Я полюбила бандита
Шрифт:
А после… Мужчина сам отстранился и быстрым шагом покинул коридор, будто опомнившись и пожалев о своих признаниях и столь импульсивном поступке…
— Прав был Макс, — всхлипывала я, размазывая слёзы по щекам и смотря туда, где скрылся Котов, — наутро ты, Дима, будешь жалеть об этом…
Поплакав и пожалев себя, подняла куртку Дениса и поплелась искать столовую. Следовало поесть и лечь спать. От мысли, что сейчас мне придётся смотреть в глаза Денису, почему-то стало немного неудобно… Вроде он мне и никто, и прав никаких не имеет, но этот мужчина хотя бы пытался оправдаться и объяснить мотивы своих поступков. А Дима… Не посчитал нужным что-либо говорить,
Плелась по коридору, копаясь в себе. Могла бы я их простить? На самом деле сейчас я не могла представить себя ни с одним из этих мужчин. Как можно им довериться после случившегося? Это не мелкая недоговоренность — это грандиозный обман! Мне бы только выбраться из того ужаса, в который они меня втянули против воли, и разойтись с этими «друзьями детства» по разным углам.
— Вот ты где! — по лестнице поднимался встревоженный Денис. Увидев меня, мужчина постарался сдержать облегчение, на мгновение мелькнувшее на его лице, но я всё равно уловила и распознала это чувство. Денис внимательно осмотрел меня и, задержав взгляд на куртке в моих руках и, видимо, красных глазах, спросил недовольно: — А где Кот?
— Потерялся, — буркнула в ответ. — Столько желающих было проводить меня, а в итоге брожу тут одна. Меня будут вообще кормить сегодня?
Не желая что-либо объяснять, перешла в атаку.
— Будут, — хохотнул Волков, настроение его явно улучшилось после новости о пропаже Димы. Наверное, принимал душ максимально быстро, опасаясь оставлять нас надолго наедине. Неужели запоздало включил ревнивца?! Как отдавал меня другу, то всё нормально и приемлемо для него было, а как теперь вскрылась правда, так что? Беспокоится и ревнует! От этого осознания стало смешно и горько одновременно. — Пойдём, Насть. Я не потеряюсь.
Синеглазый подмигнул, забрал свою куртку из моих рук и, насвистывая, пошёл обратно. Так хотелось чем-нибудь в него кинуть…
Глава 18
ДИМА
Несколько месяцев назад.
Обстановка комнаты окутывала какой-то аурой сожаления. Стены, выкрашенные в успокаивающий бледно-голубой оттенок, создавали нежный фон для моей внутренней борьбы. Многочисленные фотографии в рамках растравленные на полке над электрическим камином, словно безмолвное напоминание об общих воспоминаниях, о любови, которая когда-то царила в этой квартире. Мерцающий свет искусственного огня отбрасывал танцующие тени на стены, отражая колеблющиеся эмоции в моем сердце.
Солнечный свет струился сквозь развевающиеся шторы, резко контрастируя с тяжелым признанием, витающим в воздухе. Среди разбросанных вещей на деревянном столике стояла изящная ваза с увядающими цветами — символами угасающей любви. Общая атмосфера комнаты, когда-то наполненная общими мечтами и шепотом обещаний, теперь отражала боль правды и тяжесть предстоящей разлуки.
— Дима… — робко и как-то заискивающе произнесла Ольга. Она нервно теребила край блузы и подбирала слова.
— Не нужно, Оль, — тяжело выдохнул, закрыв глаза. Казалось, меня вдавило в диван. Сам не ожидал, что разговор будет настолько тяжёлым. Мы превратились из счастливых влюбленных в каких-то чужих людей, заключённых в импровизированную клетку квартиры. — Мы всё уже сказали друг другу…
Перевел взор на стену, не в силах смотреть на боль в глазах Ольги. Ещё месяц назад я и представить не мог, что наши крепкие и стабильные отношения закончатся так быстро и так стремительно. А всему виной окажусь я сам. Мои неподдающиеся описанию и контролю чувства к Насте. Не мог, не имел никакого морального права, обманывать Олю, спать с ней. Ещё больше лгать Насте, которая всё больше становилась его, проникала вглубь сердца… Ольга изначально знала о моём задании, как и обо всех предыдущих. Я всегда был с ней честен и она принимала меня любым. Это моя работа, и она осознавала все риски и последствия. Просто любила, ждала и никогда не задавала лишних вопросов. Но одно дело играть и нестись домой, испытывая чувство вины… И совсем иное, когда домой уже не тянет, а некогда близкая женщина начинает тяготить своим присутствием. Зачем мучать и себя, и её?
Сейчас я чётко понимал, что попал. Сильно и безвозвратно. Сам захлопнул капкан. Стоило увидеть Настю, стоило оказаться рядом — и меня накрыло. Как подростка, у которого шалят гормоны лишь от одного взгляда на возлюбленную…
— Но, Дим… Я не понимаю, — сбивчиво, с волнением старалась переубедить она. — Я же никогда не лезла в твою работу, ни разу не предъявила ничего… Я просто люблю тебя. Мы справимся. Сколько бы времени не потребовалось…
— После этих слов ещё больше чувствую себя подонком, — покачал я головой и повернулся к некогда своей женщине. Невысокого роста брюнетка с выразительными зелёными глазами, в которых сейчас плескались боль и несогласие с происходящим. Она вся как-то осунулась, поникла. Плечи Оли были опущены, а голос дрожал. — По мне лучше так. Честно, оторвать с мясом, чем заставлять тебя страдать и ждать меня.
— Это всё из-за неё? — спросила проницательная Ольга, делая неуверенный шаг ко мне и пытаясь понять. — Из-за этой девушки? Она… понравилась тебе?
— Нет, — мотнул головой, отводя глаза. — Я влюбился. Это уже не просто работа для меня…
Оля заплакала, терзая мое сердце тихими всхлипами. Да, у нас было всё хорошо. «Уютно», — именно так я описал бы эти отношения. Но не более! Теперь, зная, с чем сравнивать, точно понимал, что никогда и не любил Ольгу.
Резко поднялся и подошёл к ней, обнял нежно за плечи и погладил по голове, успокаивая.
— Глупая, ты ещё мне «спасибо» скажешь, — хмыкнул, а Оля, обняв меня за талию, вцепилась мертвой хваткой, будто боясь, что если отпустит, то я исчезну уже навсегда. — Подумай сама: «Зачем я тебе? Вечно пропадаю на работе. Бегу по первому зову своих придурочных друзей. Ещё и ветреным оказался», — продолжал, поднимая её лицо и беря в свои ладони, заглядывая в глаза Ольге. — Ты заслуживаешь другого. Того, кто оценит твою любовь…
— Только не хочу я другого, — замотала она головой, как маленькая девочка, которой предлагают заменить старого, потрепанного, но такого любимого медведя на новую игрушку. — Я тебя люблю, Котов.
— И что делать будем? — грустно и с сожалением спросил у нее. Душу просто выворачивало от слов девушки, от того, как преданно и ласково она смотрела на меня.
Ольга задумалась, продолжая прижиматься ко мне всем телом, затем что-то решила для себя и, осторожно повернувшись, поцеловала мою левую ладонь, обжигая ее горячим и сбивчивым дыханием. Продолжал удерживать её лицо, спокойно наблюдая за ее манипуляциями. Замерла, что-то читая в моем взгляде, а после решительно, но медленно отстранилась от меня. Подхватила спортивную сумку у входа и, уже взявшись за ручку двери, всё же обернулась и сквозь слёзы проговорила серьёзно: