Я вас не звал!
Шрифт:
– НП для корректировщика? – уточнил Димка, внимательно всматриваясь в карту.
– Верно, для минометной батареи.
– А посерьезней что-нибудь есть? Их же там в три раза больше, чем нас… и танки, и вертолеты, – спросил Сергеич.
– Есть три установки «Град», но боекомплекта на один залп, так что надо бить наверняка и с максимальным эффектом. С танками они много в городе не навоюют – пожжем из гранатометов, и они это понимают, не должны сунуться, если не дураки. Да и не выйдут танки с пирсов, мы им «подарков» от души приготовили, а вот эсминцы надо топить, там артиллерия, ракеты и БПЛА.
– Так, ладно, время не ждет, – сказал Димка, всё еще рассматривая карту и делая
– Я, – по-уставному встав с лавки, ответил тот.
– Собирай личный состав, двойной… нет тройной БК, суточный сухпай, вода… сформировать по два расчета для АГС и ПЗРК, готовьте транспорт. Сколько пулеметов у тебя в роте?
– Пять… два ПКМ, один «Печенег» и два РПК.
– Ручники отставить, заменить на ПКМ. Как с РПГ?
– Три расчета, в которых я уверен – не тупанут.
– Достаточно, пусть осколочных зарядов возьмут в боекомплект обязательно. В машины дополнительно еще патроны и ВОГ уложить, всё равно на колесах только до очистных доедем, потом по сопкам бегом ломиться. Займем НП, отправим людей к машинам за боезапасом. Всё, время пошло, через полчаса строимся рядом с дотом у КПП.
– Есть, – ответил Соловьев и выскочил из палатки.
Фомин подбросил нас с Димкой до дачи. Как выяснилось, двое его бойцов-разведчиков тоже пойдут в составе нашей группы, это снайпер и связист. На даче уже все были на ногах, кроме детей. Непонятная стрельба с утра и прибывший комендантский УАЗ, естественно, вызвали определенное волнение среди домочадцев. Димка сухо оповестил всех, что выходим на боевую операцию, не стал скрывать, что намечается противостояние с американцами, на что отец тоже засобирался – вроде как воевать.
– Пап, ну куда? Я всё понимаю, но с твоей одышкой и ревматизмом ты можешь работать только как стационарная огневая точка.
– Вот и доставьте эту точку куда надо, – ответил отец, продолжая собираться.
– Анатолич, – это уже Димка, – нам по сопкам пешком скакать, давай ты тут будешь нашей последней линией обороны, я тебе ручной пулемет оставлю.
– Пулемет, говоришь? – усевшись на табурет и прищурившись, спросил отец.
– Тогда уж всех вооружите нормально, если всё так серьезно, – вмешалась в разговор Света.
В общем, пришлось быстро раздать с наших резервов калаши и вооружить домашних. Отцу действительно достался РПК 47-й, хоть и шестьдесят восьмого года выпуска, но в идеальном состоянии, и два «бубна» к нему в придачу. На этот раз никто не возражал против присоединения к нашей группе уже почти выздоровевшего Андрея, боец он обстрелянный и с мозгами, так что Димка заменил им временно (мы так думали, во всяком случае) выбывшего Бориса. Сами мы вооружились в штурмовом варианте: акаэмэсы и акаэмы, 7,62 – хороший аргумент. У меня, Димки и Андрея были подствольники, а Кац кроме автомата прихватил доставшийся от американцев трофейный шестизарядный гранатомет, гранат к нему было еще около двух десятков. Хохла без всякого зазрения совести мы сделали «грузовиком», договорившись, что по прибытии на место он будет командовать расчетами гранатометчиков и бойцами с ПЗРК, и напихали ему в рюкзак дополнительный боекомплект. В общем, через полчаса наша разведгруппа, состоящая из восьми человек, изображая черепашек-ниндзя, ибо рюкзаки у нас выглядели солидно, прибыли на поляну у КПП, где уже собралось всё подразделение – восемьдесят человек под командованием Соловьева. Шишига и три бортовых КАМАЗа уже были загружены и тарахтели в ожидании пассажиров. УАЗ комендатуры, в который сел Фомин со своими бойцами, возглавил колонну, и мы выдвинулись в сторону города.
