Я стану твоей королевой

Лафф Мишель

Картинно подняла руку, требуя тишины, и народ послушался. Обстрел прекратился, крики утихли, зал заполнился тишиной. Именно в этот момент вошел Рейнол, в обязанности которого входило обеспечение дисциплины. Я подарила ему приторно сладкую улыбку, прошептала довольно сильное заклятие чистоты и обратилась к злым и обиженным студентам.

— Добрый день всем, буду предельно краткой сегодня. У меня много дел, да и пары на сегодня никто не отменял, так что предлагаю не затягивать с завершением этого милого мероприятия. Как выяснилось, Дунси Беггиз присвоил себе чужую работу. И, должна признаться, в том, что случилось с вами, есть и моя вина, так как я помогала настоящему автору проекта ставить на свое изобретение довольно интересную защиту. Такая теперь будет на всех ее работах, так как речь идет о сотруднике моего благотворительного фонда, — я подняла руку, демонстируя всем свой браслет, принимая улыбки от тех, кто уже слышал об инциденте у столовой, который студенты взяли и по доброте душевной прозвали “Прыжок за счастьем”. — Именно потому что в случившемся частично есть и моя вина, хотя это и не я украла товарища его проект, а также по той простой причине, что я позиционирую себя не как лидера, способного только карать, например, острым мечом, но и как вашего наставника и помощника, который готов исправлять и свои, и чужие ошибки, я сниму со всех вас защитные проклятия.

Теперь предстояло самое сложное. Я улыбнулась, подняла обе руки в воздух и на головокружительно длинном выдохе разом разорвала абсолютно все проклятия, включая то, которым наградила сволочь Беггиза. Зрители ахнули. Рейнол, кажется, заскрипел зубами, хотя мне со сцены было точно не услышать.

Я же обернулась к декану артефакторов и, глядя ему в глаза, спокойно сказала то, что думала.

— Таким людям не место ни в нашей академии, ни в любой другой. Я буду собирать подписи, чтобы Студенческий Совет выдвигал обвинения. Дунси Беггиз должен быть отчислен из АМИ без права восстановления, лишением артефакторской лицензии до пятого уровня, а так же штрафом, соразмерно сумме, которую получил за продажу чужого изобретения. Если администрация академии будет не согласна с этими требованиями, наш благотворительный фонд подаст в суд на лорда Беггиза от лица автора ворованного проекта. Тогда речь пойдет, возможно, о тюремной заключении в том числе. А сейчас, думаю, мы должны продолжить, потому что выступили еще не все студенты.

Я мягко улыбнулась бледному декану, чтобы сгладить эффект от довольно грубых слов, после чего подмигнула злом как тысяча чертей Герноду и грациозно спустилась со сцены, приняв руку Алекса в качестве поддержки.

Когда на сцену поднялась Линера, зал взорвался аплодисментами. Прыщи уже начали сходить на нет, так что зрители настроены благодушно. А уж после невероятного приветствия моей новой подруги, так и вовсе были готовы требовать отдать победу выступающей на сцене студентки.

— Добрый день, товарищи-артефакторы, маги-шушара и вам Ваше Магичество, — девушка присела в реверансе, глядя на меня, напрямую давая понять Рейнолу, кого считает главой студентов академии. Кажется я снова слышала скрип его зубов… — Меня зовут Линера, но вам я больше известна как Заучка Войсир. Суть моего изобретения проста, но в то же время имеет глубокий смысл. Все ведь уже слышали об игре “Пол — это лава”? Да, на первый взгляд это сущая глупость, но, если подумать, все становится на свои места. Мы с вами маги, а значит являемся щитом и мечом королевства. Разумеется, в первую очередь это касается боевиков, но и любые другие маги являются военнообязанными. На поле боя одно из главных умений — навык быстро думать и правильно реагировать. В Креновой битве наши противники часто использовали ловушку, принцип которой напоминает нашу игру. Первая волна давала легкий разряд по ногам, а вторая волна магии убивала наших воинов, сжигая чистой энергией. При этом деревья, камни, здания и многие другие предметы по разным причинам эту энергию не проводили. С этой точки зрения мы можем рассматривать амулет как тренировочный инструмент на случай, если когда-нибудь нам придется вновь встретится с Креновой Ловушкой. Вторым определяющим моментом является то, что это действительно весело. Мы молоды, полны сил и хотим развлекаться. Правила нашей игры дают возможность делать это, не нанося никому вреда. К тому же, как мы успели заметить, иногда игра может толкнуть вас на “Прыжок за счастьем”. Как знать, к чему он приведет? Ну и третий, самый важный, по нашему мнению, пункт — на что идут деньги, вырученные за золотые браслеты с белым жемчугом? Я действительно являюсь артефактором благотворительной организации “Жемчужные браслеты”, которая специализируется на помощи сиротам и больным детям. Так что ваши деньги идут на добрые дела, а не на наши развлечения…

Линера еще немного рассказала о наших планах, заверила, что по мере возможностей сделает всем желающим свои чудо-амулеты от прыщей, за полцены, деньги так же пойдут на нужды сирот, а потом, смутившись отчего-то, скомкано попрощалась и спустилась со сцены, вцепившись в руку Алекса.

