Я познаю мир. Вирусы и болезни
Шрифт:
Однако возник вопрос – а что делать с лабораториями, в которых сохранился вирус оспы? Нужно ли в них сохранять вирус оспы? Пока оставили в мире две лаборатории – одну в штате Атланта, США, другую в Государственном научном центре вирусных болезней в
России. Но споры сторонников абсолютного уничтожения вируса натуральной оспы и сторонников того, чтобы оставить его в лабораториях, не утихают до сих пор.
Сторонники уничтожения всех запасов вируса натуральной оспы приводят такие аргументы: нет вируса – нет и заболевания; не надо тратиться на вакцинацию. Ведь пока вирус хоть где–то существует, есть опасность заражения, и надо иметь вакцину про запас; в случае исчезновения вируса из лабораторий (случайного или при похищении террористами)
Но есть весомые аргументы и у противников уничтожения.
Во–первых, считают они, нет никаких гарантий, что этот вирус не сохранился где–то в других лабораториях или в трупах в вечной мерзлоте. Во–вторых, вакцинации и ревакцинации не было уже 20 лет, поэтому население сейчас чувствительно к оспе. А на данный момент вакцины очень мало, потому что ее перестали делать. Последнее время вакцинировали только военнослужащих. В–третьих, лаборатории и вирус в них должны быть оставлены для продолжения исследований; в случае уничтожения запасов вируса любые исследования вируса натуральной оспы в будущем окажутся невозможны. Считается, наконец, что по крайней мере в трех странах мира вирус натуральной оспы может храниться в виде бактериологического оружия. Пока это так, ни о каком окончательном уничтожении вируса натуральной оспы не может быть и речи.
Вирус натуральной оспы – идеальное биологическое оружие. Он очень легко культивируется как в куриных эмбрионах, так и в культуре клеток. Препарат прекрасно высушивается и превращается в летучий порошок. Хранится в высушенном виде до 50 лет – больше просто еще не было возможности проверить. В первые дни заболевания очень трудно поставить точный диагноз, а заболевшие в этот момент уже заразны для окружающих. При этом угроза применения вируса натуральной оспы в качестве биологического оружия рассматривается как реальная.
Так, накануне военной акции против Ирака правительство США подготовило масштабный план действий на случай применения вируса оспы в качестве биологического оружия. Согласно программе–минимум, в случае возникновения вспышки оспы в течение двух недель должны быть привиты полмиллиона военнослужащих и столько же гражданских лиц – медиков, пожарных, полицейских и так далее. По плану–максимум вакцинация должна быть поголовной. А вот население Израиля будет привито поголовно всего за четыре дня в случае возникновения вспышки оспы в любом уголке планеты.
Прививки
Коль скоро вирус вызывает защитную реакцию иммунной системы, нельзя ли это как–то использовать для того, чтобы предупредить заболевание? И, действительно, такой способ борьбы с вирусными инфекциями давно известен и с успехом применяется. Это прививка, или вакцинация.
Когда мы делаем прививку, мы воздействуем на организм вирусным антигеном в безвредной форме, не способной вызвать заболевание. При этом происходит процесс, который ничем не отличается от нормальной и успешной иммунной реакции на вторжение болезнетворного вируса. После этого испытания организм готов развить быструю, сокрушительную реакцию, когда он встретится с этим вирусом во второй или любой последующий раз. Эта реакция устранит вторгшийся вирус, прежде чем ему удастся обосноваться внутри клеток и начать размножение, то есть убережет нас от болезни. Ничего не зная о механизме иммунитета, люди заметили это обстоятельство и начали его использовать очень давно.
