Я познаю мир. Великие путешествия
Шрифт:
Успех ученого может объясняться тем, что он считал туземцев такими же людьми, как он сам, относился к ним с уважением, без того чувства превосходства, какое было свойственно некоторым путешественникам. Своими работами он доказал ненаучность расизма.
Миклухо-Маклай учился в Петербургском университете, в университетах Германии, где изучал философию и медицину. Жил впроголодь, но работал необыкновенно много. Первая его научная поездка — на Канарские острова в 1866 году. Два года он работал там с великим зоологом Эрнестом Геккелем, потом — на острове Сицилия и на почти совсем неизученном Красном море.
Он был уже опытным зоологом, когда главным его интересом стала антропология — наука о человеке, а затем и этнография. Эта наука сделала его мореплавателем.
В свое первое плавание он отправился в 24 года — к берегам Новой Гвинеи на корвете «Витязь». Во время захода судна в Англию он сумел получить несколько приборов и провел исследования в Атлантическом и Тихом океанах: измерял глубины, температуру воды и соленость на разных уровнях. Также первыми были и его метеорологические наблюдения на берегу Новой Гвинеи, который теперь на карте мира обозначен как Берег Маклая. С 1871 по 1883 годы Маклай совершил более 15 плаваний, и провел в океане в общей сложности около трех лет, посетив девять морей и только в тропиках преодолев около 175 тысяч километров. Если же к этому добавить переходы из Петербурга в южные моря и обратно, то путь достиг бы трехсот тысяч километров. Это почти расстояние от Земли до Луны. И на каких только судах не приходилось ему плавать: — и на русских военных кораблях, и на пассажирских пароходах разных стран, и на совсем небольших промысловых шхунах, и на туземных лодках.
Для папуасов Мак лай был, как мы сейчас сказали бы, инопланетянином, да и они для него были тоже людьми другой цивилизации. И проблема была та же, что при встрече обитателей разных планет: найти контакт, обнаружить что-то общее, связующее. Ведь те, кто уничтожал негров и индейцев, обращал их в рабство, не считали их за людей, во всяком случае, за полноценных людей.
Вот как описал он свою первую встречу с папуасом, когда его оставили одного на берегу Залива Астролябии: «Послышался шорох... Я увидел в нескольких шагах, как будто выросшего из земли человека, который поглядел в мою сторону и кинулся в кусты. Почти бегом пустился за ним по тропинке, размахивая красной тряпкой... Он оглянулся и, видя, что я один, без всякого оружия и знаками прошу его подойти, остановился. Я медленно приблизился... и молча подал ему красную тряпку. Он принял ее с видимым удовольствием и повязал себе на голову...»
Когда Маклай был приглашен в туземную деревню, то долго колебался: брать ли с собой револьвер, ведь он не знал, как к нему отнесутся островитяне, и в то же время понимал, что оружие может разрушить все надежды на установление контакта. Ему стало ясно, что «...сила должна заключаться в спокойствии и терпении». И он оставил револьвер в хижине.
Папуасы все же напали на него, вокруг засвистели стрелы, острие копья остановилось у самого лица, Маклай подумал: «Хорошо, что оставил оружие дома...» Он нашел единственно верное решение: расшнуровал ботинки, расстегнул пояс, улегся на циновку, закрыл глаза и... заснул. Проспал два часа, а когда открыл глаза, то увидел, что туземцы мирно сидят вокруг и смотрят на него. Он победил агрессию доверием и беззащитностью...
Пятнадцать месяцев прожил Миклухо-Маклай среди папуасов Новой Гвинеи. А потом вернулся, когда потребовалось защитить их от колонизаторов. Он пытался образовать государство — независимый Папуасский Союз, но это было совершенно невозможно.
Только через 12 лет, в 1882 году, вернулся Миклухо-Маклай в Россию — больной и весь в долгах. Расплатиться с ними, хотя бы частично, помогла объявленная в газетах общественная подписка; в ней приняли участие основатель Третьяковской галереи Павел Третьяков, писатель Иван Тургенев и многие другие. Лев Толстой писал ему:
«Ваш опыт общения с людьми составит эпоху... в науке о том, как жить людям друг с другом...»
Прожил Миклухо-Маклай всего сорок два года, и похоронен в Санкт-Петербурге.
Дно Мирового океана
На Земле гораздо больше воды, чем суши. Семьдесят один процент площади планеты занимает океан. Средняя глубина его — около четырех километров. По существу, океан закрывает большую часть земной коры. Люди открыли материки и острова, но большая часть земного шара остается скрытой под водой. И проникнуть сквозь нее до твердой земли оказалось очень трудно.
Пять тысяч лет изучают люди свою планету, а до дна морского добрались по-насто-ящему всего лет пятьдесят назад. Широко исследовать глубины океана начали лишь в начале второй половины XX столетия.
Глубины измеряли в морях и океанах все мореплаватели, но первоначально они их интересовали только с одной точки зрения — как бы не сесть на мель. Большие глубины они не измеряли; первый, кто получил истинные сведения о глубинах Атлантического океана — Джон Росс, измеривший в 1818 году глубину около 1000 метров. Его племянник Джеймс Кларк Росс измерил на своем пути к берегам Антарктиды глубину в 4425 метров.
Но долгое время представления о рельефе дна были самыми примитивными. Считалось, что от берегов к середине океана дно постепенно понижается. И только когда в середине XIX века началась прокладка по дну Атлантического океана телеграфного кабеля, люди начали знакомиться с дном Мирового океана. Тогда же стал широко применяться специальный прибор с грузом — лот — для измерения больших глубин. Его усовершенствовал американец Джон Брук, но изобрел впервые это устройство российский император Петр Великий, когда решил измерить глубины в Каспийском море.
Первым судном, отправившимся в Атлантический океан специально для измерения глубин, был «Дельфин». Эту экспедицию организовал офицер флота США Мэтью Фонтейн Мори. Он составил первую карту глубин (батиметрическую карту) для большого участка морского дна и выявил несколько подводных возвышенностей. Одну из них, вытянутую более чем на три тысячи километров, он назвал «Срединной Землей», не зная еще, что это часть грандиозного Срединно-Атлантического хребта, протянувшегося, подобно змее, от Арктики до Антарктики.
Шотландский натуралист Чарльз Томсон на двух небольших судах «Молния» и «Дикобраз» исследовал море у берегов Западной Европы в 1868-70 годах. Успех этого плавания побудил Томсона к организации кругосветной экспедиции для исследования Мирового океана. В путь отправился трехмачтовый легкий парусник, корвет «Челленджер», под командой капитана Джорджа Нэрса.
В самом конце 1872 года из английского порта Плимут вышел этот первый в истории «корабль науки». Миновав Канарские острова, он пересек Атлантику, производя измерения глубин. Они превысили пять километров. А в трехстах километрах севернее острова Пуэрто-Рико Томсон обнаружил неслыханную морскую пучину — трос достал дно на глубине 7186 метров. Это был глубоководный желоб на дне океана, один из многих открытых позже.