Я тебя найду, Колючка
Шрифт:
– А почему здесь нет видеокамер, если всё так секретно? Ой, здесь же всё пишется, - подскочила я.
– Так здесь и проверяющие работают. Всем хочется поковыряться в носу. Незаметно. Поэтому и нет видеокамер, - на удивление он был спокоен, как удав.
– Опять шутишь? – я подошла к нему поближе.
– Шучу. И насчёт записи разговоров тоже пошутил.
Моя бровь удивлённо выгнулась.
– Даже так. Интересно зачем?
– А ты что, согласилась бы по-другому?
Я развернулась и хотела… Не знаю что хотела сделать. Но
– Согласилась бы? – провёл ласково подушечками пальцев по моим скулам. – Или снова сбежала?
Я не отвечала, потому что не знала ответы на его вопросы. Его руки спустились на талию, а я непроизвольно положила свою голову ему на плечо. Он легонько губами целовал мне висок. Я осторожно и несмело гладила его.
Он нырнул под мою кашемировую водолазку. Прошёлся руками слегка в районе талии и остановился. Обтянул мою кофту и повернул меня лицом.
– Иди сюда, - и стал меня целовать.
Не хочу повторять за писателями расхожие фразы, как у меня разгорался пожар внутри. Как его мужские пальцы гладили и сжимали мои запястья. Но тем не менее это было именно таким образом: несдержанно и горячо. Видимо, вот так и начинаются романы между мужчиной и женщиной. Именно с этого момента у каждой пары появляется ни с чем не сравнимый аромат только их отношений. И все фразы, и даже просто слова начинают приобретать особый смысл и цвет.
– Марго, - шептал он мне в ухо, – ты сводишь меня с ума. В тебе есть что-то такое, от чего я никогда не смогу отказаться, - это была песня, бальзам, который излечивал любые раны, - я отдаю себе отчёт, что времени прошло всего ничего. Но я точно знаю, ничего подобного я никогда не чувствовал. Почему ты молчишь?
– Я не знаю, что говорить. Мне не с чем сравнивать. Я никогда никого не любила. Но я также могу точно сказать, что мне сейчас невероятно хорошо.
– Я рад, что это всё взаимно. Поговорим обо всём позже. Многое нам придётся решать, - он прижался своей щекой к моей. – Марго, милая, надо доделать работу. Я уже и сам жалею, что всё у нас началось вот так, здесь. Не хочу, чтобы было всё скомкано.
– Не будет, не волнуйся, - я встала с его колен, а он не отпускал мою руку. – Давай, доделаем то, что надо. Нас скоро будут ждать.
Он тоже поднялся, ещё раз прижал меня к себе, погладил по голове. Потом развернул огромный лист бумаги и сказал:
– Ты умница. Принеси вон тот журнал с синей полосой с третьей полки, - я подошла к стеллажам. – Да, этот. Спасибо.
Несмотря на наше состояние, время пролетело за работой быстро. Перед тем, как выйти, мы ещё несколько раз обменялись небольшими поцелуйчиками. Собрали все свои вещи и спустились вниз.
Внизу нас ожидал только один профессор. Оно и понятно было: работы оказалось много, возможно, все также не успевали собрать информацию.
– Как поработали? - поинтересовался он.
– Неплохо, - с улыбкой ответил Никита. – Маргарита, сходи, забери свой телефон.
Я получила свой телефон, разблокировала, чтобы посмотреть сколько времени. И ужаснулась – тридцать пять пропущенных. И тут же увидела, как засветился экран. Хорошо, что хоть догадалась утром отключить звук.
– Да, мама.
– Ты где была, тварь ты этакая? Где ты шляешься весь день?
– Мама, я сейчас в поездке. Не кричи, пожалуйста, - слёзы стали проситься наружу, но я старалась изо всех сил их сдержать.
– Ты мне ещё указывать будешь, что мне делать!
– Мама, пожалуйста, здесь же люди, - из моих глаз всё же, против моей воли, выкатились огромные слезинки.
– Ты почему не поднимаешь телефон?
– Я не могла. Я была на лекции, - говорила первое, что приходило мне в голову.
Я скорее почувствовала, чем услышала, как сзади подошёл Никита.
– Мама, я перезвоню. Мне неудобно сейчас говорить. Прости…
Я отключилась, но повернуться к нему не смогла. Его руки легли мне на плечи, а потом на талию. И притянули, прижав спиной к себе. Слёзы покатились градом, а тело стало непроизвольно вздрагивать.
– Ну, всё. Тише, тише, - он развернул меня к себе. – А я голову ломал, кто тебе настроение каждый день портит. Думал, что ты обманула меня. Думал, что парень тебе названивает.
– Прости, ты не должен был этого слышать…
– Глупенькая. Ты же ни в чём не виновата.
Он вытер слёзы с моего лица, а я достала салфетки из сумки.
– Первый раз вижу девушку, у которой почти нет косметики на лице.
– Это плохо?
– Ты что? Мне всё нравится. Пойдём, а то нас, похоже, уже обсуждают, - нахмурился Никита.
– Вот, теперь из-за меня у тебя будут проблемы.
– Вот ещё. Придумала тоже. Я тут главный. Это из-за меня у других могут появиться проблемы, - засмеялся он.
Мы подошли к группе, которая уже вся была в сборе. И с удивлением смотрела на нас.
– Простите, - сказал Никита, сделал небольшую паузу и добавил с серьёзным видом. – Просто Маргарите только что сообщили, что умерла её любимая коза.
Я перевела на него свой взгляд. В его глазах, как мне показалось, горели огоньки. И, если пять минут назад, мне хотелось провалиться сквозь землю, то сейчас я боялась, как бы не расхохотаться на глазах у всей группы.
– Сочувствуем, - стали поддерживать меня сотрудники Никиты.
– Я понимаю, у меня тоже в детстве была коза.
– Очень жаль.
Мне на минуту даже стыдно стало, что мы обманули таких добрых людей.
– Соболезнования приняты, - Никита всех остановил движением руки. – Сейчас едем заселяться в гостиницу. Все встретимся на ужине. Идём, - это уже он обратился ко мне.
После ужина, возвращаясь к себе на этаж, Никита пожелал мне спокойной ночи и подождал, пока я войду в свой номер. Меня это очень удивило. Неприятно удивило. Неужели это всё из-за звонка моей мамы. Теперь он не хочет даже поцеловать меня.