Я считаю до пяти
Шрифт:
— Кстати, Прасковья, не могли бы вы показать домашнюю работу? — обратился ко мне преподаватель.
— Почему опять я? Вы на прошлом уроке у меня домашку проверяли.
— Неужели, ты, получив оценку на прошлом занятии, не подготовилась сегодня?
Блин, я вот как чувствовала, что этот козел меня сегодня спросит. Хорошо, что списать все успела! С наиумнейшим выражением на лице, я встала со своего места и направилась к столу Романа. Кинув ему тетрадь, я принялась внимательно за ним наблюдать.
— Смотря на твою работу, я начинаю верить в твою историю.
— Какую историю? — не поняла я. Иногда я так завираюсь, что не могу вспомнить, кому и что наболтала.
— В ту, что ты на первом занятии рассказывала. Про Ирину Борисовну и ее сына, — напомнил мне Роман.
— Ах, да, — наигранно загрустила я. — Это наичистейшая правда! А с чего бы вы, Роман Михайлович, вдруг решили мне поверить?
— Да, может она списывает у кого-нибудь! — подала голос Бобриха. Подожди, ты еще у меня попляшешь, дрянь.
— А что ей мешало списывать на занятиях у Ирины Борисовны? — спросил у Бобрихи Рома.
Хотите знать что? Эта женщина никогда не верила в мои способности, поэтому каждый раз, когда я приносила ей идеально выполненное домашнее задание, она давала пример из домашки и заставляла решить у нее на глазах. Я, разумеется, пример решить не могла, следовательно, и домашняя работа списана у одногруппников, а не решена моими трудами.
— А пусть она нам покажет, как решила третье задание, а то я не смогла, — вновь влезла Бобриха.
Ну подожди, овца, я еще устрою тебе райскую жизнь!
— Прошу, — улыбнулся Рома, и легким движением руки подтолкнул меня к доске.
С огромным трудом я сдерживала гнев и страх. Мне не хотелось ударить лицом в грязь. Пусть мои туповатые одногруппники знают, каковы мои знания в математике, но Рома пока об этом не знает. Желательно, чтобы не узнал никогда.
Решение пришло достаточно быстро. И вообще во мне пропадает актриса! Нафига меня послали суда, а не в театральное училище?
Медленно подходя к доске, я задержалась около преподавателя и сымитировала потерю сознания. Хорошо, хоть у Ромы реакция быстрая (я на это очень надеялась, когда падала) и он успел меня подхватить до того, как я грохнулась на пол и не отбила себе копчик и позвоночник.
— Прасковья! — закричал мужчина, аккуратно хлопая меня по щекам. Даже волосы с лица убрал. Молодец какой!
А я вот в себя приходить не спешила. Группа собралась вокруг нас, наблюдая за прекрасной картиной. Молодой мужчина сидит на корточках, а на коленях у него без сознания лежит красивая блондинка.
— Может, ее в медпункт? — робко поинтересовалась Лисичкина.
Уверена, что подруга поняла, что это все симуляция, а не
— Давайте я ее отнесу? — подал голос Иван. Может, я переборщила с соблазнением?
— Да, пусть ее Ванька отнесет. Они вроде хорошо успели подружиться. — Не закрывался рот у Бобрихи. Скоро она дождется, и все зубы поставлю ей в шахматном порядке.
Но Рома меня не подвел!
— Я сам отнесу. — Преподаватель аккуратно поднял меня на руки и понес из аудитории.
— Я с вами! — побежала за нами Лариска.
— Не беспокойся, я донесу. Можешь остаться.
— Не могу, — уперлась Лиса. — Я в клубе была и все видела! Так что лучше мне с вами пойти. Мало ли что…
Больше всего мне в Лисичкиной нравится то, как она профессионально выводит людей. И делает это она с таким лицом, что реально чувствуешь себя последним идиотом, а она при этом остается спокойной, как удав.
— Так, Лариса, что за намеки? — нахмурился Роман, чуть не уронив меня. Думаю, что после такого мне бы точно пришлось очнуться.
Я приоткрыла глаза и чуть не рассмеялась над выражением лица преподавателя.
— Я ни на что не намекаю, просто побаиваюсь Вас с Яшкой наедине оставлять.
— Почему ты зовешь подругу Яшкой?
— Мы с вами на «ты» перешли? — наигранно удивилась подруга. — Хотя после того, что вы с Яшей вытворяли, мы почти друзья! Родственник можно сказать. А Яшкой ее все зовут — имя Прасковья ей не нравится.
Подруга, ты зачем выдаешь мои секреты? Ромочке не обязательно знать, что мне имя собственное не нравится. Он может этим воспользоваться и звать по имени чаще. Хотя, он и так меня по имени всегда зовет. Все же Бориска в этом плане мне больше нравилась. Из ее уст я никогда своего имени не слышала.
Тем временем меня внесли в медпункт и положили на кушетку. Медсестра, работающая здесь, нашему появлению не удивилась. Елена Петровна старая знакомая моей матери, знает меня едва ли не с пеленок и каждый раз выручает. Если попросить ее по-хорошему, она может написать справочку и все, от пар освобождение. Я часто к ней обращалась, она не отказывала, за что я частенько ее благодарила.
— Что с ней?
— В обморок упала, — поведал Рома.
— На высшей математике, — не преминула заметить подруга, и медсестре стало все понятно.
Нет, раньше обмороков я не симулировала, но про мою ненависть к этому предмету знали все. Медсестра в том числе, ведь именно она писала мне больничные во время пар по высшей математике.
— Выйдите из кабинета, — обратилась Елена Петровна к Роме.
— Что? Почему? — Мужчина не спешил выходить из кабинета, но мамина знакомая женщина боевая, сейчас быстро с ним расправится.