Я не желаю нагибать! Книга II
Шрифт:
Но уже через секунду мир вокруг вдруг потонул в тумане — мне прилетело в висок, дюжим кулаком вождя. И вот тогда я осознал всю мощь орочьего нокдауна в полной мере: в ушах у меня зазвенело, в глазах потемнело, а черепушка, казалось, натурально хрустнула.
Вождь сорвал с моей головы мешок, а потом вдавил меня в камень, его клыки оказались прямо у моего лица.
— СОЖРУ, — взревел он и на самом деле отверз пасть.
Меня обдало таким зловонием, как будто я оказался посреди горящего полигона биологических отходов. Похоже, что зубы вождь не чистил ни разу в жизни.
Сев уже была на ногах, она подобрала топор, тот который я бросил на землю, еще когда притворялся пленником, и огрела им вождя по голове. Но топорами девушка владела, как магичка, то есть никак. Вождь даже не поморщился.
Кто-то из братьев вождя схватил Сев за руку и выкрутил кисть девушки. Магичка заорала, топор полетел на камни и высек при падении фонтанчик искр…
А еще через миг небеса вдруг почернели, будто за секунду наступила ночь. Я даже сначала подумал, что вождь выел мне глаза своими клычищами. Но тут же сообразил, что дело не в этом — просто гигантский дракон приземлился рядом и закрыл своими крыльями солнечный свет.
И судя по бешеным крикам и хрусту: приземлилось чудовище прямиком на братьев вождя.
Вождь уже почти добрался до моего носа, намереваясь откусить его, но орк опоздал, он уже сам стал обедом. Дракон просто изящно опустил голову на длинной шее и щелкнул зубами.
ХЛЮП!
Звук был такой, как будто стадо коров синхронно лизнули языками.
Башка вождя исчезла в драконовой пасти, а из шеи обезглавленного тела мне прямо в лицо брызнул напористый фонтан крови. Мертвый вождь не утратил своей силы — кровища из него хлестала, как из шланга. Мне тут же залило глаза, черная орочья кровь забилась мне в рот и нос, так что я ощутил гадкий и соленый привкус…
Я даже поперхнулся этой кровью. И утешало меня только то, что эта мерзость вроде как была благородной, все же я налакался крови самого вождя, а не какого-то рядового орка.
Дракон тем временем продолжал неистовствовать. Напалм он в ход не пускал, видимо, всадник опасался случайно сжечь меня или Сев, но зубами чудище работало — мое почтение. Орк, державший Сев за руку, попытался эту руку девушке сломать, но его голова уже оказалась в драконовой пасти.
Еще одного орка дракон раздавил, как таракана, просто стукнув лапой. Еще двух расплющил хвостом. А потом снова принялся рвать головы. Похоже, что сегодня монстр так наестся орочьих голов, что к вечеру у него точно будет запор.
Я сбросил с себя дохлое и обезглавленное тело вождя, потом перекатился и наконец-то выхватил из-за пояса свой кинжал. Потом кое-как рукавом стер с лица кровь вождя.
Этой крови я наглотался столько, что меня чуть подташнивало… Но пора было уже и привыкать. Если я хочу стать варбоссом — мне придется частенько орошать себя кровью моих врагов.
— Прости, брат, — я вскочил на ноги и пнул труп вождя, — Я честно пытался с тобой договориться, но ты оказался недоговороспособным.
Потом я помог Сев подняться на ноги, девушку всю трясло. А уже потом огляделся и узрел вокруг себя горы орочьего пюре, густо перемешанного с кровью. Все братья вождя были мертвы, дракон как раз доедал последнего. Мой волк издыхал, пуская фонтанчики крови из разбитой головы. Несколько выживших волков предпочли трусливо сбежать, в принципе разумно, еще несколько волчар разделили судьбу своих хозяев и полегли мертвыми.
Но хуже пришлось тем оркам, которые пытались прорваться из лощины вперед — этих дракон просто-напросто сжег заживо, видимо даже не приземляясь, а прямо с воздуха. Так что впереди, там где лощина переходила в каменную горную тропу, я видел только дымящиеся груды черного мяса. Ветер доносил до меня ароматы поджаристого бекона — именно так пахли сожженные напалмом орки.
Голова дракона тем временем нависла прямо надо мной и магичкой, всадника я отсюда не видел, он был где-то на спине огромного монстра. Этот дракон принадлежал к длиношеей породе, настоящий боевой зверюга, так что наездник у него сидел не рядом с башкой, как обычно, а далеко на хребте.
— Свои! — сообщил я дракону, а потом крикнул громче, уже драконоводу, — Эй, мужик, мы СВОИ! А твое чудище уже сыто.
Всадник не ответил, а дракон зарычал и хлопнул крыльями, подняв такой ветер, что нас с Сев чуть не повалило на землю.
Меня все еще пошатывало от пропущенного удара вождя в висок, голова у меня чуть кружилась, а во рту стоял вкус чужой крови. А еще я понимал, что всё пошло не по плану. Вождь успел сорвать с моей головы мешок, так что хрен я теперь притворюсь Храманатаром. Я был уверен, что прилетевшие люди знали покойного в лицо, Храманатар был важной шишкой в столице, так что его знали слишком многие.
Но отступать уже было некуда. Не одевать же теперь этот мешок обратно себе на голову, в самом деле. Вот теперь люди это точно заметят и возникнут вопросы, зачем я скрываю свою рожу под мешком. С другой стороны, сейчас и так возникнут вопросы, какого хрена я в одежде Храманатара, эту одежду наверняка тоже кто-нибудь узнает.
Вот блин…
Мой хитрый план давал трещины прямо на глазах.
Тем не менее, драконий всадник решил пока что не скармливать нас своей скотинке. Он выкрикнул несколько команд, дракон еще раз хлопнул крыльями, а потом взлетел.
Чудище стало наворачивать над нами круги у самой кромки скал и я понял, что дракон собирает на свою спину лучников, мечников и единственного мага — всех людей из отряда. Собак в этом отряде уже не осталось, их дракон пожег заодно с орками. Оно и неудивительно, люди этого мира не ценили жизни даже разумных рас, про собачек и говорить нечего. Их всех обратили в горелую собачатину просто потому, что в битве дракону было лень отделять своих псов от враждебных орков.
Сев тем временем, увидев, что я уже без мешка на голове, стащила с себя собственный.
Волосы у девушки растрепались так, что напоминали воронье гнездо, губы дрожали от страха, а глаза лихорадочно и тревожно блестели.
— Ну и что дальше, Виктор?
— Порядок, — заверил я Сев, хотя никаким порядком тут и не пахло, — Всё идет по плану. Ты не ранена?
— Вроде нет, — девушка закатала рукав платья на той руке, за которую её хватал орк, — Ой!