Я поверю в его слёзы

Вольская Марина

– Обещаю, - я тоже обняла его, прижав свои ладони к его спине.

Так мы простояли еще минут десять, если не больше.

– Ты из-за меня с работы ушел, - вспомнила я, нарушая молчание.
– Тебе за это сильно влетит?

– Не беспокойся об этом, - тихо ответил Игнат, продолжая поглаживать меня по спине.

– Но ты ведь из-за меня...
– он не позволил мне договорить, слегка отстранившись и приложив палец к моим губам.

–

Я из-за тебя сорвался с работы, приехал к тебе и не жалею об этом. У меня сегодня день рождения, и моя любимая девушка сделала мне самый лучший подарок, пусть перед этим и изрядно потрепала мои нервы, - он усмехнулся, глядя мне в глаза.
– Это стоило того, чтобы сорваться с работы, Ника.

– Я не собиралась делать аборт, - тихо ответила и отвела взгляд.
– И не собираюсь. Просто вчера, когда я об этом узнала... Знаешь, я поняла, что не смогу его убить, - я непроизвольно положила руку себе на живот.
– Даже если он родится неполноценным...
– вздохнула.
– Это все равно наш ребенок. И он, возможно, будет похож на тебя. Твоя маленькая копия, - слегка улыбнулась.
– Просто я испугалась... Вдруг ты вновь уедешь, оставишь нас. А я не смогу без тебя... Ты же уже один раз оставил меня...

– Ника, - он ласково провел пальцами по моей щеке.
– Я вас ни за что не оставлю, я люблю вас.

– Я знаю, - я подняла на него глаза.
– Я все поняла. И я верю тебе.

– Тогда, я так думаю, пора поговорить с родителями, - Игнат вздохнул и слегка улыбнулся.

– О чем?

– Пусть они расскажут, как так получилось, что меня воспитала не та женщина, которая родила. Что-то мне подсказывает, история будет очень занимательной, - он хмыкнул.

– А может не сейчас?
– тихо попросила.
– У тебя волосы еще очень короткие. Ты же не хочешь, чтобы они узнали об операции?

– Хорошо, Ника, - он наклонился ближе.
– Поговорим, когда ты захочешь, - и ласково, но настойчиво поцеловал меня, слегка приподнимая над землей. Я обхватила его руками за шею, ногами обхватила за талию.
– Поехали, хочу себе самый лучший день рождения. У меня сегодня отгул, - усмехнулся, неся меня к пассажирскому сидению.

– Как скажешь, - тихо ответила, поцеловав его в шею. Подула на влажную кожу. Игнат дернулся.

– Лисичка моя, - немного хрипло пробормотал он, усаживая меня в машину.
– Все у нас будет хорошо, - поцеловал в губы, и, отстранившись, захлопнул дверь с моей стороны и стал обходить машину. Я счастливо рассмеялась, наконец-то расслабляясь. Вот теперь я верила, что у нас действительно все будет хорошо.

***

На разговор с родителями я согласилась спустя еще несколько месяцев, во время которых тщательно скрывала свою беременность от них. В конце августа, когда понимала, что больше откладывать некуда. В сентябре, по идее, я должна была бы идти на учебу, но

на практике я даже не стала подавать документов. На заочном отделении учиться не хотела, а на дневном не позволяла беременность. Точнее, позволяла... Но я не хотела рисковать, да и нервничать мне нельзя.

Игнат всё это время ходил со счастливой улыбкой на губах, что было странным, если учитывать, что он, в общем-то, не любит показывать своих эмоций. Но меня это лишь радовало, и я старалась проводить с ним как можно больше времени. Правда, из-за своего токсикоза я много капризничала и жаловалась на то да сё. Игнат все мужественно терпел и все равно продолжал счастливо улыбаться. И вот как тут его не любить?

Его ежик стал больше, полностью скрывая шрамы. Но от кепки он все равно не отказался, заявив, что привык к ней. Я и не была против.

Вот так вот, в конце августа, я ждала возвращения Игната с работы не в его квартире, а в родительской. И все гадала, кто из них приедет раньше. Мерила кухню шагами, нервничала, и время от времени что-то да бросала в рот. Понимала, что не стоит нервничать, мне нельзя, но ничего не могла с собой поделать.

Когда услышала звук открывающейся двери, замерла посреди кухни.

– Ника?
– услышала громкий голос Игната, не сдержала улыбки. В груди тут же стало тепло, хорошо и радостно, не смотря на предстоящий разговор.

Я быстро выскочила к нему. Увидев меня, он тоже широко улыбнулся. Подошел ближе, обнял за талию, наклонился, поцеловал. Я обхватила его за шею, отвечая на поцелуй. Хотела подпрыгнуть, обхватить его талию ногами, но он мне этого не позволил. Отстранился, присел передо мной на колени, уткнулся носом в мой живот. Его ладони скользнули на мои бедра, ничем не прикрытые. В последнее время я щеголяла по дому в неизменных коротких шортиках и свободной футболке, скрывающей слегка округлившийся животик.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил он, приподнимая край моей футболки. Коснулся губами кожи, лизнул пупок. Я вздрогнула.

– Хорошо, - шепнула, сдергивая с него кепку, и проводя ладонью по его волосам.

В таком положении нас и застали родители, вошедшие в квартиру следом за братом, который почему-то не закрыл за собой дверь. Я лишь успела испуганно вздрогнуть, когда она распахнулась. Игнат же замер на коленях передо мной, отпуская мою футболку, позволяя ей скрыть то, о чем родители пока не знали.

– Игнат?
– удивленно произнесли они в один голос.

– Привет, родители, - слегка улыбнулся брат, вставая на ноги.

– А ты что здесь делаешь?
– на лице отца отразилось недоумение.

– А когда ты прилетел?
– растерялась мама.

Игнат коротко глянул на меня, встал рядом, обнял за талию. Посмотрел на родителей.

– У нас к вам разговор. Серьезный, - добавил он не менее серьезным тоном. Те переглянулись.