Я убил Степана Бандеру
Шрифт:
Говоря о «соседях», начальник разведотдела подполковник Евченко имел в виду конкретных «старших товарищей», коллег из Смерша. Вот уж у кого польским контрразведчикам было чему поучиться!
По подсчётам исследователей, зачисткой освобождённых от фашистов западноукраинских районов занималось около 585 тысяч военнослужащих, преимущественно приписанных к НКВД.
Чрезвычайными полномочиями были наделены особые истребительные отряды – «ястребки», группы содействия им и так называемые отряды самообороны, которые формировались из бывших партизан, молодёжи призывного возраста, смышлёных селян, обиженных прежними бандитскими разбоями, и, собственно, самих экс-бандеровцев. Задумка чекистов – уничтожать бандеровцев силами «ястребков», прекрасно ориентировавшихся на местности, знающих повадки боевиков УПА, – оказалась весьма плодотворной.
Нарком внутренних дел НКВД УССР Рясный в спец-донесении на имя Л. П. Берии от 26 июля 1945 года под № 8/156451 «Об организации и результатах работы специальных групп для борьбы с оуновским бандитизмом в западных областях Украины» докладывал о первых успехах:
«Часть бандитов УПА, которые явились с повинной, используют сначала как отдельных агентов-боевиков, а позже в боевых группах особого назначения, названных нами специальными группами. В тех случаях, когда агент-боевик, который влился в банду или в подполье ОУН, не имел возможности физического уничтожения или захвата руководителя-вожака, его задачей становилась дискредитация вожака банды или местного подполья для усиления и активизации разложения банды или местной организации ОУН…
Комплектование спецгрупп при оперативных группах НКВД УССР проводилось по принципу подбора агентов-боевиков, которые были проверены на выполнении заданий по ликвидации оуновского бандитизма (в том числе убийства населения, которое сочувствовало ОУН – УПА). В Ровенской и Волынской областях в состав специальных групп вливались также бывшие партизаны-ковпаковцы, хорошо знающие местные условия, имеющие большой опыт борьбы с оуновским бандитизмом. По своему внешнему виду и вооружению, знанию местных бытовых особенностей и языка и конспиративным способам действий личный состав специальных групп ничем не отличался от бандитов УПА, что вводило в заблуждение аппарат живой связи и вожаков УПА и оуновского подполья.
При угрозе дешифровки или невозможности осуществления
На созванном в Москве экстренном совещании с участием руководства Украинского НКВД союзный министр госбезопасности Виктор Абакумов объявил о начале операции «Берлога», цель которой было полное искоренение бандеровского подполья на западе Украины. Кроме регулярных армейских частей ключевую роль в её проведении должны были сыграть небольшие мобильные группы, каждой из которых придавалось подразделение внутренних войск по 50–70 бойцов. С помощью агентуры эти опергруппы предварительно отслеживали конкретного главаря подпольного отряда, находили его схрон и превращали личную крыивку в могилу.
– У нас нет ни времени, ни желания, ни сил на всякие судебные проволочки, – инструктировал командиров министр. – Живыми врагов не брать. Ну и самим бойцам в плен бандеровцам лучше не попадаться. Ясно?
– Так точно.
Так начался планомерный и безжалостный отстрел главарей бандеровского подполья.
12 февраля 1945 года оперативно-разыскная группа Клеванского райотдела МГБ и 233-й бригады внутренних войск возле хутора Оржив обнаружила на снегу свежие следы и пепелище недавнего костра. Через 5 километров преследователи наткнулись на трёх бандеровцев. Один из них (как оказалось впоследствии – Клячковский (Клим Савур), один из основателей УПА) сразу кинулся бежать, а его «подельники» залегли и прикрыли его огнём. Но в завязавшейся перестрелке они были уничтожены, а командиру группы – молоденькому сержанту удалось снайперским выстрелом из карабина завалить самого Савура.
В декабре того же года советские и чехословацкие спецслужбы выследили и пленили на территории Чехии заместителя Шухевича – Дмитра Грицая (Перебейниса). После короткого допроса его профессионально удавили в пражской тюрьме. Другой заместитель командующего УПА Олекса Гасин (Лыцарь) в январе 1949 года во Львове, недалеко от здания почтамта напоролся на засаду чекистов и был наповал сражён автоматной очередью.