Все, по–видимому, началось со средневековых китайцев и арабов, которые заметили, что человек, перенесший оспу, редко заболевает ею вновь. Только немногочисленные выздоровевшие могли ухаживать за больными и хоронить умерших. Из этих наблюдений были сделаны практические выводы, а именно – предприняты попытки искусственно выработать иммунитет с помощью несильного приступа болезни, заражая людей веществом из гнойников (пустул) жертв оспы. Китайцы вводили в ноздри здоровым людям измельченные в воде оспенные струпья больных. В Персии оспенную прививку проводили в банях, где служители втирали купающимся в разрезы кожи оспенный порошок из
В Англии эту практику ввела леди Монтегю, супруга британского посла в Константинополе, которая во время пребывания там привила оспу собственному сыну. Вернувшись в 1718 году в Лондон, она сделала решительную попытку приобщить к оспопрививанию своих соотечественников. Ее намерения оказались как нельзя более кстати, ибо из каждой сотни людей шестьдесят заболевало оспой. Двадцать из них умирали в расцвете лет, а остальные сорок всю жизнь носили на лице безобразные следы болезни. По свидетельству современников, леди Монтегю в полной мере испытала на себе эмоциональную атмосферу вокруг экспериментов по иммунизации. Священники обрушивали на нее громы и молнии за то, что она посмела вмешаться в промысел Божий, называли ее чудовищем, коль она экспериментировала над своими собственными детьми. Но леди Монтегю была женщина с характером и, что еще важнее, дамой очень влиятельной. Новая практика борьбы с оспой была испробована вначале на шести осужденных в Ньюгейтской тюрьме, затем на сиротах из прихода лондонской церкви Святого Иакова. Но настоящий триумф наступил, когда оспу позволили привить двум дочерям короля. Конечно, в 1718 году одна принцесса стоила в качестве доказательства столько же, сколько сотни тысяч обыкновенных детей в наши дни.
С тех пор вариоляция (а эту процедуру правильно называть именно вариоляцие, потому что возбудитель натуральной оспы по–латыни называется "вариола") быстро распространилась не только в Англии, но и по всей Западной Европе. Считается, что в России первыми вакцинировались Екатерина II и ее сын Павел в 1768 году. Материал для вариоляции взяли у больного крестьянского мальчика, которому Екатерина пожаловала дворянство и дала новую фамилию Оспенный. Екатерина даже выпустила медаль с изображением руки, на которую наносят прививку с надписью: "Делай, как я". Эту медаль она раздавала подданным, которым после этого ничего другого не оставалось, как привиться от оспы.
Но, разумеется, вариоляция не только предупреждала смертность при заболевании оспой, но и сама вызывала смертность, причем немалую. Процедура была крайне опасной – ведь прививали живым вирусом натуральной оспы – и вполне могла дать толчок к эпидемии.
История первой вакцины против оспы
Первую вакцину против натуральной оспы изобрел англичанин Эдуард Дженнер.
Он родился в семье священника. После школы Дженнер изучал медицину – сначала на родине, в графстве Глочестершир, а затем в Лондоне. Когда ему предложили поехать в экспедицию с Куком (тем самым, которого съели аборигены), Дженнер благоразумно отказался и стал простым сельским врачом в Глочестершире.
Дженнер заметил, что доярки, контактирующие с животными, больными оспой коров (оспины возникали на вымени), и имеющие небольшие и быстро проходящие оспины на пальцах, никогда не болеют натуральной оспой. Он предположил, что заболевание людей оспой коров предотвращает заболевание натуральной оспой, и решил это проверить.
Сначала Дженнер заразил коровьей оспой (материалом, взятым из пустулы на руке доярки) восьмилетнего мальчика. Мальчика звали Джеймс Фиппс. Кроме имени, ничего о его жизни больше неизвестно. С помощью ланцета Дженнер взял немного жидкости из гнойника женщины, заразившейся коровьей оспой, а затем немедленно сделал тем же ланцетом надрезы на руке мальчика. Через несколько дней у Джеймса появились жар и головная боль, а в месте надреза образовался гнойник. Однако температура и все симптомы быстро исчезли, а гнойничок, просуществовав несколько дней в виде маленькой язвочки, благополучно подсох. Спустя шесть недель Дженнер попытался заразить Фиппса материалом, взятым от больного натуральной оспой. К счастью для обоих, иммунитет действительно выработался, и мальчик не заболел!