Я помню как всё начиналось

Айкор

– Ух ты. А ещё что можно про неё сказать?

– Ещё в экзальтации у Близнецов находится Прозерпина и кажется южный лунный узел. Это расскажет о том, что если, такого человека всё-таки удастся направить на вникание в получаемую информацию, то он сможет великолепно разложить всё на составляющие и каждому кусочку найти только ему подходящее место. При всём это ещё и тот багаж, что накоплен у человека в предыдущих жизнях. Очень удобный для него диванчик. Это может дать отличника в школе, хорошего публициста, аналитика ну и многое другое, где необходима систематизация и анализ. Только не надо загонять её в жесткие рамки. Ведь

в изгнании у неё находится Юпитер, а это её положение в социальной среде. Это её болевая точка. Загоните в рамки, она сломается, дадите полную свободу, тоже сломается. Здесь нужен баланс. Ну и в падении у неё Хирон. Тоже неоднозначный показатель. Ведь падение, это то чем человек сам не владеет, но оно ему необходимо как топливо, как огонь под кастрюлей. Так Хирон, это определённый баланс, возможность альтернативных решений, возможность взглянуть на ситуацию, с другой стороны. Но там же у нас ещё маячит северный лунный узел. Это прежде всего постановка цели для развития и самосовершенствования. Ну если в очень общих словах, то как-то так.

Елена Павловна смотрела на меня расширенными глазами. Упс. Я кажется опять переборщил. Ну да ладно. Она меня впервые видит. Ну вот такой я. Такой есть и всегда был.

– Валентин, а вы кто?

– В смысле кто? По знаку зодиака? Весы я. А что?

– Нет. При чём тут зодиак? Вернее, и он причём.

– Тогда я вас решительным образом не понимаю.

Тут в зал буквально влетает Алёнка и спасает ситуацию.

– Вы тут уже всё обсудили? Идёмте чай пить, я уже всё приготовила.

Чаепитие как-то не задалось, все молчали. Елена Павловна всё никак не могла уложить в голове какие-то свои мысли. Алёнка, глядя на неё тоже не решалась развеять молчание. Я погрузился в себя.

Чай. Чёрный. Но немного странный на вкус. Это явно не, привычный мне индийский со слоном. Кроме горчинки чёрного чая присутствует ещё и горчинка чего-то ещё. Больше похожа на… древесную. Точно, но она размыта. Почему? А-а, вкус чая не акцентированный. Нет привычной насыщенности. И нет её из-за малого содержания, а не из-за того, что разбавили. Почему? Ну как я мог сразу не понять. Чайный лист не получил достаточного количества солнца и влаги. Этот чай произрастал гораздо севернее и обрабатывался машинным способом, а не вручную. А где это возможно? Правильно, у нас в СССР. Вот и вся делима.

– Валь, - осторожно позвала меня Алёнка – а ты чего со стаканом делаешь?

– А чего я с ним делаю? Пью чай.

– Нет. Ты пальчиком грани стираешь.

Я посмотрел на стакан. Мдя. Нельзя мне ничего давать в руки, когда я ухожу мыслями. Впервые такое проявилось, при том не у меня одного, когда мы собрались на очередной семинар по биоэнергетике. Кому-то из ведущих семинар, пришла в голову мысль устроить коллективное чтение только появившейся тогда маленькой повести Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Левингстон». Не знаю, что там на нас нашло, но столовая, где нас кормили, потом выставила претензию за порчу имущества. Оказалось, что довольно немалое количество стаканов после нас было нельзя использовать по назначению. Такие вещи как гранёные стаканы, теперь не имеющие граней, в расчёт не брались. В некоторых стаканах были продавлены вмятины, некоторые теперь вместо ровного края имели волнистую линию и при использовании далеко не всё попадало в рот. Но самыми эксклюзивными были стаканы с круглым дном, они просто не могли

стоять. Самое интересное в этом то, что ни один из виновников не мог объяснить, как он это сделал. В это время все были заняты другим. Или разговорами с соседом, или своими думами.

Вот и я, сейчас думая о своём, потихоньку водил пальчиком по стакану и стирал грани. Хм. А не сродни ли это тому, что я проделывал сегодня с бруском дерева. Наверно не совсем. Там я был сосредоточен на заготовке, а здесь витал мыслями в другом месте. Но всё равно, какая-то схожесть в процессах прослеживается.

– Да не обращай внимание, такое иногда со мной бывает. Вон, посмотри на свою колыбельку. Там нет ни одного соединения, только плавные переходы. Это мой знак качества. И ты сейчас подсмотрела мой секрет.

Я улыбнулся и подмигнул ей одним глазом.

– Надеюсь ты никому о нём не расскажешь?

Глазки Алёнки загорелись, и она громким шёпотом спросила:

– А много у тебя ещё секретов?

За меня ответила её мама:

– Я думаю, что много. Твой новый друг просто полон различных секретов и сюрпризов.

– Ух как здорово! А расскажи ещё о каком ни будь секрете.

– Вот дотошная. – рассмеялся я – Если я расскажу тебе какой ни будь секрет, то он перестанет быть секретом. Тебе так не кажется?

Она глубоко вздохнула:

– Кажется. Но если ты его расскажешь только мне, то это будет нашим с тобой секретом. Ведь никто больше не будет знать.

На помощь опять пришла её мама.

– Есть такая поговорка: «Знают двое, знает и свинья»

– Я не свинья. Мама, зачем ты так говоришь? Я же никому не рассказываю, о чём ты мне говоришь.

Елена Павловна сделала большие глаза, о чём-то предупреждая дочку. Но та похоже, и сама всё прекрасно понимала и поэтому ничего продолжать не стала.

Надо было поскорее уводить разговор с опасной темы. И у меня появилась хорошая идея.

– Елена Павловна, у меня к вам огромная просьба. У меня есть очень большая проблема и я надеюсь на вашу помощь в её разрешении.

Она улыбнулась.

– Неужели у тебя могут быть проблемы, да ещё такие, в которых помочь могу только я?

Алёнка тоже удивилась и внимательно на меня посмотрела.

– Понимаете, мне всегда говорили, что мне медведь на ухо наступил и вдумчиво там потоптался.

Они обе прыснули от смеха. Видно с представлением у них хорошо и получившаяся картинка их впечатлила. Я тяжело вздохнул и продолжил.

– Видите, вам смешно, а я страдаю.

– Да нет. Просто представила, как медведь, ха-ха, с такой задумчивой мордой, ха-ха-ха… Ой не могу.

Маму поддержала дочка:

– Сосредоточенно топчется на твоём… Ха-ха-ха.

Я и сам улыбнулся, глядя на них.

– Бабушка говорит, что это не медведь был, а слон.

Смех стал ещё громче. Похоже он покинул пределы квартиры.

Тут дверь на кухню открылась и на пороге появился папа. За нашим смехом мы и не расслышали как он вошёл.

– Над чем это вы тут смеётесь?

Алёнка кинулась к нему.

– Папа, папа. У нас тут медведи со слонами на ушах танцуют.

Похоже и у папы с представлением тоже в порядке. Потому что улыбка растянула его рот почти до ушей. Ох уши, опять уши. И я заливисто захохотал. Потом улыбка как-то резко сошла с его лица. Похоже он узнал меня, ну так вчера видел. Мама Алёнки это сразу заметила и вскочила с места.