Я пишу - лучше всех
Шрифт:
5 октября, пятница. ...Господи, до чего же остро начал я чувствовать свою финансовую несостоятельность! Никогда раньше особенно не переживал по этому поводу, стараясь держать вопросы материального порядка на втором плане, а последнее время просто не могу не думать о том, где бы и как мне заработать побольше денег. Причем даже не просто побольше, а целую кучу, и желательно в долларах, ибо нужно осуществить две грандиозные операции с недвижимостью.
Во-первых, - из-за Алинкиной аллергии необходимо срочно менять квартиру и переезжать в другой район, где для неё будет менее раздражающая экология, чем в нашем Марьино.
Во-вторых, - я начал отчетливо ощущать, как город высасывает из меня и физические, и творческие силы, а потому нужно
Но все это требует огромных финансовых затрат, обеспечить которые ни своим окладом, ни нынешними жалкими гонорарами я не в состоянии. Увы, но патриотическая проза практически совсем не кормит - сколько уж лет я пишу, а не могу опубликовать свои романы и повести ни в одном из центральных изданий. Ладно бы речь шла только о журналах либерального толка ("Новый мир", "Знамя", "Октябрь" и так далее), для которых я со своей любовью к России просто чужой, но ведь и наши патриотические журналы ("Москва", "Наш современник", "Молодая гвардия") тоже предпочитают печатать исторические романы, но не мои остросовременные вещи! Боятся, что ли? Или и вправду, как говорит Марина, завидуют, а поэтому и держат в тени?.. Тогда какие же мы, на хрен, патриоты, если думаем не об усилении своего идейного арсенала, а только о внутренней конкуренции...
Из-за того, что данная ситуация из года в год не меняется, а проблема смены квартиры и приобретения дачи становится все острее и острее, я все чаще подумываю о написании некоторых вещей откровенно коммерческого характера. Это, конечно, печально, что свой же лагерь выталкивает меня из патриотического поля в сферу развлекательной литературы, но больному ребенку не объяснишь, почему я не пишу книжек, за которые платят нормальные деньги, хотя при этом и просиживаю сутками напролет перед компьютером. Так что в ближайшее время мне, наверное, и правда придется сменить амплуа и засесть за сотворение нескольких нейтральных с политической точки зрения бестселлеров, чтобы наконец-то решить свои материальные проблемы. Есть у меня для этого пара идей, которые, надеюсь, не уронят меня в глазах товарищей по Союзу и в то же время смогут быть удачно реализованы на книжном рынке.
А что ещё прикажете делать?..
6 октября, суббота. В 12 часов 15 минут я был на "Народном радио" и провел свою вторую радиопередачу "Литературные встречи", на которую пригласил своего коллегу по работе в Правлении СП поэта Геннадия Иванова. Гена только что возвратился из Барнаула, а потому мы говорили с ним о литературе Алтая и вообще русской глубинки. Было много звонков - кто-то спрашивает о подробностях гибели Рубцова, кто-то хочет подсказать писателям, о чем им писать - главное, что литература продолжает занимать в жизни людей важное место и они ждут от неё ответа на вопросы, что произошло с Россией и как им жить дальше.
На всякий случай брал сегодня с собой на радио Марину - чтобы она запомнила дорогу, вход, посмотрела, где и как проходят передачи и в случае моих командировок могла подменить меня и провести одну-две "литературные встречи".
После передачи поехали с ней в Переделкино к Олегу Николаевичу Шестинскому. Там были ещё Арсений Ларионов с женой, Вячеслав Орлов, Владимир Красовский да главный редактор газеты "Патриот" со своей подругой Настей. Выдался изумительной осенний день, деревья заслонили собой гул машин с одинцовской автострады, окрестные леса полыхали всеми оттенками золота, в воздухе тонко пахло опавшими и уже начинающими преть листьями, и вообще было очень здорово... Не случайно ведь Пушкин так любил эту пору года! "Пышное природы увяданье..." Жаль только, что на столе было слишком много водки, и из-за неё эта встреча прошла фактически напрасно. Перестав пить сам, я теперь абсолютно не могу разговаривать с пьяными. Да и можно ли говорить на серьезные темы с собеседником, который поминутно называет тебя Володей?
