Я тебя никому не отдам
Шрифт:
Девушка сбросила скорость до минимума и слегка обернулась.
– Говорю, что вот это – Финское озеро, некоторые еще называют его Чухонским. А улица, на которую мы выехали, называется Пляжевая. Смешное название, правда? Не Пляжная, а Пляжевая. Хотя до пляжа отсюда еще топать и топать. Это я к тому, что мы, в общем-то, приехали.
Она круто свернула в узкий проулок, проехала вдоль дощатого, когда-то, вероятно, зеленого забора и, затормозив перед покосившимися щелястыми воротами, ловко соскочила с седла. Вдвоем они открыли ворота и закатили мотоцикл в небольшой, изрядно заросший двор. Справа из сплошного переплетения боярышника, малины и сирени выглядывал дощатый сарайчик, прямо перед ними высился скромный домик, такой же облезлый, как и все его окружение.
– Мои друзья живут за границей, так что этот дом в полном моем распоряжении, – пояснила Таня и, понизив голос, добавила: – Надеюсь, нас все-таки не выследили. Я проверяла, конечно, по трассе за нами никто вроде не шел, там далеко видно, и по округе покрутилась, прежде чем сюда свернуть, кажется, никто не увязался. Хорошо, если так. Значит, некоторое время можем чувствовать себя почти в безопасности. Почти…
Сергею ужасно нравилось, что она так легко и свободно говорит «мы», «нас». Как о едином целом. Хотя и не слишком приятно было чувствовать себя в роли этакого «живого чемодана».
– Берут, кладут, грузят, везут, выгружают, – кисло усмехнулся он. – Непривычно, знаешь ли. До этого момента все решения я всегда принимал сам.
– Ничего, зато будешь цел, – утешительно улыбнулась Таня, наклонилась и чмокнула в макушку. Как маленького, честное слово! – Сам подумай, кому нужен чемодан с дыркой в боку?
Зайдя в дом, они тщательно заперли двери и окна, провели ревизию содержимого старенького холодильника, наскоро перекусили и решили сразу лечь спать. Оба изрядно устали и чертовски перенервничали, так что «спать» означало просто спать. И то, что в доме не нашлось двуспальной кровати, было только к лучшему. Таня постелила Сергею на диване, сама устроилась на узкой тахте в соседней комнате и, кажется, мгновенно уснула.
А Сергею не спалось. Он следил за пляшущими на потолке бликами и тенями – белая ночь, черт бы ее взял! – и перебирал в памяти события последних дней. Неужели Таня права, и за ним действительно идет настоящая охота? Верить в такое не хотелось, но как там говорится? Лучше быть живым параноиком, чем мертвым оптимистом. И отсидеться немного в безопасном месте, подумать, попытаться понять, что, собственно, происходит, – правильная мысль.
Вот только нашел это укрытие не он. Хозяйка убежища, хоть и говорила «мы», и Сергею это нравилось, черт побери, но… Когда они добрались до этого чужого, темного, неуютного дома, он почувствовал – несмотря на «мы» – пролетевшую между ними тень отчуждения. Не то чтобы Таня так уж явно отдалилась, но… Опять – но! Сергей совсем ее не понимал. Эта необычная девушка появилась в его жизни так вовремя, так бережно о нем заботится, по сути дела жизнь спасает, даже рискуя собой… Почему? Из-за внезапно вспыхнувших чувств? Ну, бывает и такое, но… Но!
Старый дом скрипел своими деревянными ребрами, глухо вздыхал, словно жаловался. Под этот скрип, под мелькание теней на беленом потолке Сергей, так ничего толкового и не надумав, забылся наконец неглубоким, беспокойным сном. Снилось ему почему-то яркое, все в солнечных бликах южное море. Из прозрачно-синего сверкания вздымалась угрюмо-серая бронированная гора, ощетинившаяся десятками разнокалиберных ствольных жерл – словно чудовищные стальные щупальца, высматривающие потенциальную добычу. Вжавшийся в узкую трещину в скале, Сергей чувствовал, что смертоносные «глаза» ищут именно его, а ему, кроме этой скалы, и спрятаться негде, остается только вжиматься изо всех сил в нагретый камень, надеясь, что не заметят, что проскочат мимо…
Утром, впрочем, ощущение отчужденности почти рассеялось. Они мирно позавтракали, наслаждаясь поистине пасторальной тишиной, которую даже воробьиный гомон за окнами не разрушал, а лишь подчеркивал. Чивик-чивик, сюда-сюда, тут тихо, тут еда, тут безопасно.
– Пару-тройку дней здесь переждем, – задумчиво проговорила Таня. – Только… Мне придется ненадолго уехать. Мне очень нужно повидать одного человека, и отменить эту встречу я, к сожалению, не могу.
– Ты же говорила, что в отпуске? – с деланым интересом спросил Сергей, опять почувствовав мелькнувшую промеж них «кошку».
– Встреча была запланирована давным-давно, поэтому никак. – Таня пожала плечами. – Сереж, это не изменить, надо просто принять. Побудешь здесь, все равно разумно переждать. Здесь, думаю, достаточно безопасно. А потом, если все будет хорошо, попытаемся перебраться в Москву.
– А ты допускаешь, что может быть и плохо? – Сергей хмыкнул, недоуменно приподняв брови. – Мне-то казалось, что самое плохое уже позади. Потому что… Возможно, кто-то просто ошибся. Ну, приняли меня за кого-то другого…
– Может, конечно, и так… – Таня, нахмурившись, покачала головой. – Но все-таки лучше перестраховаться. Если это действительно ошибка, мы ничего не теряем – кроме пары дней. А если нет… В общем, просто по соображениям безопасности лучше особо не расслабляться и быть готовыми ко всему. Честно сказать, не нравится мне все это!
Сергей вяло повел плечом:
– Я, знаешь ли, тоже не в восторге.
– Ладно, – улыбнулась Таня. – Как бы там ни было, а после травмы тебе все еще нужен отдых. А тут тихо, спокойно, воздух свежий… Такая деревенская глушь, в общем. Но симпатичная. Даже поскучать тут приятно. Деревня, где скучал Евгений, была прелестный уголок, – неожиданно процитировала она.
– Ты так хорошо помнишь «Евгения Онегина»? – удивился Сергей. – Это из-за своего имени?
– Да нет, – засмеялась Татьяна. – Память когда-то тренировала, так что наизусть выучила почти целиком. Ну а имя – это уже так, вишенка на торте. Приятнее учить было.
– Мне, что ли, тоже что-нибудь поучить? Пока тебя не будет… – Сергей потянулся.
– Я ненадолго уеду, – пообещала она. – Вернусь вечером. В самом крайнем случае – завтра в первой половине дня. Продуктов в холодильнике достаточно, так что голодная смерть тебе не грозит. А потом начнем решать наши проблемы.
Сергей отметил, как естественно прозвучало это «наши», и отчеканил, как отрапортовал:
– Узник замка Иф готов терпеливо сносить тяготы заключения! – рассмеялся и добавил: – Уж как бы там ни было, здесь веселее, чем в больнице.
– Вот и чудесно! – Таня просияла. – Тогда я помчалась, а ты отдыхай. Если сумеешь, постарайся поспать. Набирайся сил. Они тебе еще пригодятся.
Она мигом облачилась в свою кожаную экипировку, чмокнула на прощание Сергея в нос, вывела мотоцикл за ворота, оседлала его и, лихо газанув, унеслась прочь.