В Подмосковье было организовано несколько баз подготовки кадров для борьбы с западноукраинскими «лесными братьями». По линии территориальных органов МГБ создавалась разветвлённая агентурная сеть. Выдавая себя за дезертиров, мирных жителей, «пострадавших от чекистов и сочувствующих идеям национализма», в редеющие отряды ОУН успешно внедрялись вчерашние курсанты. Они же под видом боевиков-бандеровцев, совершающих рейды и уходящих от преследований пограничников, вступали в контакт с формированиями УПА и становились «настоящими казаками». Затем, в зависимости от оперативной обстановки, пытались склонить боевиков к прекращению сопротивления, выходу из леса и явкам с повинной. Если это не удавалось, отряд полностью уничтожался.
Мало было физически истребить бандеровцев, не менее важной представлялась задача по дискредитации националистического движения в целом. Мудрецы из агитпропа ЦК ВКП(б) придумали универсальное клеймо для всех членов ОУН – «украинско-немецкие националисты». Первым применил это определение член политбюро ЦК компартии Украины Дмитрий Мануильский. Выступая в начале 1945 года перед учителями освобождённых областей, он перечислил кровных врагов Советской Украины: «наглые тевтонцы, алчные мадьяры, чванливая польская шляхта, татарские орды и турецкие янычары, украинско-немецкие националисты».
Успешно обезглавив подполье, эмгэбэшники почувствовали себя абсолютными хозяевами положения, в полной мере подтвердив наблюдение классика, что любая власть развращает, а абсолютная развращает абсолютно.
В своей докладной записке 15 февраля 1949 года на имя первого секретаря ЦК ВКБ(б)У товарища Н. С. Хрущёва военный прокурор войск МВД Украинского округа полковник Кошарский вынужден был указать на «факты грубого нарушения советской законности в деятельности т. н. спецгрупп МГБ»:
«Министерством госбезопасности Украинской ССР и его управлениями в западных областях Украины в целях выявления вражеского, украинско-националистического подполья широко применяются т. н. спецгруппы, действующие под видом бандитов УПА. Этот весьма острый метод оперативной работы, если бы он применялся умело, по-настоящему конспиративно и чекистски подготовленными людьми, несомненно, способствовал бы скорейшему выкорчёвыванию остатков бандитского подполья. Однако, как показывают факты, грубо-провокационная и неумная работа ряда спецгрупп и допускамые их участниками произвол и насилие над местным населением не только не облегчают борьбу, но, наоборот, усложняют её, подрывают авторитет советской законности и, бесспорно, наносят вред делу социалистического строительства в западных областях Украины.
Например:
– В марте 1948 г. спецгруппа, возглавляемая агентом МГБ Крылатым, дважды посещала дом жителя с. Грицки Дубровицкого р-на Ровенской обл. Паламарчука Гордея Сергеевича, 62 лет, и, выдавая себя за бандитов УПА, жестоко истязали Паламарчука Г. С. и его дочерей Паламарчук А. Г. и Паламарчук 3. Г., обвиняя их в том, что якобы они „выдавали органам МГБ украинских людей”… Подвешивали, вливали им воду в нос и тяжко избивали… На основании полученных таким провокационным путём „материалов” 18 июля 1948 г. Дубровицким РО МГБ Паламарчук 3. Г. и Паламарчук А. Г. были арестованы, причём, как заявили арестованные, сотрудники отдела МГБ во время допросов их также избивали и требовали, чтобы они дали показания о связи с бандитами…
– В ночь на 22 июля 1948 г. спецгруппой МГБ из с. Подвысоцкое Козинского р-на Ровенской области был уведён в лес местный житель Котловский Фёдор Леонтьевич, которого участники спецгруппы подвергали пыткам, обвиняя его в том, что у него в доме часто останавливаются работники из числа совпартактива и что он якобы выдавал органам Советской власти бандитов. В результате истязаний Котловский находился на излечении в больнице…
– В ночь на 23 июля 1948 г. этой же спецгруппой из с. Подвысоцкое была уведена в лес гр-ка Репницкая Нина Яковлевна, рожд. 1931 г. В лесу Репницкая была подвергнута пыткам. Допрашивая Репницкую, участники спецгруппы тяжко её избивали, подвешивали вверх ногами, вводили в половой орган палку, а потом поочередно изнасиловали. В беспомощном состоянии Репницкая была брошена в лесу, где её нашёл муж и доставил в больницу…
– 10 октября 1948 года Здолбуновским райотделом МГБ Ровенской области был арестован за пособничество бандитам житель хутора Загребля Здолбуновского района Дембицкий Пётр Устинович. Дембицкий обвинялся в том, что по заданию ОУН собирал для них зерно. Расследованием установлено, что в сентябре 1948 года к нему в дом явились вооружённые бандиты и потребовали, чтобы он среди жителей хутора собрал для них 30 центнеров зерна. Боясь репрессий за невыполнение этих требований, Дембицкий обратился к некоторым жителям хутора с просьбой собрать зерно, но в этом ему граждане отказали.
