Я тебя верну
Шрифт:
Тогда дочка никогда не совершит моих ошибок. Никогда не попадет в беду. А если и попадет, то будет знать, что делать. Отчаяние никогда не дотронется до нее своими мерзкими щупальцами, я буду стоять на защите. Я не дам!
А еще, если Мира однажды влюбится, да так, что ни есть, ни пить без него не сможет. Да к тому же взаимно... Она обязательно своего не упустит. Будет достаточно мудрой, чтобы выбирать себя и свое счастье снова и снова. А если Мира будет счастлива, то я-то тем более! Мне большего не нужно.
Вдох-выдох.
— Марин, ты следующая, — командует администратор.
Я подхожу к сцене и мягко улыбаюсь. Внутри приятное спокойствие и штиль. Я выгляжу строго и опрятно. Знаю, о чем буду рассказывать. Всё получится.
Поднимаюсь на сцену, подхожу к кафедре и начинаю говорить в микрофон:
— Добрый вечер. Меня зовут Марина Кузнецова, я представляю Технический университет, агропромышленный факультет. Тема моего доклада...
Говорю и сама упиваюсь тем, как звучит голос. Чувствую десятки заинтересованных взглядов и ощущаю себя значимой.
Меня снимают на камеру. Я держу спину прямо, машинально ищу в толпе Лёшу. Надежда, что он успеет, по-прежнему теплится. Если нет, и так справлюсь, конечно. Я люблю его, но могу и сама. Честно-честно.
— Государственное регулирование... — начинаю бойко, шаря глазами по лицам гостей выставки.
А потом вдруг сбиваюсь и замолкаю.
Сначала кажется, что ошиблась. Что это снова призрак, мираж. Что я каким-то образом себе нафантазировала то, чего нет. Как раньше. Так делала прежняя, напуганная и растерянная восемнадцатилетняя Марина, сжимающая результаты узи.
Я представляла, что Данил на меня смотрит. Что он рядом, что выбрал меня. И тогда дышала.
Тогда жила.
Делаю вдох-выдох. В самом конце толпы, чуть поодаль от слушателей, стоит мужчина. Один. В строгом костюме, белоснежной рубашке. Аккуратная стрижка, мужественные черты лица. И прямой требовательный взгляд.
Обращенный в мою сторону. Бизнесмен Данил Миронов, один из самых состоятельных и влиятельных предпринимателей края среди тех, кому нет тридцати, — именно так гласило название статьи, что попалась мне на глаза прошлой зимой, — тоже решил посетить выставку. Впервые за два года.
Наши глаза встречаются. Я моргаю и не могу вымолвить ни слова. С самой моей уязвимой части, с души моей, что заплатами грубыми залатана, броня слетает.
— В области обеспечения! — шипит рядом Настя, неистово подсказывая.
А я думаю только об одном: на экране моего телефона фотография красивой двухлетней девочки. Миронов не должен увидеть эту фотографию. Ни за что на свете! Иначе будет катастрофа.
Глава 2
Вдруг кажется, что Миронов ринется ко мне. Подкараулит под сценой, отберет телефон и начнет в нем шариться. Спросит про дочь. Припрет к стенке, как он это умеет. Задавит и морально, и физически! Придется либо признаваться, либо вновь лгать, выкручиваться! Становится так страшно, что я едва не пускаюсь бежать.
Он смотрит на меня. Лицо не выражает эмоций. Ни раздражения, ни радости. Просто ноль.
И всё же он смотрит.
Мы любили друг друга недолго, наш роман можно сравнить с ярчайшей вспышкой. Оба ослепли. Да и те, кто рядом был, пострадали, что уж.
Всё происходило слишком быстро! Мы оба не успевали принимать решения.
А потом потонули во лжи, в вязкой болотной жиже, и это было ужасно. Ложь имеет уникальное свойство рушить всё, чего касается. Будь она во благо, ради потехи эго, из-за страха... Неважно! Если ты лжешь близким людям, будь готова, что всё закончится плохо.
Я опускаю глаза и быстро думаю. Данил не может знать о Мирославе. А даже если и узнает, что у меня есть дочь, у него нет предпосылок думать, что она его. Я дала Мире свое отчество. В графе «Отец» стоит прочерк.
Скорее всего, Данил здесь не из-за меня. Глупо было думать, что мы с ним ни разу в жизни не пересечемся случайно.
Я просто... не готова была. Увидеть его. Таким.
— Простите, — улыбаюсь я. — Растерялась. — Пожимаю плечами и одариваю всех обворожительной улыбкой. — Очень ждала этот день. Продолжим.
Начинаю свой доклад и постепенно увлекаюсь. Расправляю плечи, позволяю себе даже пошутить. Отличное чувство юмора — стезя умных людей. Поэтому, если сомневаешься, лучше не пытаться никого смешить, особенно со сцены. Здесь же у меня получается удачно.
А когда завершаю речь и сбегаю со сцены, попадаю прямиком в объятия Алексея! Слава богу!
— Ты приехал! — радуюсь, как ребенок.
Фраза выходит излишне громкой и нервной, словно мы не виделись месяц. Всё еще кажется, что на меня смотрят. Что я по-прежнему на сцене.
— Летел на всех парах, малышка, — улыбается Лёша, обхватывая мою талию. — Умница, доклад блестящий. Я практически ничего не понял, но было эффектно.
— Да ладно тебе, прекрати! — смеюсь я, закатывая глаза.
Лёша совсем не глупый, хотя обожает строить из себя полного пофигиста. Полагаю, это защитная реакция. Родители с самого детства таскали его по всевозможным курсам, кружкам и секциям, и сейчас ему проще притвориться тупицей, чем вникать во что-то новое.
Лёша учится на четвертом курсе, правда, на очном отделении. Мы познакомились в деканате, куда я устроилась работать секретарем после первой успешной сессии. Работа не самая высокооплачиваемая, но зато график нормированный. В четыре, а иногда и раньше, я свободна. Отпуска, больничные — с этим нет никаких проблем.
Прежде чем пойти на свидание, мы с Алексеем сотни раз виделись в стенах учебного корпуса. Он пытался заговорить, я отворачивалась. Но постепенно привыкала к его присутствию.
Однажды честно сообщила, что у меня есть дочка и что ему лучше поискать кого-то другого.
Через год согласилась пойти с ним в кино. Потом пряталась две недели. Лёша взял измором, он настоящий победитель.
— Ну что, по кофе? — предлагает Алексей, склонив голову набок. — Я свободен до пяти, затем снова к отцу. В фирме какие-то сделки проходят, ему непременно нужно, чтобы я присутствовал.