Я рискну
Шрифт:
Я делаю шаг назад. Мое сердце набирает скорость, все еще прекрасно понимая, на что способен этот парень.
— Девочки, уходите, — приказывает он. Они все хнычут в унисон, но парни отстраняются от них и выталкивают их за дверь, закрывая меня внутри вместе с ними.
— Почему я здесь? — спрашиваю я, желая покончить с этим.
Он берет бутылку из моей руки и подносит ее к губам, делая большой глоток. Его адамово яблоко дёргается, когда он глотает.
Я скрещиваю руки на груди, стараясь выглядеть безучастной. Но мне трудно дышать.
— Мы тут подумали… — говорит Коул, потирая подбородок.
—
Я смотрю на всех пятерых и начинаю нервно смеяться.
— Вы шутите, да?
— Ни капельки, — говорит Дик, качая головой.
— Нет, спасибо, — говорю я и поворачиваюсь к двери. Я поворачиваю ручку и начинаю открывать ее, но тут рука шлепает по двери над моей головой, удерживая ее закрытой.
Я отпрыгиваю назад и смотрю на Коула. Он небрежно прислонился к двери, устраиваясь поудобнее и блокируя мой единственный выход.
— Это было не предложение, Остин.
Мои глаза сужаются на него.
— С чего ты взял, что я хочу иметь что-то общее с вами, ребята?
— Дик, — говорит Коул, снова поднося бутылку к губам.
Я поворачиваюсь и вижу, как Дик подходит к нам, его телефон в руке обращен к Коулу, и ко мне. Запускается видео, на котором я отгоняю машину Коула от склада после того, как он угнал красную машину.
— Как ты это достал? — спрашиваю я.
Дик только усмехается, убирая телефон в карман.
— Я не расскрываю своих секретов, малышка.
Мои глаза сузились от того, что он назвал меня малышкой. Я поворачиваюсь лицом к Коулу.
— Ты шантажируешь меня. Опять.
Он беззаботно пожимает плечами.
— Можешь называть это как хочешь.
— Я называю это так, как оно есть, — огрызаюсь я. — Ты прекрасно знаешь, что я понятия не имела, что ты задумал.
Он отталкивается от двери и наклоняется, его лицо в дюймах от моего. Я чувствую запах корицы на его губах и не могу унять дрожь, которая проходит через меня.
— Я приказываю тебе доказать это.
— Ты сукин сын…
— Для того чтобы вступить, — прерывает меня Дик. — Ты должна пройти тест, — говорит он, скрещивая руки на широкой груди.
— Мне это не интересно.
— Посвящение. — Он поправляет себя.
— Я не хочу быть вовлеченной в то дерьмо, в которое вы, ребята, вляпались.
Сколькими разными способами мне нужно это сказать?
— Просто отпусти ее, — говорит Киллан. Но его никто не слушает, Дик продолжает.
— Ты должна трахнуть одного из нас, пока мы все смотрим.
Мое сердце начинает колотиться от его слов. И мои глаза расширяются, когда он делает шаг ко мне.
Это шутка. Так и должно быть.
Он с вызовом поднимает бровь, когда я просто стою и смотрю на него.
— Ты хочешь меня, детка? Я готов. — Он облизывает губы, когда его голубые глаза останавливаются на моих ногах. Затем он тянется к своим джинсам и расстегивает их.
Он серьезно! Я тут же смотрю на Коула.
Его глаза хранят привычный гнев, когда он смотрит на меня, но медленная, коварная улыбка расплывается по его лицу, и парни начинают смеяться.
— Ну, вот тебе и ответ, парень, — кричит один из них у меня за спиной.
Моя челюсть сжимается.
— Я не хочу…
— Оставьте нас, — приказывает Коул, прерывая меня. И, как дрессированные овцы, они все уходят.
Я все еще слышу их смех, когда они идут по коридору, и дверь медленно закрывается за ними.
Я опускаюсь на один из стульев, пытаясь успокоить свое колотящееся сердце.
— Ты не можешь навязать мне свою волю, Коул. Не в этом случае.
Он подходит к тому месту, где я сижу. Протянув руку, он проводит костяшками пальцев по моей щеке. Я отдергиваю его руку, боясь того, что вырвется из моих уст, если он прикоснется ко мне. Его рука хватает меня за волосы и дергает, чтобы я встала. Я вскрикиваю, когда он толкает меня спиной в закрытую дверь, заставляя ее дребезжать от силы. Он возвышается надо мной, вжимаясь своим телом в мое. Я задыхаюсь, пока он держит меня неподвижно. Он наклоняет голову, чтобы прошептать мне на ухо.
— Ты девственница, Остин?
— Нет, — рычу я. Мои руки поднимаются, чтобы оттолкнуть его от себя, но он хватает их и прижимает над моей головой. Я хнычу, и мои бедра напрягаются.
— Это позор. — Он вздыхает, и его дыхание пробегает по моей коже, заставляя меня вздрагивать. — Мне нравится брать красивые, невинные вещи и разрушать их.
— Ты болен, — говорю я, задыхаясь.
Он усмехается, но не отрицает этого.
— Но это не заставляет тебя хотеть меня меньше. Я видел, как ты смотрела на меня в машине. Как ты облизывала губы, когда я думал о том, чтобы поцеловать тебя. Как ты шептала мое имя. Как ты смотрела на меня, когда я вылез из бассейна. И давай не будем забывать о том, как ты позволила мне прикоснуться к тебе прошлой ночью. Скажи мне, ты была разочарована, когда я не повалил тебя на кровать и не трахнул прямо тогда?
Я стону.
— Держу пари, ты сейчас мокрая.
— Коул. — Я выкрикиваю его имя, не желая, чтобы он видел, насколько он прав.
Но он игнорирует меня.
— Ты снова надела красное для меня, милая. Ты хотела моего внимания. И ты его получила. Теперь что ты собираешься с ним делать?
ГЛАВА 8
КОУЛ
Мое тело прижимает ее к двери, и я смотрю на нее сверху вниз, молча осмеливаясь сказать, чтобы она послала меня к черту. Она должна. Я ей не подхожу. Я не должен находиться рядом с ней, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к ней или думать о том, чтобы трахнуть ее прямо здесь. Потому что единственное, о чем я сейчас думаю, — это повалить ее на пол, раздвинуть ей ноги и зарыться в нее на всю ночь. К черту парней. К черту вечеринку. И к черту тот факт, что она меня ненавидит. Секс с ненавистью всегда самый лучший.
Я опускаю голову к ее шее, наслаждаясь запахом вишни, и шепчу: — Что это будет, милая?
Ее дыхание неровное, тело мягкое, а мой член твердый. Мне просто нужно, чтобы она произнесла слова.
— Ты хочешь меня, просто признай это.
Она прижимается ко мне, мои слова наконец-то дошли до нее.
— Отпусти меня, Коул. — Они были не такими сильными, как она хотела, но дали мне понять, что она борется. Этого достаточно для меня.
Я улыбаюсь, и когда я отпускаю ее руки, она отталкивает меня назад. Я с готовностью отступаю, чтобы освободить ей место. Мои глаза блуждают по ее волосам. Она изменила их — темно-каштановые мягко переходят в светлые у основания. Лучшее из двух миров. Ей очень идет.