Спустя несколько дней к Дембицкому вновь явилось несколько вооружённых человек и, дав ему время один час, приказали собрать зерно и доставить его в указанное место. Боясь неизвестных, Дембицкий запряг свою лошадь, погрузил на повозку 3 мешка лично ему принадлежащего зерна и повёз их в указанное неизвестными место. Однако неизвестные, как оказалось, участники спецгруппы МГБ, доставили Дембицкого в райотдел МГБ… После ареста Дембицкого в Военную Прокуратуру явилась его жена, которая среди посетителей вела разговоры о том, что под видом бандитов действовали сотрудники МГБ, запугавшие и спровоцировавшие её мужа…
Не располагая достаточными материалами, т. н. спецгруппы МГБ действуют вслепую, в результате чего жертвой их произвола часто являются лица, непричастные к украинскому бандитскому националистическому подполью… Этот метод работы органов МГБ хорошо известен оуновскому подполью… Не являются также секретом подобные „операционные комбинации” и для тех лиц, над которыми участники спецгрупп чинили насилие… Подобные факты из деятельности спецгрупп МГБ, к сожалению, далеко не единичны… Выступая в роли бандитов УПА, участники спецбоёвок МГБ занимаются антисоветской пропагандой и агитацией, идут по линии искусственного провокационного создания антисоветского националистического подполья… Грабежи, как и другие нарушения советской законности, оправдываются также оперативными соображениями и не только рядовыми работниками МГБ и самим министром тов. Савченко, который в беседе со мной заявил: „Нельзя боёвки посылать в лес с консервами. Их сразу же расшифруют”. Таким образом, грабежи местного населения спецбоевиками рассматривают как неизбежное зло, и политические последствия подобных эксцессов явно недооцениваются. Насилия и грабежи, даже сам факт появления в населённом пункте спецбоёвок, действующих под видом банды, как и любое бандитское проявление, действуют на жителей устрашающе и, несомненно, мешают делу социалистического строительства в Западных областях УССР, создают у некоторой части населения ложное мнение о том, что бандитское подполье ещё сильно, что его следует бояться и т. п.
…Примеры из деятельности спецгрупп, повлёкших преступные результаты, можно бы было продолжить, но материалы, которыми располагает Военная прокуратура, конечно, не исчерпывают всех случаев нарушения советской законности, допускаемых спецгруппами… Не каждый случай нарушения советской законности находит своё отражение в следственных делах и расследуется. Мне кажется, что большинство фактов именно не расследуется. Больше того, если Военная прокуратура и ставит перед МГБ УССР вопросы о наказании преступников… то со стороны МГБ… выискиваются не столько доказательства преступной деятельности лиц, грубо нарушивших закон, сколько различные поводы для того, чтобы „опровергнуть” факты… и заволокитить следствие…
Органы МГБ под руководством партии проводят огромную работу по искоренению остатков украинско-националистического бандитского подполья, в борьбе с которым хороши все средства и нужны хитрость и изворотливость. Но нарушения партийных и советских законов недопустимо, на что Вы, Никита Сергеевич, неоднократно указывали. Поэтому, как коммунист, для которого партийные решения являются незыблемым законом жизни, я считаю своим долгом о приведённых выше фактах доложить Вам».Впрочем, уже через год после обращения окружного военного прокурора к Хрущёву, в марте 1950 года, союзный министр внутренних дел Круглов браво рапортовал заместителю председателя Совета министров СССР Л. П. Берии о достигнутых успехах, а также излагал свои соображения на перспективу:
«…По решению правительства СССР с 1944 года органами МВД и МГБ проводится выселение из западных областей Украины в отдалённые районы страны… Направление на спецпереселение оуновцев проводилось в 1944–1946 гг. по решению Особого Совещания при НКВД СССР сроком на 5 лет, а в 1947–1949 гг. – по решению Особого Совещания при МГБ СССР сроком на 8—10 лет и на бессрочное поселение. По состоянию на 1.01.1949 г. всего на спецпоселении находится 112 633 чел. членов семей активных оуновцев, из них выселенных в 1944–1946 гг. сроком на 5 лет 24 730 чел., выселенных в 1947–1949 гг. сроком на 8—10 лет и на бессрочное поселение 87 903 чел. Некоторым из указанных лиц, выселенным в 1944–1945 гг., срок поселения окончится в конце 1949 г. или истекает в 1950 г.
