Я познаю мир. Великие путешествия
Шрифт:
Царь Алексей Михайлович пожелал встретиться с Хабаровым и принял его ласково, наградив званием сына боярского. Он был назначен приказчиком всех поселений между Леной и Илимом, но, как только вернулся, снова был арестован и препровожден под стражей в Якутский острог. Теперь его обвиняли в том, что он не отдал долги за организацию Даурского похода. Он нашел поручителей и его отпустили, но ехать на Амур было строго запрещено.
Так и не вернулся Хабаров на Амур. Последние дни его прошли либо в Илимском остроге, либо в деревне Хабаровке. Но заслуги его в освоении громадной территории не забыты. Первое, что видит каждый приезжающий в Хабаровск на поезде, — памятник на привокзальной площади, установленный в честь Ерофея Павловича. Да и весь Хабаровский край, на территории которого разместилось бы три таких страны, как Великобритания, — памятник энергии, настойчивости и смелости этого человека.
Вместо Хабарова приказчиком Даурской земли был назначен Онуфрий Степанов. Летом 1652 года по Енисею и Ангаре казаки поднялись к Братскому острогу, дошли до Байкала, пересекли его и зимовали в устье Селенги, впадающей в озеро с востока. Весной прошлись по забайкальским рекам и составили их карту. Затем доплыли до Шилки, А против впадения реки Нерчи поставили Нерчинский острог. Шел 1653-й год.
В мае 1655 года была впервые обследована река Аргунь, через несколько лет ставшая основным торговым путем из Забайкалья в Восточный Китай. Казачий отряд сотника Петра Бекетова спустился к устью Амура. Потом, собрав ясак, двинулся в обратный путь — на Енисей. Бекетов стал первым, кто прошел весь Амур от места слияния Шилки и Аргуни, до устья и обратно — около трех тысяч километров.
Между Азией и Америкой
Первые попытки пробиться на реку Анадырь были неудачными. В июне 1647 года приказчик Федот Попов и казак Семен Дежнев пошли на Анадырь на четырех ко-чах. Цель — «прииск новых неясачных людей» и «для промыслу». Но тогда льды не пропустили мореходов.
Вторая попытка началась 20 июня 1648 года. На 7 кочах отправилось 90 человек. Вскоре два коча разбились о льды. Пять судов пошли дальше на восток и обогнули Большой Каменный Нос (теперь это мыс Дежнева), оказавшись в Тихом океане. Здесь Дежнев потерял из виду кочи Федота Попова.
«И носило меня, Семейку, по морю... всюду неволею и выбросило на берег... за Анадырь-реку», — так он сам рассказывал. Вероятно, Дежнев попал на Олюторский полуостров, удалившись от Чукотского почти на тысячу километров. Потерпевшие крушение казаки, для того чтобы вернуться обратно, должны были пересечь Корякское нагорье: «А пошли мы все в гору, сами пути себе не знаем, холодны и голодны, наги и босы. А шел я, бедный Семейка, с товарищи до Анадыря-реки ровно десять недель... И вверх по Анадырю пошло двенадцать человек и ходили двадцать ден...»
9 декабря 1648 года Дежнев пришел в устье Анадыря. С ним было всего трое из отправившихся в плавание девяноста...
Семен Дежнев, как и большинство служилых казаков, был промышленником-предпринимателем. На Анадыре, куда он пришел с очень скромными средствами, казакам платили «государево жалованья» — всего пять рублей в год. Дежнев же получил достаточно большой доход от промыслов. Цена одного моржового клыка (рыбьего зуба) была 60 рублей, а Дежнев погрузил на свой коч в Верхне-Колымском зимовье 50 пудов моржовой кости, общей стоимостью около трех тысяч рублей.
Летом 1662 года Дежневу поручили отвезти из Якутского острога в Москву ленскую «соболиную казну» за год. Ценнейшие меха и рыбий зуб были упакованы в 70 кожаных мешках, бочках и ящиках. Все было доставлено в целости.
Умер Дежнев в Москве в 1673 году, через 35 лет после своего исторического похода.
Почему Камчатка?
