Я – подарок
Шрифт:
– Начнем? – Спросил басом похититель, что стоял около радужного зеркала. – Вы наши рабыни, ваша жизнь находится в наших руках, как бы банально это не звучало. – Мужчина усмехнулся и развел руками. – И теперь мы будем решать, кто вы такие и что вам делать. Ясно?
Мужчина чуть растягивал слова и казалось, этот язык ему не родной, словно он его хорошо знал, но говорить предпочитал на другом. Его взгляд останавливался на каждой пленнице, как бы оценивая и принимая решение. Они ощущали, как тяжесть его взгляда давила на девушек.
– Если вы рассчитываете, что кто-нибудь заметит ваше исчезновение и кто-нибудь станет искать, то спешу огорчить. Вас продали нам родственники.
– А если мы не хотим? Мы свободные люди! Наши родственники не имели никакого права нас продавать! – Громко и с вызовом, произнесла девушка с черными короткими волосами, она сидела через две пленницы от Милы.
– Я имею право распоряжаться твоей жизнью. Ты-рабыня. И ты обязана молчать!
– Никому я ничего не обязана, верните меня домой! – выкрикнула она в лицо похитителю.
Мужчина в ответ пожал плечами и достал из-за пояса пистолет, а потом, словно делал это каждый день, выстрелил прямо в сердце мятежной пленнице. Она покачнулась, попыталась удержаться, но тут же упала на ледяной бетонный пол бездыханная и отрешенная. Под её стремительно леденеющем телом разливалась лужа алой крови, губы побелели, а на лице девушки застыла гримаса боли.
Этим убийством всем девушкам преподнесли урок. Теперь они осознали, что их жизни ничего не стоят. И если они хотят жить, то надо выполнять все приказы похитителей. Страх застыл в глазах пленниц, ни одна из них не захотела оказаться на месте погибшей.
– Встаем и по одной проходим вперед! – показал главный похититель на зеркало и все без единого возражения стали выполнять приказ.
Мила поднялась, на секунду взглянуло на труп, некогда живой девушки. На вид ей было около восемнадцати лет. Под её телом разлилась уже не малая лужа крови, лицо стало бледным и безжизненным, а наручники на руках продолжали удерживать, сковывая бездвижное тело.
Шагнув в радужное зеркало Мила затаила дыхание, там было невероятно красиво! Она шла вперед по зеленой траве, а яркое солнце освещало поляну, что тянулась до горизонта. Но так же резко всё сменилось таким же зеркалом, и теперь уже перед её взглядом предстала пустая каменная комната. Здесь так же, как и в предыдущем помещении, не было ни окон, ни дверей, только один широкий проход.
Милу подхватили сильные руки, и она поняла, что теперь её стражником стал кто-то другой, он был выше и доносящийся от него запах очень походил на перегар. Они быстро стали идти по коридорам петляя словно в лабиринте. А потом оказались перед стеклянной дверью и девушку провели внутрь квадратной комнаты.
– Выходить за пределы комнаты запрещено, если тебя вызовут, то загорится синий цвет, – указал он на светильник округлой формы на стене. – Тогда выйдешь из комнаты и повернешь на право до конца. Ясно?
– Да, – смиренно сказала девушка.
– Отлично.
Он удалился, даже не закрыв плотно дверь, в которой не было замка. То есть они не собирались закрывать её в помещении, но и выходить было запрещено. Мила повернулась и внимательнее осмотрела комнату. Здесь оказалось две двуспальных кровати с очень высокими железными изголовьями. Похоже, здесь будет жить кто-то еще. Стены помещения окрашены в нежный зеленый цвет, а пол оказался деревянным. Окон здесь не было, а вот дополнительная дверь в уборную порадовала. Девушка вдохнула грудью воздух и почувствовала неприятный запах хлорки, означающий что помещение до неё тщательно убирали.
Пленница прошла и села на одну из кроватей, а потом стала смотреть, через стеклянную дверь, как одну за другой в комнаты ведут таких же испуганных девушек. Они все не знали зачем их привели в это место. Но обреченность во взглядах давала точно понять, что они не рассчитывают прожить долго.
Перед взглядом пленницы вновь предстало холодное тело убитой девушки и лужа крови на полу. Озноб охватил Милу, и она тихо заплакала. Такого она не ожидала, переезжая в новую квартиру. И что это значит, что их продали собственные родственники? Как они могли продать собственных дочерей, или кем бы они не приходились? Мила думала об отце и не могла себе даже представить, что он способен на это. Хоть даже они в последнее время иногда ругались, и она не выносила его новую жену, но, чтобы он пошел на такое?! Она никак не могла в это поверить! Тем более отец всегда помогал ей, заботился, оплатил обучение и никогда даже голос не повысил, до появления новой жены, ни то, чтобы руку поднять на единственную дочь. И тут такое?!
Времени посидеть и подумать было предостаточно. Она крутила ситуацию то так, то эдак иногда сама поражаясь своим мыслям. Но, если подумать, то после того, как Милы не станет, отец становится первоочередным наследником состояния дочери, а это значит, что целых две квартиры он получит в свободное пользование. Он еще не старый, ему всего сорок два года, а его жене тридцать пять. И если они вдруг решат обзавестись ребенком, то лишняя жилплощадь, с которой можно, как и прежде, получать постоянный доход, будет как нельзя кстати. От этих мыслей девушку бросило в жар, и она вновь заплакала.
– Не может быть… – шептала она. – Он не мог так поступить.
Но если это так, то понятно такое внезапное желание отца отправить дочь подальше. На работе никто не хватится, потому что она недавно уволилась, и теперь хотела устроиться в фирму рядом с домом. А на новом месте, у неё должен был быть первый рабочий день, а это значит, работодатель просто решит, что она передумала. Ей всего ведь двадцать один год, они лишь порадуются, что не взяли на работу такого ветренного человека.
Погрузившись в грустные думы, девушка заметила, что ступни от прогулок по бетонному полу стали черными от грязи. Ложиться с такими спать было неприятно и она соскользнула с кровати, чтобы отправиться в уборную. Немного помучившись, она тщательно вымыла в раковине холодной водой заплаканное лицо, руки и ноги. Вытиралась она бумажными полотенцами и под конец протерла за собой мокрую лужицу на полу. Почувствовав себя лучше и заметно чище Мила вернулась в комнату и вновь забралась под одеяло.
Стеклянная дверь распахнулась и внутрь прошла девушка в коротком топике и шортиках. Её длинные цветные волосы были собраны с косу, стройная точеная фигура притягивала внимание, а очаровательное лицо казалось совершенным. Пленница затравленным взглядом осмотрела комнату и выслушала предупреждение мужчины.
– Выходить нельзя, твой цвет красный, – грубо сказал он и так же поведал ей куда идти.
Он ушел и девушки остались вдвоем. Вторая пленница заняла пустующую кровать и забралась под одеяло с головой. Через несколько минут до слуха Милы донеслись тихие всхлипы, а чуть позже светильники на потолке стали медленно угасать, и комната погрузилась в тьму. Лишь за стеклянной дверью продолжали ходить люди и не переставал гореть тусклый свет.