Министерство внутренних дел СССР, исходя из нецелесообразности возвращения их к месту прежнего жительства и в целях укрепления режима в местах поселения членов семей оуновцев, считает необходимым: отменить сроки выселения
Проект постановления СМ прилагаю».
«Победоносное шествие советской власти» в этих краях всё же шло со скрипом. 23 мая 1953 года Президиум ЦК КПСС (уже возглавляемый Н. С. Хрущёвым) в своём постановлении «О политическом и хозяйственном состоянии западных областей Украинской ССР» признавал перегибы и недоработки:
«Из 311 руководящих работников областных, городских и районных партийных органов западных областей Украины только 18 человек из западноукраинского населения.
Особенно болезненно воспринимается населением Западной Украины огульное недоверие к местным кадрам из числа интеллигенции. Например: из 1718 профессоров и преподавателей 12 высших учебных заведений города Львова к числу западноукраинской интеллигенции принадлежат только 320 человек, в числе директоров этих высших учебных заведений нет ни одного уроженца Западной Украины, а в числе 25 заместителей директоров только один является западным украинцем.
Нужно признать ненормальным явлением преподавание подавляющего большинства дисциплин в высших учебных заведениях Западной Украины на русском языке. Например, во Львовском торгово-экономическом институте все 56 дисциплин преподаются на русском языке, а в лесотехническом институте из 41 дисциплины на украинском языке преподаются только 4. Аналогичное положение имеет место в сельскохозяйственном, педагогическом и полиграфическом институтах г. Львова. Это говорит о том, что ЦК КП Украины и обкомы партии западных областей не понимают всей важности сохранения и использования кадров западноукраинской интеллигенции. Фактически перевод преподавания в западноукраинских вузах на русский язык широко используют враждебные элементы, называя это мероприятие политикой русификации…»С весны 1947 года УПА – «армия без державы» – начинает совершать регулярные рейды на Чехословакию. Вчерашние повстанцы стремились напомнить о себе, продемонстрировать Западной Европе, что в Советском Союзе по-прежнему жива и действует вооружённая, хорошо организованная оппозиция. С помощью вооружённых стычек, мирных массовых акций, лавины листовок «вояки» заставили писать об «украинском вопросе» мировую прессу.
Для участников таких походов была разработана особая тактика, благодаря которой рейдовые бригады умело обводили вокруг пальца армии трёх государств. По бандеровским подразделениям рассылались «Краткие указания идущим в рейд на Словакию».
В них уточнялись мельчайшие детали, начиная от обмундирования и кончая снаряжением, которые должны быть «по возможности как можно более презентабельными». Оптимальная численность бойцов подобных «бригад» не должна была превышать сорока человек. Им легче будет перемещаться по территории, занятой противником, избегая кровопролитных боёв, а при необходимости – раствориться и «лечь на дно». Ежедневные переходы не должны были превышать 15 километров, но порой обстоятельства вынуждали увеличивать эти расстояния и до полусотни километров в день.
Рекомендовались к применению различные военные хитрости и уловки.
– Группа сотника Владимира Щигельского намеренно оставляла такие следы, как будто бы шло всего три человека, – рассказывал чешский контрразведчик Вацлав Славик. – Ночью, босые, они проскальзывали сквозь наше расположение группой длинной змеёй, держась за руки и при необходимости поворачиваясь вправо или влево или двигаясь назад, извиваясь, как гадюка. Если боя всё же не удавалось избежать, подразделение УПА внезапно нападало на противника, не позволяя ему занять более выгодную позицию. При этом схватка длилась всего несколько минут… Затем повстанцы собирали трофеи и быстро отходили. Сталкиваясь с противником, превосходящим их по численности, боевики занимали круговую оборону, усиливая фланги пулемётами, что обеспечивало условия постепенного отхода. Стреляли мощными залпами, сопровождая пальбу дикими криками, что нередко превращалось в психическую атаку.