В октябре 1648 года, когда буря рассеяла кочи Федота Попова и Семена Дежнева в Беринговом проливе, Федот Попов со своим ко-чем оказался близ неведомой земли, около устья большой реки. Он поднялся вверх по реке (ее долго называли Федотовщиной), потом Попов спустился к морю, обошел мыс Лопатка, открыл около трех тысяч километров западного побережья полуострова Камчатка и устроился на зимовку на реке Парень.
Когда он обходил южную оконечность полуострова, мыс Лопатка, то мог видеть, если туман не закрывал горизонт, самый северный из Курильских островов — Шум-шу. Можно предположить, что Попов на нем высаживался. Точных данных нет, но расстояние позволяло ему это сделать.
Больше десяти лет после этого землепроходцы на Камчатку не ходили.
Тот самый Курбат Иванов, который открыл для русских Байкал в 1659 году, сменил Семена Дежнева в должности приказчика по Анадырскому острогу. Следующей весной осмотревшись на новом месте, он организовал поход на коче с командой 22 человека по Анадырю к морю и дальше — на северо-восток, вдоль побережья. Едва проплыли неделю, как льды прижали судно к берегу и оно затонуло. Хорошо, что место было мелкое, а на берегу лежал скелет кита. Используя как рычаги прочные китовые ребра, подняли судно, заделали пробоины. Плыть на нем дальше не рискнули, а потащили бечевой, идя по берегу.
И вот достигнут Залив Креста, продукты кончались, в рационе остались только грибы и ягоды, но путь был продолжен. Подошли к еще одной бухте — Провидения, а потом и к Чукотскому мысу.
Курбат Иванов составил первую карту бассейна Анадыря и Анадырского залива, на которой изображены береговая линия, река Анадырь, длиной больше тысячи километров, ее притоки, горные хребты и, самое удивительное, — остров севернее Чукотки, напоминающий остров Врангеля, еще не открытый, но чукчам, очевидно, известный.
Не менее интересно, что Курбат Иванов изобразил на своем чертеже Чукотский полуостров, к востоку от которого — два острова, а за ними — «Землица большая» с горным хребтом, очень похожая на Аляску. Доказательством служит и надпись на карте: «а лес на ней сосняк и листвяк (т.е. лиственница), ельник и березняк...» Это действительно так: в отличие от безлесной Чукотки, Аляска в значительной части покрыта лесом.
Анадырский острог стал базой для посещения Камчатки, путь на которую открыл Федот Попов. Весной 1657 года на камчатскую реку Гижига пришел отряд Федора Чу-кичева и заложил зимовье. Из него осенью и в начале зимы совершены два похода к Пен-жинской губе. Коряки, жившие на севере полуострова, сообщили о больших скоплениях моржовой кости. Дважды отправлялся для проверки этого слуха енисейский казак Иван Иванов по прозвищу Камчатый. Моржовую кость он не нашел, но собрал сведения о большой реке где-то на юге. Зимой 1660 года реку назвали Камчаткой, потом и весь полуостров получил это имя.
Камчатский Ермак
Только через 30 лет после этого якутский казак Лука Старицын, по прозвищу Морозко, основал первое русское поселение на Камчатке, «не дойдя до Камчатки-реки один день». За пять лет до конца XVII века приказчик Владимир Атласов провел несколько походов на Камчатку, после которых она была присоединена к России. Поэтому и назвал его А.С. Пушкин «камчатским Ермаком».
Зимой 1697 года Атласов возглавил поход отряда в 125 человек на оленях из Анадыря по восточному краю Пенжинской губы, через корякское нагорье. Он проследовал по реке Тигиль до Срединного хребта Камчатки, за которым — река Камчатка и самый высокий вулкан полуострова — Ключевская сопка. Атласов описал живших в долине реки камчадалов, которые называли себя ительменами: «... одежду носят соболью и лисью, и оленью... А юрты у них зимние — земляные, а летние — на столбах вышиною от земли сажени по три... А питаются рыбой и зверем; а едят рыбу сырую, мерзлую... А ружья у них — луки усатые, китовые (из китового уса), стрелы каменные и костяные (с наконечниками из камня или кости)... А как плыли по Камчатке — по обе стороны реки иноземцев гораздо много, посады великие».