Я сделаю нам больно
Шрифт:
– Ты правда думаешь, что у нас с Ильей что-то выйдет?
– задаёт вопрос. Ей правда важно знать мнение со стороны.
– Вы ахеренно смотритесь! И если что, место крестной - моё.
– Точно?
– Точно! Пойдём скорее, а то мне кажется, наши - подерутся!
– последний раз смотрит на себя в зеркало и подмигивает подруге.
Катя как в воду глядела! Девушки подоспели к затишью перед бурей.
– Катерина, - оскалился Женя.
– пива?
– Спасибо, откажусь!
– улыбается в ответ. Садится на прежнее место рядом с ним.
– А если я настаиваю?
–
– Эй, друг! Она же сказала чтобы ты отвалил!
– впрягается Тим.
– Сейчас ты отвалишь!
– рычит на него и тянется за салфетками. Кидает их Кате на бедро, промакивая пиво.
– Я сама!
– шипит, перехватывая его руку.
– Да, перестань! Я виноват!
Ему бы только потрогать ее.
– Ты что глухой? Отвали от неё!
– Тимур уже на низком старте.
Илья смотрит на Милану, та заметно напряглась. Шумно выдыхает сквозь сомкнутые зубы и решает вступиться, ради неё.
– Так, вы оба! Рыцари круглого стола, заткнитесь уже, а? Женя, свалил с кресла! Оставь девушку в покое! Никто в твоей помощи не нуждается. А ты, - переводит взгляд на рыжего, - успокойся! Если Скрипач твою подружку тронет, я лично повыламываю ему пальцы!
...
– Без обид, Мили, - Илья сгребает остатки с тарелки и выкидывает всё в мусорку. Их друзья ушли полчаса назад. Сказать, что вечер протекал в непринуждённой обстановке — соврать. Каждому присутствующему было некомфортно находиться здесь. — Ущербные лузеры...
Больше никто из них не допустит подобной ошибки и не соберётся вот так вот вместе за вечерним просмотром кино.
– Если тебе есть что сказать о моих друзьях, вперёд!
– продолжил парень.
– Нет! Я останусь при своём мнении и не стану его озвучивать.
– Нет уж говори!
– подходит к ней и садится на корточки, обнимает за ноги.
– Не будем начинать отношения со лжи!
– Давай просто каждый будет встречаться со своими друзьями по отдельности?
Его близость как наркотик, опьяняет и дурманит. Все мысли покидают голову, потому что Илья с легкостью вытесняет их. Их недавний секс вспыхивает перед глазами яркими воспоминаниями, пробегаясь мурашками по всему телу. Магия тает в ту же секунду как раздаётся звонок телефона. На экране отображается всего четыре буквы, они незамедлительно вводят в настоящий ступор: «Мама».
О Боже!
Мила испуганно смотрит на Илью, не зная что делать. Как она могла упустить счёт времени?
– Это мама!
– шепчет будто Оксана Вадимовна и вправду ее услышит.
– Ну и что?
– удивлённо смотрит в ответ.
– Скажи, что ты у меня. Пришло время вскрывать карты.
...
– Я поговорить с тобой хотел Милана, – не смотря на напускное спокойствие, голос Павла всё же дрогнул.
Когда Оксана попросила забрать Милу от его сына, мужчина ощутил беспокойство. Он репетировал свою речь весь путь до квартиры, где сейчас находились их дети. Но каждое продуманное им слово тонуло в напряженном воздухе. Терялось на задворках разума.
– Да? – растерялась, и оттого не с первого раза сумела пристегнуться.
– Да… ты и
Милана следила за мужчиной взглядом, пока тот сосредоточенно объезжал припаркованные во дворе автомобили. В зеркале заднего вида до сих пор отражался Илья, который вышел её проводить. Миле показалось, или между сыном и отцом пробежала чёрная кошка?
– О вашем сыне? Или... о том, что между нами что-то происходит? – на одном дыхании высказала предположение. Давно пора. Рано или поздно это должно было случиться.
– Твоя мама волнуется. Хоть и не показывает этого. И я тоже волнуюсь. – Павел выехал со двора и, наконец, взглянул на девушку.
– Я понимаю, – чувствуя неловкость, Мила опустила глаза на свои руки. – Я…
– Милочка, девочка… - перебил блондинку, сбрасывая скорость перед светофором. На лбу Леднёва старшего появилась испарина, – я всё знаю.
Что? О чем он?
Что она испытывала в этот момент. Страх. Смущение. Замешательство.
Стыд.
За что?!
– Я не совсем понимаю, о чем вы, Павел Андреевич, – тихо откашлялась, подавившись воздухом. Вперила испуганный взгляд в лобовое стекло. – Мы с Ильёй ещё сами не разобрались во всём… да и я уже сказала маме о том, что между мной и вашим сыном всё не так просто.
– Я знаю о том, что он сделал, – подрезал ей крылья несколькими словами. Стиснул крепкими пальцами кожаный руль. Он просто не мог больше молчать. Не мог спокойно смотреть ей в глаза. Он готов был провалиться в преисподнюю, когда эта девочка смотрела на него. Когда вежливо улыбалась, или благодарила за какую-то незначительную мелочь. Когда на вопрос «как ты?» снова натягивала на себя улыбку и говорила, что у неё всё хорошо.
– Я… вы… - начала заикаться. Хотелось провалиться сквозь землю. Сделать вид, что ничего не слышала! Притвориться глухонемой, чтобы не отвечать на его вопросы! Зачем?! Зачем он об этом заговорил?! – это… он вам сказал?!
– Что-то вроде того… - покачал головой мужчина, и провёл левой рукой по отросшей на лице щетине. – Я… честное слово, я думал, что убью ублюдка… я… понятия не имею, как мне поступать. – она и не заметила, как они свернули к дому, где сейчас ждала её мама. – Я не могу спокойно спать. Жрать… не могу без стыда смотреть в глаза твоей матери, и тебе в первую очередь.
– Павел Андреевич… - Мила отрешенно открыла рот, вдыхая воздух и боясь потерять сознание. В глазах потемнело. Дрожащими пальцами девушка прижала кнопку на дверной панели и опустила окно, – я… боже… я не готова обсуждать это, – отстранённо помотала головой, – не знаю…
– Мила? Я хочу знать… - Леднёв старший заглушил двигатель, погружая салон автомобиля в удушливую тишину. – Я просто не понимаю ничего. Что сейчас между вами происходит?
– Я, - провела языком по суховатым губам, – я пытаюсь простить его.
Слишком много «я», слишком много заиканий.
Господи…
Девушка мысленно выругалась на себя за то, что до сих пор продолжает мямлить. А что? Что она должна говорить? Он же взрослый мужчина! Почему он не понимает, что ей не хочется это обсуждать?! Во всяком случае, не с ним… да вообще ни с кем!