Я не продаюсь
Шрифт:
– Тим! – вскрикиваю я, когда его язык обводит клитор.
Глаза невольно закрываются, и я вижу звёздные искры в темноте век.
Как это он так стремительно всё провернул? Мне казалось, он сыплет намёками и пошлостями, пытается прогнуть под себя, но этот парень показывает, что может уступить, даже когда ему самому чего-то очень хочется.
Дорогущий жакет снова летит на пол, потому что я цепляюсь за спутанные волосы Тима и жмурюсь сильнее, когда он подключает свои пальцы, вводя их глубоко внутрь моего тела. Он трахает меня рукой,
Он весь во мне. Мы целуемся, а я, уже сдавшись, держусь за него, цепляюсь, не желая отпускать.
– Это был рекламный тизер, - усмехается он, - а полная версия доступна только на кровати. Так что идём.
Идёт в итоге он один, потому что я уже сижу на нём, обхватив за талию ногами, пока он несёт меня обратно в спальню.
02
На улице уже конкретно темнеет, когда я вбегаю в «Голову короля», старый паб на окраине города. Почему на окраине? А чтобы не попадаться никому из знакомых на глаза. Незачем лишним людям знать, что Тамара Коваль протирает стаканы и разливает пиво, ещё и полы драит за дополнительную плату в этом прекрасном месте, где всегда ей достаются щедрые чаевые.
Я хватаюсь за любую работу, и только Соня - моя лучшая подруга по колледжу и в жизни - в курсе, что у меня нет богатых родителей, сославших чадо овладевать азами английского и основами бизнеса в Лондон. Я сюда иным путём попала. Для всех остальных сокурсников – у моей матери крупная сеть магазинов в одном из городов необъятной родины. А за подробностями – это не ко мне.
Так что иногда я хостес на мероприятиях, несколько дней – бармен в пабе, в остальное время – пишу студенческие работы на заказ, хоть сама учусь на первом курсе, но могу тест и для третьего накатать. Ещё полгода назад записала видео-уроки по азам британского произношения и двигаю его в сети, оттуда тоже деньги, хоть какие, но капают. А в чём проблема? Хочешь жить – умей вертеться.
Вот я и верчусь. Вся моя жизнь – это бесконечное фуэте, чтоб его, которое я кручу без устали.
До начала рабочей смены заскакиваю и сдаю пресловутый жакет в магазин. Очень аккуратно отпариваю перед этим и повязываю бирку с ценой обратно на петлю. Как новенький. И деньги на кредитку вернутся в ближайшие дни. В основном я покупаю себе одежду на распродажах в брендовых бутиках, не могу же я в колледж, в чём попало заявиться, но частенько иду на такой вот «прокат» на день-два. План ещё сбоев ни разу не давал. У Тимура я понервничала впервые.
Тимур…
Взгляд невольно падает на смартфон, спрятанный под стойкой. С Тимом мы активно переписываемся, активно встречаемся и активно трахаемся. Не знаю даже, чего он за меня уцепился? У него репутация бабника и беспробудного тусовщика. Впрочем, так оно и есть. Эти несколько дней после знакомства в «Ауте» он постоянно меня куда-то тянет гулять. Компании абсолютно
Я себе строго-настрого запретила привязываться к Тиму. Но вот почти неделя прошла, а я уже увязла в Логинове по самые ушки или даже круче. Впрочем, не знаю, испытывает ли он хоть что-то ко мне, кроме неутихающего желания. Иногда так странно смотрит, что мне кажется, испытывает, но тут же приходится напомнить себе: знаем мы друг друга без года неделю. И вообще парни, вроде Тимура, сегодня с одной, завтра с другой, или с обеими сразу. Тогда зачем я ведусь на него? Если сама всё прекрасно знаю?
Телефон пиликает, и я тянусь за ним, уже догадываясь, кто мне пишет. Потому что мне никто так часто не пишет, как Тим. У нас, блин, настоящий роман в письмах. Трындим о всякой ерунде, иногда срываясь не в особо приличные темы.
Только сообщение его я прочитать не успеваю, прерывает звонок с неизвестного номера. По инерции отвечаю.
– Ауч, Тома, привет, - раздаётся тягучий незнакомый голос.
Говорят на русском.
– Это кто? – зажимая трубку между плечом и ухом, спрашиваю я.
Параллельно уточняю заказ у клиента по ту сторону стойки, показывая цифру два на пальцах. Парень кивает, и я начинаю наливать светлое в первый бокал.
– Как? Ты меня не помнишь? Мне намекнуть?
Не знаю, какого фига веду этот тупой разговор! Может, потому что интонации голоса чуть-чуть мне знакомы?
– Можно не намекать, а представиться прямо. Знаешь, нет настроения в угадайку играть.
– Ты, я, мои пальцы у тебя под юбкой. Ты, правда, так возмущалась, я даже почти поверил.
– Егор? – тут же вскипаю, потому что узнавание приходит мгновенно. – Шел бы ты, Егор.
Не стоит спрашивать, откуда у него мой номер. Это неважно, в принципе.
– Ну, вот, значит, запомнила, крошка.
Меня аж передёргивает. Крошка, серьёзно? Кладу трубку без лишних слов, сосредотачиваясь на втором бокале.
Идиот снова звонит, и я, разделавшись с заказом, отправляю номер в чёрный список. Пусть хоть обзвонится.
Егор этот грёбанный.
Друг Тимура.
Ни с того, ни с сего возомнивший, что я буду не против дать и ему. Он мне так это и заявил несколько дней назад, когда мы отрывались на вечеринке в одном загородном доме.
Особняк находился в пригороде Лондона, гудел, как улей, и лопался от масс народа. Часть зависала внутри, часть уже переместилась на лужайку и в парк. Кто-то даже по кустам и беседкам. А мы расположились в холле первого этажа своей совсем не тесной компанией. Всё было прекрасно. Тимур никак не реагировал на заигрывания сторонних девиц, весь вечер держался рядом со мной. Только в бокал подливал, да спрашивал, не скучно ли мне. Это был такой намёк, возможно, побыстрее свалить хоть куда-нибудь, остаться вдвоём. С другой стороны, он мне сам накануне заявил, что мы слишком много времени проводим в кровати, так и забыть можно, как внешний мир выглядит.