Врываясь в словацкие сёла, уповцы мгновенно выставляли на околицах боевое охранение. Главу местного народного собрания вежливо заставляли созвать народ на площадь выслушать повстанческих ораторов. Согласно «Кратким указаниям», «массовая разъяснительная акция (листовки, корреспонденция, митинги, индивидуальные беседы и т. д.)… должна проводиться в соответствии с жёсткой директивой: приходим к Вам не как враги, а как гости и приятели для таких и таких-то целей…»
Рейдовики «работали» в сёлах, как правило, с пяти вечера до часу ночи. Успевали многое – и митинг провести, и харчи собрать, и отправить «разъяснительные» письма влиятельным зарубежным государственным чиновникам и частным лицам.
Одно из них, например, было адресовано президенту Чехословакии Эдварду Бенешу:«Сообщаем Вам, Пан Президент, что мы, украинские повстанцы, пришли на Ваши земли. Пришли не как враги, но как гости. Несём Вашему народу и населению Вашего государства слова правды.
Вас, Пан Президент, уже наверняка информировали о нашем приходе, но те сообщения, вероятно, не были правдивыми. Знайте, что нас изображают в самых тёмных красках. Мы с нашим народом боремся только за нашу свободу. При этом не претендуем на чужие земли. Общечеловеческие моральные принципы гласят: каждый народ, который борется за своё освобождение из-под чужого ярма, поступает честно, благородно и в соответствии с правом. История не осуждает и не проклинает народы, которые боролись за своё освобождение, а, наоборот, воздаёт им должное за эти благородные деяния… УПА является сегодня не только самой большой партизанской армией в Европе, но, прежде всего, революционно-освободительной армией антибольшевистского фронта, который борется и за волю украинского народа, и за свободу всех народов и всего человечества, угнетаемого и заражённого большевизмом.
УПА – это армия, которая становится знаменем освободительной борьбы всех угнетённых большевиками народов. Нас – украинских повстанцев и весь наш народ не останавливает то, что война в мировых масштабах окончилась и враг все свои силы бросил против нас. За свои святые права и правду будем бороться до последнего вздоха. Не откажемся от борьбы даже в том случае, если против нас восстанет целый мир. С сочувствием относимся к народам, одурманенным большевизмом. Эта действительность укрепляет веру в нас, что наши идеалы святы и наш путь и методы нашей борьбы единственно верны и являются залогом нашей победы.
Верим, что Вы, Пан Президент, принадлежите к тем политическим деятелям, которые правильно оценивают политическую ситуацию. Надеемся, что Вы, Пан Президент, и Ваш народ должным образом отнесётесь к нашему освободительному фронту.
Позвольте, Пан Президент, передать Вам наши приветствия.
С глубоким уважением – Украинские повстанцы».Предлагать жителям пригласить рейдовиков подзаправиться чем Бог послал было излишним, а вот следовать «указаниям» о необходимости «петь наши революционные песни» пропагандисты считали обязательным напомнить. После хоровых песнопений рейдовые бригады могли следовать по своему маршруту. Им рекомендовалось «появляться, как метеор, выполнять задачу и исчезать».
Надо признать, что в Словакии участники рейдов пользовались симпатией. Доходило до курьёзов: сотник Громенко даже вынужден был отказывать местным жителям, которые пожелали присоединиться к его отряду. Но в Чехии его отряд напоролся на открытый отпор. От преследователей бойцам Громенко всё же удалось оторваться и через австрийскую границу проникнуть на германскую территорию, которая контролировалась американцами.
