Я попал в ЛитРПГ-2, или как прокачать суккуба
Шрифт:
— Гребаные чайки. Чтоб вы подавились.
***
Впереди, насколько хватало глаз, простиралась пестрая желто-зеленая равнина под яркой полуденной лазурью, рассеченная надвое могучей рекой. Ближе к морю полноводная артерия распадалась на три «рукава» шагов по сто шириной, и каждый ветвился несчетным множеством тонких ручейков и притоков, образуя заболоченную пойму в тысячи и тысячи акров.
Назвать ее однородной язык не повернется — скорее это архипелаг пестрых клякс твердой земли, окруженных трясинами и топями, поросших камышом, кустами, а кое-где и непроходимым
Между обжитыми «островами» проложили мосты: иногда широкие — телега проедет, но чаще узкие — два человека не разойдутся, но непременно откидные или разборные, чтобы не мешать долбленкам и остроносым каноэ. Едва заметные издали фигурки бродили вдоль берегов по колена в воде, били острогами рыбу, проверяли самодельные верши, копали коренья, собирали морошку или что тут росло на болотах вместо нее. Ни скота, ни домашних животных, ничего, похожего на возделываемые поля или огороды — сплошные охота и собирательство.
— На, прикройся, — Хорват протянул свой плащ. — Капюшон не надевай, от меня не отходи, ни с кем не разговаривай и ни на кого не пялься. Короче, веди себя, как в сельском клубе с кучей гопоты.
Слова о сельском клубе скользнули по сердцу ледяной иглой, но виду не подал — если бы горе решало насущные вопросы, Земля давно превратилась бы в утопию. Поэтому ни единой мысли ради того, на что не можешь повлиять, и полное сосредоточение на том, что реально изменить здесь и сейчас.
— Эльфы теперь гопота? — бровь изогнулась сама собой. — Я был о них другого мнения.
— Да тут черти что, — фокусник почесал живот. — Все шло ровно, пока Гильер не запретил охоту. Мол, истинные эльфы животных не убивают и мяса не едят. Веган, блин, сраный. Но местным новые законы так-то побоку. Голод прикончит быстрее, чем каратели — вот и браконьерят под страхом смерти. Так что не вздумай рыбки попросить или еще чего такого. Камень на шею — и под кочку. Тут живут по принципу «нет свидетелей — нет проблем».
— А эти, кхм, каратели к игрокам как относятся?
— Терпимо, — факир воровато огляделся. — Но лучше лишний раз не пересекаться. И запомни, — Хорват замер и посмотрел на меня без намека на привычную веселость — глазами, поблекшими от нескрываемого страха. Глазами, не раз и не два видевшими зло, о котором даже я мог только догадываться: — Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Что бы они не делали. Какую бы жесть не вытворяли. Не вмешивайся. Понял?
Не дождавшись ответа, хлопнул по плечу и зашагал по скрипучей переправе на островок, где кругом выстроились эльфийские хатки. И если помните «болотное» дополнение для третьего «Фолача», то примерно представляете, какая непередаваемая атмосфера окутала нас со всех сторон. Нет, аборигены не выглядели плодами многовекового кровосмешения, но исхудавшие землистые лица в обрамлении жидких полупрозрачных волос и под дулом пистолета не назвал бы достойными пера Профессора. Тощие, босые, с грязными руками, но при том наряженные в кафтаны и длиннополые туники с богато расшитыми кушаками, будто горстку бродяг прямо с улицы отправили на «Модный приговор».
И все как один смотрели волками, и сразу не поймешь, то ли тебе не рады, то ли наоборот — хотят пригласить к столу. Правда, в качестве главного блюда.
Мы подошли к домику, абы как сляпанному из грязи и палок — такому же, как и все остальные. На стук в хлипкую дощатую дверь открыла невысокая угрюмая женщина и кивком пригласила войти. В чане посреди комнаты кипела похлебка, разбавляя спертый потный воздух запахами тины и пряных кореньев. Кружком на коленях сидели эльфы с глиняными пиалами в ладонях, кутаясь в накидки из камышовых листьев и молча наблюдая за перекатами огня над угольями. Поначалу принял заведение за сборище местечковой секты, и лишь потом догадался, что это — таверна, а шевелящиеся и посапывающие «мешки» под стеной — спящие посетители.
— Hal’ium, — шепнул Хорват хозяйке, и когда та подошла к навесной полке с посудой, наклонился ко мне. — Аль’юм — значит, доброго солнца. Приветствие такое. Советую выучить пару слов — эльфы любят, когда hai’seann балакают по-ихнему. Может даже не зарежут, если успеешь извиниться. «Извини» по-ушастому будет...
Вдали послышался грохот копыт по бревнам, плавно перетекающий в чавканье. Я еще не понял, что вообще происходит, а спутник показал пятерню и кивнул на свободное местечко напротив входа. Эльфы, до того словно оцепеневшие в медитации, встрепенулись, переглянулись и окончательно превратились в статуи.
— На колени, пятки под жопу, — шикнул разбойник, показывая, как правильно сидеть. — Ладони на бедра, морду вниз и не вздумай поднять, пока не прикажут.
— Что происходит? — зашипел в ответ и тут же получил локтем в ребра.
— Сейчас узнаешь.
Натужно заскрипели ступени — того и гляди лопнут, дверь с грохотом отворилась. В помещение, чуть согнувшись, вошел высоченный эльф, соответствующий всем заданным канонам. Вытянутое бледное лицо, острые скулы, покатый лоб, орлиный нос и надменнейший из возможных взгляд подведенных сурьмой орлиных глаз. Губы сжаты, треугольный подбородок приподнят, осанка — царственная, руки сведены за спиной.
Одет в белоснежный кафтан до щиколоток с провисшими аки крылья лебедя рукавами и расшитый золотом на воротнике, манжетах и полах. Сапоги светлые, шершавые на вид, словно из шкуры акулы, остроносые с золотыми пряжкой и шпорами. На закрученном «морковкой» шелковом кушаке — изогнутые ножны сабли с костяной рукояткой. Волосы длинные — почти до пояса, серебристо-седые, на спине распущенные, спереди заплетенные в тугие косы. Кончики ушей сплошь исколоты сережками-гвоздиками с разноцветными каменьями.
Следом за вельможей вошла свита воинов, одетых попроще и победнее, но в целом старающихся во всем подражать господину. К серым кафтанам добавились покрытые цветочной гравировкой панцири, дорожные сумки и походные плащи, а помимо сабель (увы, без рюшечек) спутники носили короткие луки и стрелы в притороченных к поясам колчанам. В ушах тоже поблескивал пирсинг, но в лучшем случае медный или бронзовый и никаких вам драгоценных металлов. Среди квартета молодых ребят была и девушка, красотой, ухоженностью и грацией способная затмить любую супермодель. Впечатление портил только взгляд — настороженный, подозрительный, злой. Так смотрят на заклятых врагов, но никак не на сородичей.