Я не Пань Цзиньлянь

Впервые Ли Сюэлянь встретилась с Ван Гундао, когда тому едва исполнилось двадцать шесть лет. на тот момент Ван Гундао был худеньким, белолицым и светлокожим — ну просто мальчик-колокольчик с огромными глазищами. а у обладателей огромных глаз, как правило, еще и густые брови,

однако у Ван Гундао бровки выросли жиденькими, едва заметными. Увидев его, Ли Сюэлянь чуть не засмеялась, что было бы некстати, поскольку пришла она искать содействия. Тем более что увидеться с Ван Гундао оказалось непросто. Узнав от соседей, что Ван Гундао дома, Ли Сюэлянь постучалась. Она уже отбила себе руку, однако из-за двери не раздавалось ни единого шороха. за спиной у Ли Сюэлянь висело полмешка кунжута, спереди трепыхалась откормленная курица. и когда у стучавшей в дверь Ли Сюэлянь совсем онемела рука, а у ее курицы одеревенели пережатые крылья, птица пронзительно заверещала, благодаря чему дверь наконец-таки открыли. на плечах у Ван Гундао красовался судейский китель, при этом ниже пояса он был в одних трусах. Помимо того что Ли Сюэлянь увидела его неприкрытые телеса, она также заметила висящий на стене свадебный иероглиф «двойное счастье», и поскольку часы уже показывали половину одиннадцатого, она поняла, почему Ван Гундао ей не открывал. Но ведь она пришла ночью именно для того, чтобы застать его дома. к тому же она отмахала пятнадцать с лишним километров, ее усилия не должны пропасть даром.

Ван Гундао громко зевнул:

— Кого надо?

— Ван Гундао.

— А ты кто?

— Ма Далянь из деревни Мацзячжуан приходится тебе двоюродным дядькой, так?

Почесав затылок, Ван Гундао утвердительно кивнул. Ли Сюэлянь продолжила:

— То, что жена Ма Даляня родом из Цуйцзядянь, ты, наверное, знаешь?

Ван Гундао кивнул.

— А знаешь, что младшая сестра жены Ма Даляня вышла замуж за парня из Хуцзявань?

Ван Гундао снова почесал затылок и уже отрицательно покачал головой.

Ли Сюэлянь продолжила:

— Одна из двоюродных сестер моей тетки вышла замуж за двоюродного племянника из семьи мужа младшей сестры жены Ма Даляня. Так что выходит, мы с тобою родственники.

Ван Гундао нахмурил брови:

— А дело-то у тебя какое?

— Хочу развестись.

Надо было пристроить куда-нибудь полмешка кунжута и как-то утихомирить продолжавшую верещать курицу. Хотя дело было даже не в кунжуте. и не в курице. Куда важнее было побыстрее отделаться от Ли Сюэлянь, поэтому Ван Гундао пригласил ее в дом и усадил в гостиной, обставленной к его недавней свадьбе. в комнату, всунув голову, заглянула и тут же спряталась молодая женщина. Ван Гундао продолжил допрос:

— В чем причина развода? Семейный конфликт?

— Все серьезнее.

— Замешан кто-то третий?

— Все серьезнее.

— До убийства-то дело не дошло?

— Если ты не вмешаешься, то по возвращении я его точно прикончу.

Ван Гундао даже испугался и поспешно встал, чтобы налить Ли Сюэлянь чаю.

— Убивать нельзя. Иначе с убитым уже не разведешься.

Ван Гундао замер с чайничком в руках:

— Кстати, как тебя зовут?

— Ли Сюэлянь.

— А мужа?

— Цинь Юйхэ.

— Чем он занимается?

— Водитель грузовика на уездном заводе химических удобрений.

— Сколько лет прожили в браке?

— Восемь.

— Свидетельство о браке с собой?

— У меня с собой свидетельство о расторжении брака, — с этими словами Ли Сюэлянь расстегнула куртку и извлекла из внутреннего кармана документ.

Ван Гундао от неожиданности остолбенел:

— Раз ты уже разведена, что еще нужно?

— Тот развод был ненастоящим.

Ван Гундао взял свидетельство в руки. Бумага уже несколько пообтрепалась. Ван Гундао внимательно изучил свидетельство с двух сторон.

