Я стану Императором. Книга II
Шрифт:
Ван Райли вышла из кабины пилотов и заняла свое место напротив меня.
— То есть нас всё-таки выпустят с этой планеты? — глядя на неё, поинтересовался я.
— Имперские летуны за нами присмотрят, — скривлась Райли, поправляя ремень, врезавшийся прямо в открытую рану. — Планетарная полиция, и гвардия герцога, над поверхностью планеты власти уже не имеют. Это им не родовая планета-крепость. А орбитальные боевые станции принадлежат имперским военным. А имперские военные очень не любят дерзких «линейщиков». Они ведь могут, ненароком, подумать, что на планете возник мятеж! Со всеми вытекающими мерами противодействия, включающими орбитальную бомбардировку.
— Кстати, — добавила она, вытянув вперед ноги и постаравшись расслабиться. — Уверена, в ближайшее время на планету пожалуют имперские десантные войска, дабы разобраться в сложившейся ситуации. И герцогу к тому времени я бы сильно порекомендовала свалить с планеты и забиться в какую-нибудь очень далёкую и очень тёмную дыру. Ведь, за имперскими войсками придут инквизиторы.
При этом она замолкла и очень странно на меня посмотрела. Пристально и настороженно. В десантном отсеке орбитального челнока наступило гробовое молчание. Оглядевшись, я заметил, что все без исключения, также задумчиво смотрят на меня. Я хмыкнул и закрыл глаза, притворяясь спящим. Если есть возможность оттянуть неприятный разговор, то этим нужно непременно воспользоваться.
Судя по стихшему шуму снаружи, челнок прошёл плотные слои атмосферы и вышел в открытый космос. Меня, вопреки моим опасениям, никто не беспокоил, и я мысленно пытался рассчитать возможные варианты развития событий. Ребятам нужно было прийти в себя, а Райли, похоже, решила для себя не форсировать события.
И к гадалке ходить не нужно чтобы понять, что все присутствующие отобразили мои необычные новые способности. Райли, так и вообще, попала под действие Пузыря дважды. И если первый раз можно было спихнуть на случайность и недопонимание, то во второй раз, когда я погасил Пузырём Одарённого в костюме и тем самым спас ей жизнь — вряд ли найдется нейтральное разумное объяснение.
Придётся, похоже, говорить правду и ничего, кроме правды. Однако, одна большая правда всегда состоит из кусков поменьше. Эту, не совсем понятную для меня поначалу, фразу говорил инквизитор Хокус. Первый раз, когда я её услышал, речь шла об отношении Одарённых к простолюдинам и той информации о их жизни, которая выкладывалась в свободный доступ. Хокус тогда как раз объяснял что правда должна подаваться дозированно, а для того чтобы не лгать можно было сказать всего часть правды, которая без другой части не имеет особого значения и не несет угрозы открывшему её. Сейчас мне, похоже, настало время воспользоваться советом погибшего инквизитора. Осталось только понять, какая часть правды может быть озвучена.
Я не знаю, какие инструкции получила лейтенант на мой счёт, но она явно не хочет причинить мне вреда. Происшедшее на планете никоим образом не повлияло на её отношение ко мне и тому приказу (или просьбе), что она получила от начальника Академии. В противном случае я уверен — она бы нашла путь меня устранить.
Так я, типа, и дремал до того момента, как мы залетели внутрь ожидающего нас корабля. Несколько секунд после приземления пилот подождал, пока ангар заново заполнится воздухом, прежде чем открыть люк, ведущий в уже пригодный для дыхания ангар.
Ван Дассел покинула корабль первый, я двинулся за ней. Около трапа нас поджидал мужчина средних лет во флотском комбинезоне с нашивками лейтенант-коммандера. Рядом с ним, в обманчиво-расслабленных позах стояли два бойца в полной боевой выкладки. Держа наперевес лазганы.
— Лейтенант-коммандер Томас Бергер, — представился мужчина. — Старший помощник рейд-крейсера «Малькольм Карнеги» флота его Императорского Величества.
— Лейтенант ван Дассел, Третий Отряд Специальных операций 14-го флота его Императорского Величества, — коротко кивнула девушка.
Томас с нескрываемым любопытством осматривал раненую девушку.
— Да, мы ждали вас, лейтенант. Какие-то проблемы с эвакуацией?
Райли усмехнулась, прижимаю к раненому боку руку.
— Незначительные, Господин лейтенант-коммандер!
В тот же момент, в ангар вбежали два санитара с медицинской каталкой. Видимо, пилот в процессе подлёта предупредил о наличии раненной на борту.
— Лейтенант, вас отвезут в лазарет, а курсантов мы разместим в каютах!
— Спасибо сэр, но я предпочитаю добраться до медотсека собственными ногами!
Флотский пожал плечами, но промолчал.
— Господа одарённые, следуйте за мной! — он развернулся и направился к выходу. Почётный конвой застыл, пропуская нас вперёд и только после этого направились за ними. По легкой дрожи палубы, я предположил, что заработали маршевые двигатели. Рейд-крейсер «Малькольм Карнеги» снимался с орбиты и готовился начать разгон к точке входа в Подпространство.
* * *
Лазарет крейсера был достаточно просторным, чтобы вместить, в случае необходимости, несколько десятков пациентов. Учитывая, что экипаж корабля исчислялся тысячами человек — это было совсем небольшим помещением. В случае тяжелого боя, когда количество раненых превысит количество коек в лазарете, соседнее помещение были оборудовано криокамерами, в которые опускали тела замораживая их до низких температур, прекращая всячески жизненные процессы в организме, что давало время пострадавшему дождаться своей очереди — когда у врачей появится на него время. Либо, в особо тяжелых случаях, пока крейсер — если он выживет в битве, доберётся до базы, где ими займутся уже в условиях стационара опытные врачи.
«Малькольм Карнеги» уже находился в Подпространстве. Мы успели даже немного поспать после того, как нас быстро осмотрели медики, дезинфицировав и устранив незначительные повреждения тканей. «Отходняк» после использования Дара накрыл всех без исключения, и мы благополучно вырубились в своих каютах на несколько часов.
Сразу после пробуждения переодевшись в любезно предоставлено флотскую форму, вместо оставленного на планете нехитрого скарба я принял душ и направился в лазарет. Свои объяснения я планировал начать именно с лейтенанта.
Полностью перебинтованной девушка бодрствовала Она что-то сосредоточенно изучала в информационном планшете, когда меня, после разрешения дежурного доктора, впустили в её палату.
— Лейтенант! — поприветствовал я её с порога.
— Курсант! — похоже, Райли была не слишком удивлена.
— Ну, проходи, — она отложила в сторону планшет и приглашающей махнула на табуретку на колесиках, стоящую около стены.
Я уселся прямо там, не приближаясь к кровати.
— Ты что-то хочешь мне рассказать, Ноунейм? — подняла бровь Райли.