Я не продаюсь
Шрифт:
Внутри после его слов становится ещё холоднее. Нет, что-то точно происходит. Тим какой-то не такой. Это будто не он.
Пытаюсь обернуться, чтобы посмотреть на него, но он держит крепко. Обхватывает руками, не позволяя дёрнуться, и на этот раз кусает за ухом. Слегка так, что мурашки невольно пробегают по спине и рукам.
Чувствую, как он отстраняется и выходит. Между ног мокро, и его сперма вытекает из меня. Странное чувство. Минуту назад я была на пике блаженства, а сейчас – в груди пустота и холод. И липкий страх.
Мою
– Ну что ты вертишься? Не можешь полежать спокойно? Хотя бы минуту.
Кончиками пальцев он проводит по моему животу и груди. Я перестаю сопротивляться, кладу щёку на подушку и слушаю ровное дыхание Тимура. Странный он сегодня всё-таки. Он уже успокоился, и его грудная клетка мерно поднимается и опускается, прижатая к моей спине.
Мыслями уплываю далеко.
Вроде, всё в порядке. Может, я себя накрутила? Ну, забылся. С кем не бывает. Ну, пропал на несколько дней. Может, опять кошмары замучили? Может, действительно случилось что-то серьёзное, а он пока не готов мне рассказывать?
Вспоминаю, как он отчаянно брал меня на капоте машины после того разговора на берегу реки. Одно из самых дорогих воспоминаний. Каждый раз в груди приятно щемит, когда об этом думаю. Тим был такой открытый, такой дикий в тот вечер. Был сам собою. И секс всегда остаётся безотказным способом сбросить напряжение.
Всё эти мысли о Тимуре каруселью крутятся в голове.
Но от его следующих слов я застываю, забывая, как дышать.
– Алёна «Аллюр», - палец Тимура вырисовывает узоры на моём плече, - возраст - восемнадцать, рост - сто семьдесят, бюст - троечка, натуральный. – Его голос ровный, почти ничего не выражает. – Топ-состав. Встреча в пределах пяти часов общения минимум. Возможно долгосрочное сопровождение свыше суток. Все остальные моменты оговариваются персонально. Я всё верно запомнил?
Хочу скинуть его руки, обернуться, но Тим держит крепко, и моя возня – всего лишь жалкие попытки побороть человека сильнее меня.
Тим встряхивает так, что моя голова приподнимается и ударяется о подушку.
– Я, блять, всё верно запомнил, а? – повторяет он яростным и в то же время ледяным тоном.
– Тим, пожалуйста, я так не могу. Отпусти.
– Другие моменты? Какие такие другие моменты оговариваются персонально? Просвети меня, а?
– Пусти!
– Почему ты не отвечаешь на простой вопрос? Неужели так сложно?
Теперь я притихла, потому что пытаюсь сообразить, что мне делать, как поступить? Весь мир полетел к чертям собачьим, я не понимаю, как мне всё вернуть обратно. На нормальную орбиту?
– Алёна – это твоё рабочее имя или настоящее? Нет, наверное, рабочее, не можешь ведь ты находиться в Англии по поддельным документам? Или можешь?
– Меня зовут Тамара.
– Отлично, ну хоть здесь не соврала. А то мне Стас столько интересного про тебя рассказал, что я понял, что совсем тебя не знаю, Тома.
Вот она – моя погибель. Не знаю, как ещё не потеряла голос, но силы на вопрос находятся.
– Стас? Ты общался со Стасом?
– Опаньки… значит, понимаешь, о ком я…
– Как он тебя нашёл?
– А что меня искать? Он же видел меня на вечере. Пара звонков и любой выяснит, кто я и как со мной связаться. К тому же этот Стас хреналионоюродный брат Егора, - скидывает очередную бомбу Тим. – Прикол, да?
Молчу… сказать-то нечего. И главное – в голове тоже пусто. Ни одной идеи.
– Ну… что притихла-то? Много он на тебя потратил? Больше, чем я? А? Как трахается? Ты сравнивала? Что тебе больше нравится, Тома? За деньги или по любви? Там работа, а тут отдых? Или я тоже работа?
– Тим, пожалуйста, ты говоришь ужасные вещи.
Мне, наконец, удаётся вывернуться и посмотреть на него. Лежу испуганная, словно кролик, сжавшись в комок.
– У нас… у нас ничего с ним не было, - пытаюсь что-то объяснить.
– Ах, значит, не было! То есть сегодня ты уже не отрицаешь, что знакома с ним?
Тимур нависает надо мной темнее самой низкой грозовой тучи.
– Нет, - шепчу я, - не отрицаю.
– Чудно! – бросает он и вскакивает с кровати. – Просто великолепно! Не ожидал, Тамара, что ты такая лживая дрянь!
От каждого слова вздрагиваю, как от удара плети.
– Это… это неправда, Тим… Зачем ты так говоришь?!
Смотрю, как он натягивает боксеры, затем резким движением выворачивает футболку с изнанки, надевает следом. Подтягиваю простынь к груди, чтобы прикрыться. Чувствую себя слишком раздетой. А от слов Тимура всё горит, как от пощёчин.
Я встаю с постели, иду к нему, что-то говорю, но спутанно и сбито, потому что не могу найти правильных слов, да и Тим, кажется, меня не слушает.
– Ах да, про ещё один пункт забыл. Девственница, - как последнюю жирную точку добавляет он.
– Тимур, - протягиваю к нему руку, но он хватает меня за запястье, отбрасывая её прочь.
– Ну, поскольку к моменту нашего знакомства ты уже не была девственницей, значит тогда всё и случилось. Продала подороже? Я слышал, некоторые расчётливые девки так и делают.
– Нет, неправда, я не спала с ним. Я же сказала, не спала!
– Не спала? А что делала? Сосала? В зад давала?
Боль в руке осознаётся внезапно и гораздо быстрее, чем приходит реальность, в которой я отвешиваю Тимуру звонкую пощёчину.
Его голова резко дёргается, а на лоб падает чёлка, из-под которой на меня смотрят его безумные глаза.
– Я думал, ты не такая.
– Какая?
– Думал, ты отличаешься. А ты как все - продаешься и покупаешься. Назови цену, я заплачу.