Я не умею!
Шрифт:
Дедушка, закашлявшись от пыли, захлопнул книгу, видимо, наконец, сообразив, что я эльфийского языка не знаю. Сам я пока еще не понимал, к чему именно ведет свой разговор библиотекарь, хотя слушал его с удовольствием. Потешная это, по ходу, штука — кладезь. Соединение механики и магии в одном. Любопытно было бы глянуть на это дело…
Библиотекарь, между тем, кажется приступил к сути:
– Я понимаю, Корр, что ты, пожалуй, единственный, кого в этой Академии не интересуют вообще шпионские игры, магические интриги и прочая ерунда.
– Тут Серафим выдохнул и как-то по отечески на меня взглянул.
– Не буду ходить вокруг да около. Мне самому не очень нравится Лариэль. У нее, конечно, есть влиятельные родичи, но не у нее одной. Я не понимаю, как и почему в свои юные годы она стала ректором. Между тем, мне случайно в руки вместе с другими незначительными бумажками попал список вещей, которые в Академию Магии привезла Лариэль. В этом списке было много чего не понятного мне. Упоминается какой-то архив, какие-то старые регалии, свитки. В том числе есть гномья скрижаль Великого Омма и замок для создания кладезя. Всё это — я уверен — она подальше от глаз спрятала в лабиринте, так как все равно открыть замок никто из вас не сможет. Более того, даже если кладезь появиться перед носом какого-либо ученика — пусть и эльфа — понять, что это такое, без знаний о сути кладезя, невозможно. Я хочу предложить тебе сделку, гном. Я научу тебя, как отыскать и открыть кладезь в лабиринте, а ты, когда будешь внутри, вынесешь для меня кое-что из архива. Идет?
Дедушка, раззадоренный собственной идеей и старческим любопытством, аж заерзал на стуле, ну а мне стало очень уж неуютно от мысли, что мне придется гробануть ректора. Великий Омм, гробануть ректора Магической Академии Пангеи! Я надеюсь, у дедушки предусмотрена магия заметания следов, а то второго остроухого, замыслившего специально для меня «кровавую месть», я просто не переживу!
Шестеренки в голове лихорадочно начали крутиться. Так… С другой стороны опасность опасностью, но будет ли вообще у нас — гномов — когда-нибудь еще возможность добраться до той скрижали, которую от нас по какой-то неведомой причине решила спрятать Лариэль? Что на этом камне такого, что ректор Академии Магии вместе с кучей другой важной ерунды прячет огромный булыжник под замком? Неужели, кто-то кроме парочки гномов догадывается о существовании нашей магии? Если это так — то времени у нас нет совсем. Нужно рисковать, нужно что-то делать!
Нервно взъерошив волосы на голове, решительно протянул библиотекарю руку:
– Я согласен, Мастер Серафим, давайте заключим соглашение!
Глава 16. Тактика
Следующие несколько дней проходили для меня как в тумане. Еще никогда в моей жизни вокруг не творилось столько абсурда. Ученики Академии Магии, как только узнали о лабиринте под зданием, как будто с ума посходили. Равнодушных на этот счет не оказалось вообще. Некоторые с энтузиазмом открыли подпольный тотализатор. Кстати, я узнал, что ставка «Нарин уделает гнома» значительно лидирует по всем позициям. В этой ситуации улыбало следующее — второй по популярности ставкой было «Нарин окончательно свихнется в лабиринте». На меня, как ни грустно было это осознавать, никто почти не ставил. Резон в этом был — лабиринт то магический, а я — гном. Это всё равно, что ставить скачках на хромую лошадь. Можно, конечно, но нафига?
В тотализатор ударились не все — были и сочувствующие нам. Некоторым студентам в голову пришла простая, как деревянная табуретка, мысль: «так это что, если бы я тоже тогда мимо проходил, меня также под шумок могли со всеми замести?»… Могли, могли! В этом уже никто не сомневался! Один любопытный гоблин, который остался в сторонке поглядеть на происходящее, также с нами, такими же, как и он «везунчиками», собирался в лабиринт. Сегодня на Пангее даже малые ребятишки знают, что зеленокожие, как существа с хорошим художественным вкусом и воображением, драки не любят и не лезут в них, так как там им в два счета кто-то без этого самого художественного вкуса может повредить пальцы. Как раз часто с помощью пальцев они и творят иллюзии, и рабочий инструмент, так сказать, надо беречь. Гоблин в эти дни много бегал, суетился, рыдал, искал справедливости. Ну а чего еще, в этом плане, ждать от представителя творческой профессии? Я уже заранее понимал, что вся эта ерунда обречена на провал — мне эльф-библиотекарь слишком хорошо объяснил логику Лариэль. Да и сам я вспомнил, как она нам между делом отрезала, что «слабакам не место в Магической Академии». Ну а где тогда нам — слабакам — место? В темной бездне за пазухой Бога Омма? Если мы для чего-то там не годимся, это еще не значит, что нас нужно сбрасывать со скалы сразу после рождения!
Ну эту Лариэль с ее логикой! Зол был в эти дни на неё. Даже с удивлением подметил за собой некое злорадство. Скорей бы грабануть тот дурацкий кладезь и принести старику-библиотекарю нужные бумаги! Глядишь, Мастер Серафим разберется с этими эльфийскими интригами, и наша кровожадная госпожа-ректор уедет домой сразу же после тех нерадивых студентов, которые струсят заходить в лабиринт.
