Я тебя никому не отдам
Шрифт:
– Сука! – Спартак одной рукой валит его наземь и начинает колотить, превращая его лицо в месиво. Он бьет, его, не чувствуя боли, выплескивая всю свою ярость, всю злость, пока не оказывается полностью забрызганным кровью поддонка. Затем подымает его уже безжизненную голову и со всего маху ударяет ее о камень, лежащий рядом с ними. Видя что мерзавец уже мертв, он все равно не может остановиться и бьет до тех пор, пока не слышит крик Хамера.
– Эмма в отключке!
Словно выйдя из помутнения он вскакивает на ноги и подбегает к покореженной хонде, откуда Хамер пытается выудить тело Эммы. Спартак стягивает с себя водолазку и натянув на ее нагое обмякшее тело, хватает ее на руки и бежит со всех ног к машине Хамера.
– Хамер, гони как можно скорей, – кричит он во весь голос, прижимая изо всех сил к себе ее тело.
Хамер выжимает на полную педаль газа, по дороге к ближайшей больнице. Спартак держит Эмму на руках, сидя на заднем сидении машины, неустанно поглаживая ее прекрасное лицо. Теперь он может четко рассмотреть ее раны, и морщиться словно от боли, при виде ее красивых губ изрезанный ублюдком. Он видит мокрые дорожки, бегущие по ее щекам и только через несколько секунд понимает что это его слезы.
– Девочка моя, держись моя маленькая! Живи, прошу тебя, только живи! – он гладит ее скулы, ее красивые каштановые волосы, целует ее идеальные брови и пышные ресницы. Она – одна такая..самая прекрасное существо на этом свете.
Он никогда не чувствовал столько боли. Это просто невыносимо быть так близко и так далеко от нее одновременно. Нет, если она не выживет, ему будет просто незачем жить. Лучше бы ему оторвали заживо ноги и руки, лучше бы над ним издевались как хотели, только бы не видеть ее угасающую на своих руках. Своего маленького ангела, истерзанного свихнувшимся ублюдком. Он ругал себя последними словами за слабость, за то что не смог сразу выпутаться из оков и защитить ееОстанавливая машину на красный свет, Хамер поворачивается и с нескрываемой болью в глазах смотрит на нее.
– Держись девочка, мы близко!
Спартак берет здоровой рукой ее голову и склоняясь над ухом шепчет ей то, что никогда наверное не сказал бы:
– Малышка, пожалуйста, открой свои глазки и посмотри на меня. Я ведь так и не сказал тебе как сильно люблю тебя, насколько ты въелась мне под кожу. Запах твой, голос, твоя улыбка, твое красивое тело – ни на секунду не могу перестать думать обо всем этом. Я хочу тебя каждое мгновение своей жизни, я буквально умирал заживо, будучи в разлуке с тобой, ты только живи, моя хорошая! – его голос срывается от затапливающих рыданий. До этого момента он просто не умел плакать, а теперь словно порвало плотину. Приподняв свое лицо, он вытирает ее щеки кровавыми ладонями и видит как подрагивают ее ресницы, а из закрытых глаз стекают теперь уже ее слезы. Его истерзанный взгляд озаряется надеждой, потому что в следующее мгновение она открывает свои бездонные зеленые глаза, и слегка приподняв брови, морщясь от боли произносит еле слышным голосом:
– То есть мне надо было помереть, чтобы наконец-то ты признался мне в любви!
Обезумев от радости, он зацеловывает ее лицо мокрыми от слез губами, нашептывая между поцелуями какие-то нежности, известные только им двоим. Через несколько минут безудержных ласк, он дает ей передышку и слегка отстраняется. Подняв счастливые глаза видит в зеркале заднего вида такой же радостный взгляд Хамера.
– Я люблю тебя, Эмма, чокнутая ходячая взрывчатка, блин!- вытирая тыльной стороной руки свои мокрые глаза, он видит на ее искалеченных губах слабую улыбку, отчего в его душе буквально расцветает весна.
– Ты плакса, – она еле заметно хмурится, ни на секунду не отпуская его взгляда.
– А ты непослушная девчонка! Я тебе дома еще ремня ввалю, за то что не послушалась Хамера!
– Ой, все! Я может вообще устала от ваших мужских игрищ, вот приеду домой, соберу вещички и уйду к какому-нибудь спокойному тихому парнишке.
Спартак несколько минут неотрывно смотрит на нее, а затем изгибает возмутительно вздергивает бровь и прищуриваясь целует ее в нос.
– Колбаса ты деловая, кто ж тебя отпустит! Я ведь сказал, что никому не отдам тебя. Смирись!
В машине раздается громкий дружный хохот двух сильных мужчин и маленькой храброй девушки. Искалеченные физически, они смеются преодолевая боль, чувствуя себя при этом сами счастливыми на всем белом свете.
Эпилог
Месяц спустя
Я стою посреди светлой гостиной квартиры Спартака перед огромным зеркалом, любуясь своим отражением. Мне до сих пор в это не верится, но сегодня я выхожу замуж. Кипельно белое платье, расшитое драгоценными камнями, с красивенным корсетом и пышной юбкой, является лучшими доказательствами того, что все таки это не сон.
– Принцесса, – улыбаюсь себе и приглаживаю тонкими пальцами каштановые завитки распущенных волос, плавно спускающихся до пояса. Удивительно, прошел всего месяц после тех страшных событий, а на моем теле уже ни следа, ни царапинки. Правда я опустила тот факт, что, мне пришлось таки несколько недель проваляться на больничной койке. Но честно говоря, последнюю неделю я провела там только ради того, чтобы скрасить пребывание в ней любимого. Спартаку досталось намного сильнее, но не смотря на это все время он носился со мной так, будто это не он, а я вся в переломах и ушибах.
После той ночи он вообще очень сильно изменился. Стал невероятно нежным и заботливым, относится ко мне так, будто я хрустальная ваза и при малейшем неверном движении с грохотом разлечусь на мелкие осколки. Не отпускает от себя ни на одну секунду. Улыбаюсь, вспоминая как заботливо он каждое утро целует мой животик, здороваясь с нашим сыночком. Спартак почему то на сто процентов уверен что у нас будет мальчишка. Нам даже доктор сказал в день поступления в больницу, что малыш наш настоящий боец. После такого стресса у меня ни тонуса, ни малейшей отслойки. Вцепился мертвой хваткой. Весь в папку! Накрываю ладошкой свой еще совсем плоский живот и улыбаюсь.
Но несмотря на такие разительные перемены в моем брутальном и жестком мужчине, как бы я не хотела, он больше ни разу не повторил мне то, что говорил, в машине у Хамера. Но я на него не сержусь. Потому что сломанная рука и четыре ребра, не считая выбитого большого пальца правой руки и несчетного количества ссадин, являются самым лучшим доказательством его чувств ко мне. И я знаю, что если будет нужно, этот мужчина, не задумываясь жизнь за меня отдаст.
Кручу головой, выкидывая все грустные мысли из нее. Слышу сзади себя нервное щебетание подруги и обреченно вздыхаю, поворачиваясь к ней. Она стоит передо мной в таком же кипельно белом платье, только в отличие от моего, оно с обтягивающим низом. Ксюша смотрит на меня большущими от волнения глазами и неуклюже пытается нацепить фату.