— Выглядит как настоящее, имена указаны точно, твое и Цинь Юйхэ.

— Само свидетельство не фальшивое, а вот развод был ненастоящим.

Ван Гундао потыкал пальцем в бумагу:

— Не имеет значения, какого рода был развод, с юридической точки зрения, если имеется такой документ, развод считается настоящим.

— В этом и состоит вся проблема.

Ван Гундао, почесывая голову, призадумался:

— И что ты собираешься делать?

— Сначала буду судиться, чтобы доказать, что развод был ненастоящим, потом снова выйду замуж за этого выродка Цинь Юйхэ, а потом опять с ним разведусь.

Ван Гундао никак не мог взять в толк суть сказанного и снова почесал затылок:

— Раз все твои бестолковые ухищрения все равно приведут к разводу с этим Цинем, то зачем зря мучиться?

— Все так говорят, но у меня другое мнение.

Сначала Ли Сюэлянь и не думала идти таким окольным путем, ведь как ни крути, а развод на развод и выйдет. Ее первой мыслью было покончить со всем раз и навсегда, а именно — убить Цинь Юйхэ и делу край. Но в Цинь Юйхэ сто восемьдесят пять сантиметров роста, он здоровый мужик, и если дело все-таки дойдет до убийства, Ли Сюэлянь одна вряд ли справится. Когда она выходила за него замуж, его параметры выглядели привлекательно, говоря о недюжинной силе. Но зато теперь, когда она решила его убить, былые достоинства обернулись недостатками. Поэтому Ли Сюэлянь понадобился помощник. Первый, о ком она подумала, был ее родной младший брат. Звали его Ли Инъюн. в Ли Инъюне тоже было сто восемьдесят пять сантиметров роста. Крепкий парень, целыми днями разъезжал на тракторе по городам и весям, принимая и продавая зерно, а заодно занимаясь хлопком и ядохимикатами. Когда Ли Сюэлянь наведалась в родной дом, все семейство Ли Инъюна собралось за обедом. Низко наклонившись над своими тарелками, Ли Инъюн, его жена и их двухгодовалый малыш взахлеб трудились над ароматной лапшой. Ли Сюэлянь, придерживаясь за косяк, обратилась к брату:

— Инъюн, выйди-ка на минуту, у старшей сестры к тебе дело есть.

Оторвавшись от тарелки, Инъюн поднял голову.

— Так и говори здесь.

Ли Сюэлянь замотала головой:

— Это только тебя касается.

Покосившись на жену и ребенка, Ли Инъюн отставил лапшу, поднялся из-за стола и вместе с сестрой побрел на окольный холм. Уже пришла весна, на речке под холмом вовсю шла шуга. Ли Сюэлянь обратилась к брату:

— Инъюн, как к тебе относится твоя старшая сестра?

Ли Инъюн почесал в затылке:

— Да неплохо. Когда женился, дала мне двадцать тысяч.

— Тогда старшая сестра просит тебя об одолжении.

— Говори.

— Помоги мне убить Цинь Юйхэ.

Ли Инъюн так и обомлел. Он конечно знал, что у Ли Сюэлянь и Цинь Юйхэ полный разлад на почве развода, но чтобы дело дошло до убийства — это было для него сюрпризом. Продолжая почесывать в затылке, он ответил:

— Если бы ты попросила меня кабана зарезать, я бы помог, не раздумывая, но людей я никогда не убивал.

— Как будто все остальные только и делают, что людей убивают. Будь это так, я бы тогда и не приставала к тебе.

— Убить просто, а вот потом-то самому придется под пулю встать.

— Я не заставляю тебя убивать самому, ты только помоги подержать, а я уж его сама прикончу, и под пулю сама встану, ты чист останешься.

Ли Инъюн продолжал колебаться:

— Как соучастник я тоже за решетку сяду.

Ли Сюэлянь вспыхнула:

— Кто я тебе, в конце концов, сестра или нет? Надо мной измываются, а ты и бровью не ведешь? Если тебе на меня наплевать, я вместо этого пойду и сама повешусь.

Это пуще прежнего напугало Ли Инъюна, и он спохватился: