Я не собирался убивать

Кризи Джон

— Ну? — спросила она.

— Добрый вечер, дорогая, — быстро сказал я. — Джулия думала, ты вернешься позже. Как здоровье миссис Бомонт?

— Ее состояние не ухудшилось, вот и все, — ответила Лилиан, смотревшая на меня с заинтригованным видом, который я не понял. — Ты себя хорошо чувствуешь, Боб?

Я на секунду заколебался.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — встревоженно повторила она.

— Не на сто процентов, — ответил я как можно более веселым тоном. — Наша любящая дочь напичкала меня таблетками перед тем, как пойти на вечерние занятия, и я чувствую себя лучше, чем когда пришел.

У меня жутко болела голова.

— Мне очень жаль, — сказала Лилиан и повернула голову так, чтобы видеть телефон. — К тебе кто-то придет?

— Да, — сказал я, борясь с чувством удушья. — Один тип из полиции… из Скотленд-Ярда. Он хочет, чтобы я помог ему опознать бриллианты, украденные позапрошлой ночью.

— Почему он выбрал для этого тебя?

— Я бы тоже хотел это понять. Кажется, он не может найти ювелира, продавшего их. Поскольку именно я осматривал их для заключения страховки, то работу поручат мне. Это ненадолго.

— Надеюсь, что так. Когда он приедет?

— Минут через тридцать.

— Хочешь пока чего-нибудь?

— Нет, спасибо, — ответил я.

Мы вместе прошли в малую гостиную, находившуюся в задней части дома. Я заметил огонек сигареты между двумя прутьями решетки. Тот человек продолжал дежурство в парке. Я хотел задернуть шторы, но Лилиан оказалась проворнее и бросилась к окну. Вдруг она замерла с поднятыми руками, держась за края штор. Она не знает, насколько прекрасна, когда так соблазнительно вытягивает руки. Глядя на нее, я с ужасом думал, что будет значить для меня разлука с ней. Я стиснул зубы.

— На улице человек, — сказала она. — Посмотри, Боб.

— Не может быть, — ответил я, не трогаясь с места. — У тебя слишком богатое воображение.

— Да нет же. Подойди.

Я приблизился к окну, зная, что человек в парке может увидеть нас вдвоем. Его фигура была едва различима, но огонек сигареты виднелся ясно. Должно быть, он курил без перерыва, желая, чтобы я знал, что он здесь.

— Боб, — начала Лилиан, — происходит что-то странное.

— Послушай, дорогая…

— Когда я шла из дома, за мной следили, — перебила она. — Это был мужчина.

— Послушай…

— Боб, дорогой. — Ее тон означал, что она не позволит мне отделаться от нее. — Раз я говорю, что за мной следили, значит, это правда. Я пошла короткой дорогой через парк. Мне не понравился вид этого человека. Он следовал за мной ярдах в пятидесяти, а потом с полчаса болтался вокруг дома миссис Бомонт.

— Я не могу осуждать человека, следующего за тобой, — сказал я резким тоном, — но хотел бы разбить ему физиономию. Он шел за тобой, когда ты возвращалась?

Несомненно, я сумел придать своему голосу необходимую резкость, потому что Лилиан огорчилась. Я заметил это по выражению ее глаз, а в уголках губ залегла складка, делавшая ее менее привлекательной. У Лилиан редко бывали «приступы недовольства», и случались они почти всегда в тех случаях, когда у нее возникали подозрения насчет другой женщины. Я понял, что должен очень внимательно следить за тем, что говорю.

— Нет, не шел, — ответила она.

Я так обрадовался, что улыбнулся. Лилиан, очевидно, сочла, что я насмехаюсь и хочу дать ей понять, что она навыдумывала того, чего не было. Я осознал, что вызвал ту реакцию,

которую не следовало. В тот момент я больше, чем когда бы то ни было, нуждался в понимании со стороны Лилиан.

— Дорогая, я не имел в виду…

— Я шла по парку не с закрытыми глазами, и я не романтичная девочка, воображающая, что за ней идут, когда ничего такого нет. Это был молодой человек. Он шел не очень быстро, и у меня создалось впечатление, что он не собирался на меня нападать. Но все равно он следил за мной.

— Лил, я не хотел тебя обидеть. У меня действительно болит голова, и если я сказал что-то не так, то именно поэтому.

Она не совсем успокоилась, но смягчилась. Мысль, что между нами может существовать напряжение, была для меня невыносима, и я должен был его устранить. Скоро приедет Плейделл и… А если он побывал на Силлер-стрит? Эта мысль привела меня в такое состояние, что некоторое время я не мог говорить. Машина остановилась перед домом прежде, чем Лилиан успела что-нибудь сказать, прежде, чем рассеялось это смехотворное напряжение. Почти тотчас хлопнула дверца, словно приехавший очень торопился. Лилиан бросила взгляд в сторону прихожей.

— Это твой полицейский? — спросила она.

— Возможно.

— Где ты хочешь его принять?

— Думаю, здесь. Свет хороший.

— Ладно, — сказала Лилиан и заторопилась на кухню. — Я не хочу, чтобы он увидел меня в таком виде…

Возможно, она хотела поправить прическу или макияж, и я дал ей несколько секунд, прежде чем направиться к двери. Звонок ударил меня по нервам. Невозможно было точно знать, Плейделл это или нет. Я попытался вспомнить, как работают полицейские. Если он решил предъявить мне обвинение, то явится с коллегой, а я был почти уверен, что слышал шаги только одного человека. Я направился к двери. Слова, мелькнувшие в моем мозгу, казались написанными на стекле огненными буквами. Если он решил предъявить мне обвинение…

Я открыл дверь. Плейделл стоял почти вплотную к ней. За ним стоял человек, которого я не знал. Остановившаяся перед домом машина закрывала от меня «МГ».

— Вы теряете время, — сказал я. — Заходите.

— Мы не теряем время. Мы ищем убийцу, — ответил Плейделл и вошел в прихожую впереди своего спутника. — Представляю вам инспектора Лоусона.

— Рад познакомиться, инспектор, — кивнул я, закрывая дверь. — Сюда, пожалуйста.

Плейделл казался мне ужасно огромным в коридорах «Уэдлейка», но здесь, под низким потолком, он выглядел просто гигантом.

— Раздевайтесь, — предложил я, пока он проходил со шляпой в руке.

Я взял пальто у него и Лоусона и повесил в стенной шкаф в прихожей, а затем провел обоих в малую гостиную — небольшую уютную комнату, в которой телевизор, задвинутый в угол, занимал очень мало места.

— Располагайтесь, — пригласил я, указывая на кресла.

— Я предпочитаю стул, — сказал Плейделл энергичным тоном.

Он сел, а Лоусон остался стоять у двери, чтобы я не смог убежать, если у меня вдруг появится такое желание. Мысль о бегстве казалась идеей, которую Плейделл сумел имплантировать в мой мозг. Глядя на него, я понимал, до какой степени возненавидел его за несколько часов и насколько хочу остаться с ним один на один, как с Малленом…