Лабиринт… Кстати, забыл рассказать еще о третьей группе студентов. Так-то госпожа-ректор ясно сказала, что этот лабиринт предназначаться будет для выпускного экзамена. Самые пронырливые смекнули сразу, что неплохо было бы как-то заполучить план этого лабиринта. Вот тут и случилось самое неожиданное для меня. Часть этих одаренных умственно учеников Академии внезапно припомнили, что гномы то очень хорошо ориентируются в закрытом пространстве. Ко мне, как на паломничество в храм, стал стекаться народ с очень двусмысленными предложениями из разряда «если тебя там не придушит Нарин, мы тебе заплатим любые деньги!» Вот после этого, если честно, совсем смешно стало. На Пангее после войны почти все запасы драгоценных камней и золота оказались как раз у нас гномов под землей. Если они действительно планируют меня купить, им придется обнести казну моего папаши Коррана. Вообще-то я в этом лабиринте жизнью буду рисковать! Да и самому нужно успеть кое-чью казну обнести. Об этом последнем нюансе я уже никому не говорил, но, наверняка, мои сурово сдвинутые брови как бы намекали на то, что ни на какие сделки с ними я не пойду. Народец на это дело дулся, но попытки договориться со мной окончательно не оставлял. Вся эта штука, наверняка, приобретет новый гораздо больший размах после того, как мы выйдем из лабиринта. Если выйдем, конечно же… Даже сейчас, когда не ясно точно, кто вообще выживет, а кто поедет домой, самые пронырливые уже не находят себе места от мысли, что можно заполучить план лабиринта для экзамена.
Всю Академию Магии лихорадили слухи и догадки о будущем событии. Находится в общей толпе студентов стало почти невозможно. Даже есть старался по ночам в столовке, запасаясь на будущий день провиантом. Большую часть времени днем проводил с Мастером Серафимом в библиотеке, где он пробовал максимально доходчиво объяснить мне все связанное с такой непростой штукой как кладезь. Стоит признаться честно, но моему закостенелому практичному гномьему уму всё это поддавалась с трудом. Что я вообще знал до этого о замках?
На Пангее, опять же, на этот счет была своя прибаутка. Долгое время достаточно популярной считалось определенная градация замков, в которой самыми худшими называли замки троллей. Свой резон в этом был — у троллей их просто не было. Если они что-то хотели от кого-то спрятать, загадочное "нечто" уносилось в непроходимые горы, ну или забрасывалось в пещере камнями. Назвать подобный способ «замком» можно только с большой натяжкой. Последнее место тролли здесь занимали заслужено.
Следующее предпоследнее место в градации замков было у людей. Людские замки отличались простотой и бесхитростностью. Выдумать такое могли либо те, кому нечего прятать, либо те, кто больше полагался на то, что за его имуществом присмотрит одним глазом сосед. Своя логика была и в этом — людей на Пангее больше всего, селятся они всегда кучно, под присмотром друг друга. Без ведома соседей не то, что украсть что-то нельзя, но и даже с супругой уединиться. У людей считается, что в этом плане «заглянуть в окошко и проверить, а что там твориться у соседа» - это норма. Так что предпоследнее место и тут заслуженное.
Следующими в этой градации шли как раз мы — гномы. Замки мы любим, делаем их с удовольствием, вкладывая новые интересные механические решения. Если человек хочет себе хороший недорогой практичный замок — он идет к гному и точка. Никаких магических заковык! Только механика и гномья работа. У нас - гномов - была заслуженная бронза.
Дальше уже в этой градации была путаница. Долгое время первое место по качеству замков отдавали гоблинам. Разумная мысль — если хочешь что-то спрятать, просто создай иллюзию, что этого нет, а если и есть, то «вон там вроде как за горизонтом — иди и ищи теперь». Последняя война эта доказала — король гоблинов Шин третий на сотню лет спрятал в болотах с помощью магического иллюзорного тумана целый народ. Заслужено считалось, что гоблин может спрятать вещь так, что ее не найдет ни один из представителей других рас Пангеи. Стоили такие иллюзии у зеленокожих, само собой, дорого, но и расход маны нужен был также не малый. Всё, вроде, хорошо тут и логично, но есть одна очень даже жирная заковыка.
Заплатил ты, к примеру, много денег одному гоблину за то, что он спрятал от чужих глаз твою заначку, кустик чего запрещенного в огороде, да даже твой целый бордель, превратив его в иллюзию посудной лавки! Тут не важно. Гоблин работу сделал, и ушел дальше. Никто из соседей спрятанное не увидит, но — если мимо будет проходить другой зеленокожий с более сильным потенциалом маны — секрет сразу же будет раскрыт. В этом крылась существенная слабость этих самых «замков гоблинов». В народной градации получили они вполне заслуженное серебро.
Первое место решили отвести магическим эльфийским замкам. О! Тут было чему разгуляться! Извращенная эльфийская фантазия за много лет своего существования порой создавала такие шедевры, что у всех, кто слышал о них хоть что-то, волосы на голове дыбом становились. Единственный общий нюанс у всех этих замков — материал. Использовалось банальное на первый взгляд дерево. Однако, стоило добавить капельку эльфийской магии Жизни и щепотку опять же эльфийской шизанутости… Мертвое дерево могло внезапно ожить и буквально наброситься на «не того».