Я стираю свою тень - 5
Шрифт:
— Вначале будет расслабление, эйфория, а потом шарахнет избыток энергии и захочется бежать.
Транспорт, доставивший нас на планету, беззвучно поднялся в воздух и очень быстро удалился. Я посмотрел вверх и увидел сквозь синеву неба еще более синюю планету гиганта, висящую на половине пути между зенитом и горизонтом. Очень фантастический пейзаж. Я не удержался и сделал несколько снимков на память. Никас сидел на руках у матери и блажено улыбался.
— Аясо. — Описал он свое состояние.
—
— Дя, ясиво.
Идемте уже. — Нетерпеливо позвала мать. — Время тикает, а мы еще ничего не увидели.
Она встала во главе нашей компании. Я пересадил сына себе на шею, и мы пошли. Минут через десять нас действительно отпустило. Эйфория сменилась желанием потратить силы. Энергии во мне было так много, что я мог бы пробежать кросс в три километра не запыхавшись. Отчасти, этому помогала гравитация ниже земной. В проспекте утверждалось, что она составляет «ноль — восемьдесят семь» стандартной, за эталон которой взята гравитация Земли.
Птицы летали над головами, совсем не пугаясь нас. Они напоминали тропических пернатых из-за яркого окраса и склонности постоянно орать. Зверюшки взирали на нас с деревьев, из-под кустов, а некоторые просто сидели на тропинке, не собираясь уходить с нее при виде людей. По большей части они напоминали мне гибридов обезьян и медведей, неуклюжие, валкие, но ловкие, когда дело касалось лазания по деревьям. Они казались милыми, потешными и добрыми, словно природа создала в этом месте живые детские игрушки.
Под кронами деревьев, на каждой поляне, меховой оторочкой росли пышные кустарники, усыпанные цветами, либо плодами, так и просящимися укусить их за сочный бочок. Помня предупреждение гида, я даже не притрагивался к ним. Остальные туристы, особенно те, кто жили на станции и не пробовали за всю свою жизнь ничего вкуснее сбалансированного желе, боролись с собой, чтобы не полакомиться. Я знал, что они не рискнут, система их так воспитала, что они не станут играть в рулетку. Расскажут потом своим знакомым, как близки они были совершить рискованное дело, но устояли.
— Да, это тебе не чахлый лесок возле нашей деревни, в котором бутылок больше, чем листьев. — Произнес отец. — Красотища. Как тебе, Нин, нравится?
— Да, очень. Хотелось бы забраться в лесок, конечно, полазить под деревьями. — Призналась она.
— Додумайся только. — Отец застыл на месте. — Грибочки решила пособирать? Они, может, понятия не имеют, что люди грибы едят, потому и не предупредили, что от них слепота случается или вообще, съедят твой мозг, а вместо него грибницу вырастят. Отличная тема, грибница под крепкой черепной коробкой, да еще и самоходная.
— Ой, ну хватит, Коль, развел тут нытье. Шире шаг, глубже дыхание. — Мать прибавила ходу.
— Ей справка нужна от космического психиатра с разрешением. — Буркнул отец.
— Так, развлекаемся. — Напомнил я всей нашей компании, зачем мы здесь собрались. — Может, и зайдем в лесок, гид не запрещал, только ничего брать в руки не будем.
— Спасибо, Гордей. Это мне отец еще с вулкана припоминает. Тогда он получил моральную травму, и у него сложилось мнение, что мой выбор непременно сулит ему одни неприятности.
— Похоже, у нас это семейное. — Посмеялась Айрис, припомнив те же укоры с моей стороны.
— Это было давно и неправда. — Заступился я за себя.
Растянувшаяся колонна туристов остановилась перед препятствием, неширокой речкой со спокойным течением. Вода в ней была прозрачной, дно усеяно камешками, над которыми искрометно носились рыбы, отсвечивая переливающейся чешуей. Народ замер в нерешительности. Реку надо было переходить.
— Так, кто у нас самый решительный? — Поинтересовался мужчина, снявший обувь и замочивший ноги по щиколотку.
— Тут не решительность нужна, а умение плавать. — Произнес я. — Наверняка устроители этого тура придумали какую-нибудь игру, типа, переплыви на ту сторону и перекинь веревку остальным, которую они спрятали на другом берегу.
— А вы умеете плавать? — Спросил он.
— Умею.
— Тогда мы ждем, когда вы перекинете нам веревку.
— А если ее там нет? Я же сказал это для примера. — Я выругался про себя. Язык мой — враг мой.
— А как проверить? Переплывите, а мы подождем. — Предложил мужчина.
Народ солидарно поддержал его. Айрис посмотрела на меня с улыбкой. Я снял Никаса с шеи и поставил на землю. Скинул с себя верхнюю одежду и остался в одних «боксерах».
— Если что, скажите руководству, чтобы поставили мост. А вы не замочите мою одежду. — Попросил я родственников.
— Уда папа посёй? — Поинтересовался Никас.
— Наш папа оказался самым смелым и пошел купаться первым. — Пояснила Айрис.
Я вошел в реку, тщательно проверяя ногами дно. Из-за того, что вода была прозрачной, неправильно воспринималась глубина. На третьем шаге она достала мне до груди. Вода оказалась холодной, словно со дна били родники. Я поплыл, очень надеясь, что устроители тура позаботились о туристах.
За пару метров до другого берега я попытался нащупать дно и достал его, только скрывшись с головой. Всплыл, отплёвываясь от воды. Народ смотрел на меня во все глаза.
— Все нормально, проверял дно.
Я пару раз загреб руками и ступил на твердую землю. Выбрался на берег и прошелся вдоль него, чтобы найти потайную переправу. Прошел метров сто в одну сторону от тропы, потом в другую столько же. Ничего похожего на веревку, а вообще я надеялся увидеть мост легкой конструкции. Я прошел по тропе на сто шагов от реки. Ничего подходящего. Только милые животные, лениво взирающие на меня отовсюду. Вернулся на берег и развел руками.