Еще через полчаса мы уже разгружались у подножия сопки рядом с городскими очистными сооружениями, откуда к маяку вела «козья тропа», натоптанная грибниками и матросами, которые раньше бегали с кораблей в самоволку. Вдалеке, где-то со стороны дороги к пирсам, уже шел бой, хороший такой бой, отчего у меня снова начался шум в ушах и адреналин побежал по венам.
– Рота, в одну шеренгу становись! – негромко скомандовал Димка, указав направление построения.
Все быстро выстроились, Димка подошел к Соловьеву.
– Мы первые идем дозором, вы выдвигаетесь через десять минут. Не растягиваться, в случае огневого контакта хвост колонны перемещается влево на сто метров, и все цепью двигаются дальше.
– Понял.
– Ну, всё. Птица, готовься, мы выходим.
Наша группа отделилась, и мы пошли. Первые семьсот метров мы преодолели бегом, затем рассредоточились и присели, ощетинившись стволами, отдышались. Димка скомандовал нам оставаться и с Фоминым двинулся выше, уже осторожно и практически не слышно. Мы ждали, минуты через две появился Фомин и жестом скомандовал продолжить движение, мы пошли за ним и поднялись не невысокий хребет, за которым с небольшим уступом начинался склон сопки, на вершине которой и располагался маяк. Димка лежал у дерева и смотрел в сторону вершины в бинокль. Я подполз, и он протянул бинокль мне.
– Вон там, у горелой сосны смотри.
Я посмотрел в указанном направлении, и сначала вроде ничего не заметил, но ровные линии, которых в природе не существует, выдали странный предмет, похожий на фото-штатив, только низкий, с полметра примерно, а вверху какая-то хреновина размером с кирпич.
– И что это? – спросил я у Димки.
– Это, как сказал Хохол, что-то вроде системы сигнализации для охраны периметра.
– То есть мы не сможем тихо подойти?
– Именно.
– Ну что, какие мысли, тащмайор? – спросил у Димки подползший к нам Фомин.
– Что тут думать, прыгать надо, – отшутился Димка и, забрав у меня бинокль, снова прильнул к окулярам. – Фомин, отправь своих встретить колонну, растягиваются пусть ползком по гребню, скидывают рюкзаки и лишнее барахло тут – нам легкость, скорость и маневренность нужны будут.
– Есть, – шепнул Фомин и отполз к своим бойцам.
Я скинул эрдэху, лег на спину и начал перепроверять боекомплект. Кац последовал моему примеру, а Димка, посмотрев на нас, одобрительно кивнул. Так, четыре спарки магазинов в разгрузке, одна на АКМС, то есть триста… плюс в сухарке десять пачек по двадцать, итого пятьсот – нормально… две РГН в подсумках и еще пара там же, в сухарке… АПБ, к нему три магазина… ВОГ в подствольник… нож – черт его знает, может, и до рукопашки дойдет… а вообще, как-то меня трясти уже начинает конкретно, и руки, вон, ходуном ходят, Кацу, смотрю тоже «взбледнулось». Достал из нагрудного кармана «горки» фляжку и, сделав пару глотков, протянул Кацу.
– Что, духи, обделались? – спросил Димка, подмигнув. – Это вам не бандосов по засадам щемить, нам сейчас предстоит то, от чего я и сам готов очком лом перекусить… но это нормально, это только у кого с головой не в порядке, тому не страшно. Кац, передай-ка фляжечку, ишь присосался.
Андрей просто молча лежал рядом, положив подбородок на руки и смотрел вверх по склону, рядом лежал его АКМ с примкнутым штыком. Он так же молча взял протянутую Димкой фляжку, отхлебнул и передал Хохлу, который распихивал по подсумкам заряды от ракетницы. Через несколько минут ополченцы начали втягиваться на гребень и располагаться по нему. Димка жестом позвал Фомина и Соловьева. Они подползли и улеглись рядом с нами.