— Я сейчас упаду в обморок, — пробормотала подруга. — Ненавижу быть в центре внимания.

— Я тоже, — улыбнулась, чтобы подбодрить.

— По тебе не скажешь. Выглядишь очень уверенно на сцене. Да и твои мысли, идеи… Ты всегда должна быть в центре внимания.

— Когда-нибудь я расскажу. Но сегодня мне пора, еще Гернода в конкурсе побеждать.

Улыбка Алекса растаяла как мороженое летним днем.

— Ну что не так?

— Ничего… Э… Мне пора…

К полигону, на котором назначили проведение испытаний, я подходила уже в полной уверенности, что Рейнол приготовил мне какую-то гадость. Прямо-таки вселенского масштаба. И оказалась права, хоть и не была этому рада по вполне понятным причинам.

Сейчас на полигоне по периметру установили трибуны для зрителей, над ним висел огромный призрачный экран, который транслировал происходящее в небольшом закрытом загоне. Рейнол как раз в этот момент тепло улыбался, гладил морду ослепительно белого скакуна и, казалось, вообще забыл, зачем он здесь. Я даже залюбовалась, настолько сильно он отличался от себя привычного. Улыбнулась, а потом с трудом удержала на лице улыбку, потому что зашла в загон к лошадям и…

— У меня что-то со зрением или это пара королевских пегасов? — Нервно спросила, старательно растягивая губы в улыбке. Смотрелось наверняка жалко, но держать лицо в этой ситуации я не могла. — Гернод, где ты взял дол… Этих прекрасных существ, чтоб тебе всю жизнь на них летать без возможности приземлиться!

— Я? Испытание оставалось тайной до этого момента, — Рей усмехнулся. — Полагаю, нам предлагается устроить гонки. Ты какого скакуна предпочитаешь? Белого или чёрного?

— Бескрылого!

— Я на многое готов, конечно, ради тебя, — соперник сделал многозначительную паузу, глядя мне в глаза и намекая, что он знает, какую игру мы с Алексом затеяли. Влюблённый, блин, засранец. — Но ты уверена, что хочешь, чтобы меня казнили? Изувечить любимых зверушек Его Величества… Казнят, даже не посмотрят, что все во имя великой любви.

— Пожалуй, ты бы пришёлся ко двору Его Величества. Был бы отличным королевским шутом! — подошла к чёрной животине, перешагивая через собственный страх. — Откуда ты узнал, что я боюсь лошадей?

— Брось, — Гернод снова усмехнулся. — У тебя был свой канаканский скакун, езде на котором тебя обучал сам Альберто Ноэлье. Я мечтал взять у него автограф, лучший наездник нашего времени как никак.

— Одно другому не мешает, — процедила сквозь зубы. — Это подло — использовать мой страх.

— Подло запускать дизинформацию, Эверти. А к испытаниям я не имею никакого отношения, — Рей подходил ближе с каждым словом, улыбался, глядя мне в глаза, пока не подошёл вплотную. Мне пришлось смотреть наверх, и если так стоять слишком долго, то шея будет болеть… Рейнол наклонился ко мне, будто собирается поцеловать, но остановился в сантиметрах пяти от моих губ. — Впрочем, ты ведь можешь отказаться, так что не вижу проблемы.

Секунды тянулись часами, а мы все смотрели друг другу в глаза. Я пыталась заставить себя что-то придумать, но голова не работала. Передо мной стоял человек, который всерьёз намерен надеть корону. И у него явно есть для этого причины поважнее моего азарта и желания кому-то что-то доказать. Нужно узнать их, тогда будет понятно, как поставить коронованного противника на место.

Я улыбнулась так нежно, как только могла, встала на носочки, чтобы самой приблизиться к его губам. Почти касаясь его в поцелуе, прикрыла глаза и тихонько выдохнула:

— Играем, Гернод, — резко развернулась и отошла к белому скакуну, но успела заметить, что Рей стоял с закрытыми глазами и явно ждал поцелуя. — Я Эверти, но ещё и Торрес. А Торресы всегда побеждают.

— Нет, Микаэлла, лжецы не всегда выигрывают.

— Я знаю, Рейнол, — улыбнулась шире, запрыгивая на Пегаса с гладкой блестящей белой шерстью. Можно подумать, он никогда не лжет. Нашёлся мне тут, борец за честность.

Недовольно хмурясь, я заставила своего скакуна выйти из загона и тяжело вздохнула. Я боялась высоты. До дрожи, крика и дикой паники. Ни разу за всю жизнь этот страх я так и не смогла преодолеть. Как-то на каникулах тётя привезла мне ведьминскую метлу: красивую, совершенно новую с моими инициалами на древке. Я попыталась на неё сесть, и это у меня даже получилось, но стоило метле взлететь выше чем на два метра, у меня началась форменная истерика. Я позорно разревелась, потеряла управление и только и могла, что плакать, вцепившись в гладкую палку поло мной. Спасла меня тётя, сняла с метлы и отпоила успокаивающим зельем.