудала, съехала и обиженно накренилась.
Половину денег Шилов растерял при неосторожном блефе еще десять раздач назад, а большую часть оставшихся вложил на префлопе[1] в текущую игру. Сильные карты — большие риски! Два короля на руках! С этим не шутят.
Кучки зевак, как тиски, сдавили со всех сторон. Сгущался дух пота, аромат лжи, страсти, разрывающего сердце адреналина и сумасшествия. Дурманящий и едкий запах. Запах зависимости и проклятия сотен тысяч людей, что оставили свои сбережения на этом зеленом поле, греющим локти Бронислава.
— Олл-ин![2] — крякнул старик Зоб, едва увидев выпавшие на стол карты: двойку треф, короля черву и девятку пик. И, скалясь нелепой улыбкой, выдвинул свое богатство в центр стола. Фишки расплылись по поверхности цвета свежей травы. Защелкали секунды, неминуемо приближая финал.
Теперь, чтобы продолжить, Брониславу придется поставить все. Уравнять. Флоп[3] радовал, хотелось засиять от счастья, но червоточинка в виде кривой ухмылки оппонента не давала покоя.
Старик пригладил сухопарыми пальцами пышные бакенбарды цвета выгоревшего хлопка и, окинув хозяйским взглядом присутствующих, остановился на Шилове:
— Что скажешь, Броня?
Съязвить или промолчать? Было что-то сакральное в этом миге: будто воздух накалился и стал искрить. Будто магия заскользила между людьми, щедро просыпая на них необратимость принятых решений.
Шилов потер прилично заросший подбородок и заглянул в уголок карт под ладонью. Кожа неприятно прилипла к пластику и скрипнула под пальцами. Музыка слилась с биением сердца, голову сдавило суматошными сомнительными мыслями.
В руках сэт[4] королей, но оставались еще две улицы[5].
На лбу выступила испарина. Огромный шанс восстановить пошатнувшееся финансовое положение, и мизерный процент на настоящий крах. Незаметно для себя Шилов стер рукавом рубашки пот с лица и уставился на хитрого Зоба. Тот разве что в зубах не ковырялся — такой был спокойный и уверенный в себе.
Запах дыма душил, забирался в ноздри и раздражал слизистую. На глаза наворачивались едкие слезы, а на зубах хрустели крошки эмали. Нервы-нервы… Надо лечить… Или залить коньяком.
Что мог словить старикашка? Три двойки или девятки? Может, у него готовая рука? Тузы? Мысли вертелись в голове, как ужи. Каждая убеждала, что верное решение — коллировать[6]. Флеша[7], стрита[8] нет. Что мерзкая рыбешка пытается показать такой ставкой? Блеф? Не-е-ет… так не сыграть, Зоб — плохой актер, Шилов это понимал. Явно что-то есть, и короли Брони бьют любую комбинацию старика с легкостью. Одним щелчком пальца, как мелкую вошь. Хрясь! И нет ее.
Хотелось сладостно улыбнуться и потянуть затекшие мышцы, но Шилов сдержал эмоции, напустив на лицо привычно-пустой покер-фэйс. Не время радоваться, нужно выдержать еще две улицы и не рассыпаться на кусочки счастья. Но, с другой стороны, в скрытности не было смысла: деньги старик уже поставил, осталось только решиться.
Пан или пропал?
— Трусишь? — поддел Зоб за промедление и царапнул ногтем по рубашке своих карт.
Шилова перекосило от неприязни: никогда не любил этого мерзкого старпера. Хотя он и не намного моложе его, называть себя пожилым язык не поворачивался, а вот этот, с бакенбардами, противный до мандража, настоящий тухлый старикан. Наглый взгляд Зоба вечно ковырял Броню с противоположной стороны стола, будто в прошлом он его бабушку не перевел через дорогу. Захотелось придушить противника не только за издевку, но и за этот взгляд — полный эгоистичной уверенности в победу. Ну-ну, мы еще посмотрим! Шилов растянул губы в лукавую ухмылку и показал почти звериный оскал в ответ. Нокдаун!
Зоб открыл было рот, собираясь еще что-то сказать, но тут же уронил челюсть. Понял, что бит. Так тебе!
Разномастные дамочки нависли над ними, почти вывалив шикарные груди на зеленое бархатное покрытие стола. Другие игроки напряженно молчали, дилер[9] спокойно напомнил Брониславу, что пришло время сделать выбор.
Часы щелкнули, и минута побежала с немыслимой скоростью, будто кто-то дернул пружину, и Земля завертелась быстрее, сминая реальность. Сердце — удар. Карты — два удара. Все, или ничего…
— Уравня-а-ал! — заревел Шилов и подскочил. Стул качнулся, устоял, но хорошо стукнул его по внутренней стороне колена. Шикнул от боли и бросил в Зоба вызывающий взгляд.
Короли скользнули по бархату вверх картинкой — так кленовый лист гладит ковер травы, срываясь с дерева. Обреченно.
Рядом упали карты старика — тузы.
Броне хотелось ликовать и прыгать от радости. Даже свистнул от удовольствия и смахнул колючие мурашки, что до этого сковали плечи. Сжал от нетерпения кулаки и чуть наклонился. Поймал, удачу, поймал за хвост негодницу!
Старик зашипел проклятие и дернул куцую бакенбарду: проценты на победу у него ничтожны. Помогают только тузы, а их в колоде осталась пара. Очень маленький процент.
Шилов уперся ладонями в шершавый борт и стиснул края столешницы. Сердце колотилось, будто взбесившийся кролик. Под пальцами скрипело дерево, а по переносице бежал пот, как кипяток.
Дилер взял колоду и, дважды постучав кулаком по столу, выложил следующую карту: восьмерку черву. Мимо. Победа уже в кармане! Жизнь налаживается. Шилов почти засиял, растягивая потрескавшиеся губы в нелепую улыбку. Шумное дыхание вырвалось наружу и обожгло губы. Расслабился, выпрямил спину.