* * *
Вечером у нас сломался телевизор. Успели посмотреть только часть программы "Время", где показали выловленные из морской воды обломки нашего погибшего Ту-154, изрешеченные какими-то отверстиями, похожими на пулевые. В расследовании начинает доминировать версия о "разрушении самолета вследствие какого-то внешнего воздействия". Всё это начинает очень напоминать прошлогоднюю историю с "Курском".
7 октября, воскресенье. По просьбе Дины Анатольевны Терещенко написал письмо главврачу больницы № 19, чтобы её туда приняли на лечение. Писательскую поликлинику наши литфондовские боссы продали, денег на платное лечение у писателей нет, вот и приходится взывать к милости медицинских работников, чтобы лечили нас бесплатно...
Потом до самого вечера ожидал прихода телемастера, который так и не пришел, после чего я принял душ, собрался и в одиннадцать часов вечера выехал в Петербург на празднование 70-летнего юбилея Глеба Горбовского повез ему приветственный адрес от Правления Союза писателей России, небольшой подарок и пачку газет "Российский писатель" с подборкой его стихов.
10 октября, среда. Два дня был в Питере. Остановился, как всегда, в большом и гостеприимном доме Володи Шемшученко во Всеволожске. Днем побывал в Санкт-Петербургской писательской организации, поговорил с Иваном Ивановичем Сабило, потом сходил в Капеллу, где проходило чествование Глеба Горбовского, произнес там приветственные слова, вручил подарок и, сойдя со сцены, тут же сбежал из зала. Поехали с Шемом домой, где у нас была назначена встреча с Андреем Лазарчуком - нашим приятелем по Литинституту, а ныне - одним из лучших писателей-фантастов России (романы "Посмотри в глаза чудовищ", "Опоздавшие к лету" и др.), который приехал со своей женой и соавтором Ириной. Часов до двух ночи проговорили, потом легли спать.
На следующий день заехал в журнал "Нева", познакомился с его главным редактором Б.Н. Никольским, которому в этот день как раз исполнилось 70 лет. Поздравил его, поговорили о журнале, договорились, что они будут присылать мне номера для обозрения.
Купив на вокзале роман Кинга "Секретное окно, секретный сад" и брелочек с видами Санкт-Петербурга в подарок Алинке, в 16-05 я выехал в Москву. Довольно-таки быстро расправившись с романом Кинга (этот мне понравился гораздо меньше, чем другие его вещи), я всю оставшуюся дорогу молился о том, чтобы успеть в Москву до закрытия метро. Как-то сама собой вдруг начала вспоминаться моя работа псаломщиком в храме святого Ильи в городе Старице Тверской области, и я опять почувствовал утихнувшую было в душе вину за свой уход из церкви. Отец Гермоген так хотел, чтобы я принял постриг и вместе с ним поднимал Успенский монастырь...
Но, Господи, я ведь ушел не в кабак, а в храм Слова - Ты Сам дал мне талант писателя, как же я мог зарыть его в землю? Да и какая бы от меня была польза, если бы я выслушивал чьи-то исповеди, а сам в это время думал над недописанными статьями и недосочиненными романами?..
...Перед самой Москвой пошли стихи: "Летит сквозь ночь железная дорога, / колебля черный бархат бытия. / И, в каждой складке ощущая Бога, / в густую толщу вглядываюсь я..." - но мысли о доме, желание поскорее увидеть Марину и Алинку отодвинули поэтический порыв в сторону и стихотворение так и осталось недописанным...
* * *
...Днем я уже был в Правлении СП. Поздравил Игоря Ляпина с 60-летием, но на его вечер в Центральный Дом Российской Армии не поехал - мне ещё надо было зайти вечером в районную Управу, потом ждать телемастера. Да и творческих дел накопилось за эти дни предостаточно...
* * *
В сегодняшней "Литгазете", в рубрике "Письма о русской словесности", опубликована моя колонка о фантастике - "Самолёт с одним крылом", которая в редакционном варианте почему-то получила название "Тоннель с одним выходом". Что выиграли от такой замены - непонятно...