11 сентября в 8.30 сотня торжественно сложила оружие в расположении 8-го констабулярного корпуса оккупационных войск США, став первым повстанческим отрядом, которому удалось пробиться за железный занавес.В ожидании «чумы»
В 1947 году командующий УПА Шухевич передал западной прессе заявление, в котором он обрушился с резкой критикой на несознательную часть украинской эмиграции:
«Эмигрантские круги, используя внепартийность УПА, пытаются отрицать ту огромную организующую роль ОУН, руководимую Степаном Бандерой…
В связи с этим главное командование УПА заявляет:
Украинская Повстанческая Армия возникла из боевых групп ОУН (руководимых С. Бандерой) в условиях ожесточённой борьбы украинского народа против гитлеровских захватчиков… УПА стала показательной общенациональной вооружённой силой… УПА внепартийна. В ней сражаются все, кому дорого дело Независимой Украинской Державы… Но одновременно с этим УПА целиком признаёт огромный вклад, который внесла ОУН, руководимая Степаном Бандерой, в создание, укрепление и развитие УПА. ОУН заложила основы УПА, она укрепила её своими высокоидейными кадрами (члены ОУН составляют 50 % всего состава УПА), она отстояла её политически от нападок как со стороны оппортунистического лагеря, так и со стороны национальных врагов Украины, она приложила наибольшие усилия для успешного развития УПА и прилагает сегодня в рамках Украинской Главной Освободительной Рады…»
На руинах поверженной Германии лидерам ОУН пришлось слёзно каяться в своей политической слепоте, признавать, что совершили роковую ошибку, связавшись с гитлеровцами как политическими банкротами, вместо того чтобы ориентироваться на более серьёзные силы.
Ещё в 1945 году Мыкола Лебедь, находясь в Италии, вошёл в контакт с представителями американской разведки. Параллельно велись переговоры с американцами в швейцарском Цюрихе. В июле 1945 года представители ОУН дважды побывали на приёме у командующего оккупационными войсками в Западной Германии Дуайта Эйзенхауэра.
Лебедь рассказывал о некоторых нюансах «тайной дипломатии»: «Уповцам обещали поддержку, намекали на грядущую войну американцев и англичан против СССР, предлагали продолжать партизанскую войну на Украине, которую англо-американский альянс поддержит. Так и произошло. Забрасывались десанты подготовленной молодёжи для участия в диверсионных акциях и действиях против советской армии… Но, к сожалению, эти диверсионные группы в основном приземлялись прямо в ловушки энкаведистов, потому что известный советский агент в английской разведке Ким Филби точно информировал их о намерениях националистических украинских групп. Англия и США хотели ослабить Сталина и поэтому поддерживали украинских партизан, но на войну не отважились, хотя вроде бы и собирались…»
Сам Филби в своих мемуарах «Моя тихая война» осторожно вспоминал:
«Разногласия относительно Украины были… давними и такими же непримиримыми. Ещё до войны СИС поддерживала контакт со Степаном Бандерой… После войны это сотрудничество получило дальнейшее развитие. Но беда заключалась в том, что, хотя Бандера и был заметной фигурой в эмиграции, его утверждения о наличии множества сторонников в Советском Союзе никогда серьёзно не проверялись, разве что в негативном смысле, поскольку от них ничего не поступало. Первая группа агентов, которую англичане снабдили радиопередатчиком и другими тайными средствами связи, была направлена на Украину в 1949 году и… исчезла. В следующем году послали ещё две группы, но о них также не было ни слуху ни духу. Тем временем американцы начали серьёзно сомневаться относительно полезности Бандеры Западу, а провал засланных англичанами групп, естественно, не рассеивал их сомнений… Правда, ЦРУ заявляло, что зимой 1949/50 года оно приняло несколько курьеров с Украины… В 1951 году ЦРУ всё ещё надеялось послать на Украину своего „политического” представителя с тремя помощниками для установления контакта с „движением сопротивления”…
Стремясь к преодолению англо-американских разногласий по поводу Украины, ЦРУ настаивало на проведении широкой конференции с СИС в апреле 1951 года. К моему удивлению, английская сторона заняла твёрдую позицию и наотрез отказалась выбрасывать Бандеру за борт… В течение месяца англичане забросили 3 группы по 6 человек. Самолёты отправлялись с аэродрома на Кипре. Одна группа была сброшена на полпути между Львовом и Тернополем, другая – неподалеку от верховий Прута, вблизи Коломыи, и третья – в пределах Польши, около истоков Сяна. Чтобы избежать дублирования и перекрытия районов, англичане и американцы обменивались точной информацией относительно времени и географических координат своих операций. Не знаю, что случилось с этими группами…»