Я так хочу!
Шрифт:
– Что касается меня, то я никогда в этом не сомневалась, – заметила Никки с легким оттенком неприязни. Ей хотелось, чтобы Ричард перестал восторгаться Ларой и хоть немножечко похвалил ее. В конце концов, это она создавала те платья, в которых Лара снималась во «Французской сиесте», она ведь тоже внесла свой вклад в успех ленты. В конце концов, это был большой костюмный фильм, а не какой-нибудь проходной пустячок!
Ричард и Никки сидели за завтраком на задней веранде.
Обычно в это время Никки уже уходила из дома, но сегодня Ричард задержал ее, сказав,
Обжигаясь, она глотала горячий кофе, незаметно поглядывая на часы. До сих пор Ричард не сказал ничего существенного, – ничего такого, ради чего стоило так задерживаться.
– Лара прилетает сегодня, – заметила она просто для того, чтобы поддержать разговор. – Мне кажется, завтра вечером мы могли бы пригласить ее на ужин. И Мика тоже, если ты не против.
– А его-то зачем? Эту задницу в очках?
– Я думаю, что будет гораздо лучше, если Лара встретится с ним в непринужденной обстановке. Пусть они познакомятся до того, как начнутся съемки. Возможно, это избавит меня хотя бы от части проблем…
– Не избавит, – резко сказал Ричард, ставя на блюдце звякнувшую чашку. – Лара его возненавидит. Она умеет отличить задницу от нормального мужчины.
– Не вижу никаких проблем, – упрямо возразила Никки.
– Хочешь поспорить? – Ричард насмешливо посмотрел на жену. – Поверь мне, я знаю Лару.
– Послушай, Рик, – проговорила Никки. – Когда я только задумывала этот проект, ты поддерживал меня. Но сейчас тебе, по-моему, доставляет особое удовольствие высмеивать его. Что тебе не нравится? Скажи, я хочу знать!
– Мне не нравится не то, что ты делаешь, а как ты это делаешь. Ты ни в коем случае не должна была брать Лару на главную роль. Кроме того, ты зачем-то пригласила Сина, который вот-вот загнется от наркотиков, и этого придурка Стефана…
– Во-первых, Айден Син вылечился. Во-вторых, Мик никакой не придурок. Он очень талантлив! Даже ты не можешь этого отрицать.
– Может быть, он и талантлив, не спорю, но ему нужен продюсер, который держал бы его за горло железной рукой и время от времени встряхивал, если его занесет. Ты этого не сможешь.
У тебя нет опыта, Никки.
– Спасибо за откровенность! – резко бросила Никки и, уже не таясь, бросила взгляд на часы. – Мне пора, Ричард. У тебя есть еще что мне сказать?
– Я обещал Саммер, что поговорю с тобой.
– Интересно о чем? – раздраженно откликнулась Никки. – Если ей что-нибудь нужно, то почему она не спросит меня об этом сама? Зачем ей понадобился посредник?
– Она говорит, что каждый раз, когда она пытается поговорить с тобой, вы начинаете ссориться.
– Не правда!
– А вот она, похоже, считает, что это так.
Никки вздохнула.
– Ну, в чем дело?
Ричард сцепил руки перед собой и посмотрел на Никки в упор.
– Саммер хочет переехать в Лос-Анджелес и жить с нами.
– Что-что? – переспросила Никки. В первый момент ей показалось, что она ослышалась.
– Она не хочет возвращаться в Чикаго. Саммер говорит, что она и здесь может закончить школу и поступить в колледж… – Последовала долгая пауза, потом Ричард добавил:
– Ты должна быть польщена. В конце концов, Саммер твоя дочь.
– Да, она моя дочь, но с восьми лет ее воспитывал отец. Говоря откровенно, я вовсе не уверена, что могу взять на себя такую ответственность.
– Ты просто не хочешь ее понять, – вставил Ричард, и Никки тотчас вспыхнула.
– Знаешь, что мне не нравится? – сказала она едко. – То, что она попросила тебя поговорить со мной.
– Я – всего лишь посредник, – спокойно ответил Ричард, возвращая ей ее же собственные слова. – Мое дело – довести до твоего сведения, что Саммер хочет жить здесь. А уж решать вы это будете сами. Поговори с ней, Ник, серьезно! Я думаю, для девочки это важно.
– Поговорю, когда у меня будет время, – отрезала Никки. – А сейчас я опаздываю на работу.
Все еще кипя, она схватила лежащие на столике ключи от машины и поднялась. Ей очень хотелось пойти в спальню Саммер и за волосы вытащить свою ленивую дочь из постели, но она действительно опаздывала.
Как утверждала горничная, Саммер обычно вставала не раньше полудня. Наскоро позавтракав, она исчезала с кем-нибудь их своих новых друзей и не появлялась до тех пор, пока не приходила пора переодеться к вечеру. Таким образом, раннее утро было единственной возможностью поговорить с Саммер, однако каждый раз, когда Никки собиралась разбудить ее, она испытывала острый приступ вины. Вот и сейчас руки у нее опустились сами собой. В конце концов, как справедливо заметил Ричард, Саммер была ее дочерью. Кроме того, вопрос о ее переезде в Лос-Анджелес следовало решать не с самой Саммер, а с Шелдоном.
Когда Никки наконец приехала в офис, Мик уже начал большое производственное совещание, и Никки почувствовала себя уязвленной. Можно было подумать, что режиссер ни во что ее не ставит. Первым ее побуждением было вовсе проигнорировать совещание, однако Никки сумела совладать со своей обидой.
Войдя в зал, она села на свое место рядом с Миком, и он удостоил ее приветственного кивка. Слава богу, заметил… Никки знала, что снимать фильм – это очень нелегкая работа, однако быть продюсером, как ей казалось, было еще труднее, чем режиссером. Продюсеру приходилось принимать множество принципиальных решений, обеспечивать финансовую сторону, решать другие проблемы. Именно она отвечала за то, чтобы подготовить все необходимое для основной съемки.
Во время перерыва Никки подозвала свою секретаршу и попросила ее послать Ларе цветы и пригласить на ужин, который должен был состояться дома у Никки завтра вечером.
Потом к ней подошел Мик.
– Ты ужасно понравилась Айдену, – сказал Мик, покусывая нижнюю губу. – Он утверждает, что еще никогда не видел такой очаровательной женщины.
– Как это мило, – небрежно отозвалась Никки.
– Он считает тебя клевой телкой.
– Пусть думает что угодно – мне все равно. Главное, чтобы он прилично себя вел.