Я вернулась тебе отомстить
Шрифт:
– На аборт, – озвучиваю вслух приговор и отворачиваюсь, чтобы не видеть, сколько боли плещется в ее глазах.
Сжимаю руки в кулаки и прячу их в карманах брюк. Когда уже в моей жизни наступит хоть какой-то просвет. Сплошной мрак, мерзкий и липкий. Мне уже начинает казаться, что даже когда моя жизнь наладиться, я никогда не отмоюсь от него. Теперь вот еще один грех на душу придется брать.
Девушка громко вскрикивает и закрывает рот ладонью, начинает плакать сильнее и пытается вжаться в стену.
– Быстрее, иначе сам соскребу в
– Пожалуйста, пожалуйста, только не это, – прорезается ее хриплый от слез голос, и она опускается передо мной на колени, – прошу вас, отпустите меня, я уеду, навсегда исчезну из вашей жизни. Только не аборт, пожалуйста, умоляю.
Я не могу больше все это слушать, потому, как тоже не железный, у меня тоже есть сердце, чтобы она про меня не думала сейчас. Но я не могу допустить, чтобы она родила от меня ребенка, просто не могу.
– Хватит, – пытаюсь остановить ее истерику, – вставай и собирайся. Я не передумаю. Потом еще спасибо скажешь.
– Пожалуйста, отпустите, ну, пожалуйста. Я прямо сейчас уйду, даже вещи собирать не буду. Сразу выйду на улицу и уеду навсегда.
Угу, даже до вокзала не успеешь добраться. Чувствую, что моя выдержка начинает сбоить и меня захлестывает жалость к ней. Да, что же это такое-то, мать вашу.
Достаю телефон и набираю охранников, которые сидят где-то в машине недалеко отсюда. Я не в силах больше это слушать, поэтому разворачиваюсь и выхожу из ванной. Девушка быстро успокаивается и затихает, наверно, думает, что я решил ее отпустить. Нет, милая, к сожалению, не решил.
Охранники заходят в дом минут через пять, девушка сразу понимает, что это по ее душу и начинает голосить еще сильнее.
– В машину ее. За мной поедешь, – коротко приказываю и выхожу за дверь первым.
Сажусь в свою машину и с силой сжимаю руль, до белых костяшек, до боли в суставах. Как мне выдержать этот ненормальный день и как не дать слабину сейчас. Я не знаю. Никогда не думал, что буду принимать такие решения. Но по-другому нельзя.
Выезжаю со стоянки первым, в конце концов, мне надо еще с врачом успеть договориться. Надеюсь, попадется сговорчивый, без лишней правильности. Спустя минут десять, решаю подстраховаться в этом вопросе и звоню своему знакомому врачу.
– Привет, Родя. Посоветуй врача хорошего, гинеколога.
– Смотря, для каких целей. Что, опять роды кому-то принять нужно?
Если бы.
– Нет. Аборт нужно сделать. Быстро, качественно и без лишних вопросов.
– А какие могут быть вопросы? Если все согласны…
– В том то и дело, что не все. Девушка против. Очень. До истерики.
– Алекс…, ты чудовище, – беззлобно, с легкой грустью выдыхает.
– Так нужно, Родя. Не мне тебе объяснять. Поможешь?
– Да, скину адрес сейчас. Доктора я сам предупрежу.
– Спасибо, буду должен.
– Да не дай бог.
Едва успеваю сбросить звонок, мой телефон начинает вибрировать снова.
– Шеф, она сбежала, – слышу растерянный голос охранника.
– Что? – сразу срываюсь на крик, – ищите, догоняйте. Ну, что за придурки на меня работают! Ничего доверить нельзя. Она далеко убежать не сможет. Ей почти все время плохо.
Сбрасываю вызов, и швыряю телефон в соседнее кресло. Этот кошмар когда-нибудь закончится?
Глава 14
Настя
Я не понимаю, как он меня нашел. Не знаю, как смог так быстро догадаться о том, что со мной, учитывая, что у меня самой ушло на это намного больше времени.
Когда я понимаю, что он хочет сделать, у меня внутри все скручивается от боли. Как можно быть таким чудовищем. Монстром. Как можно убить собственного ребенка. Ведь он же всегда хорошо относился к детям Марины, я же видела, что это было не наиграно, по-настоящему. Неужели только из-за того, что мать его ребенка я. Неужели социальное неравенство повод убивать своего ребенка.
Меня скручивают охранники, не жестоко и не больно, но так, чтобы не вырвалась, и ведут к машине. Пихают на заднее сидение и запирают машину. Сами садятся впереди.
Алекс даже здесь не хочет пачкать об меня руки, все поручает своим людям. Кажется, я поторопилась со своими чувствами к нему. Разве можно так сильно любить такого жестокого человека. Если бы у меня были деньги, я бы смогла договориться с врачом, дать ему взятку. Но разве у меня будет когда-нибудь хоть малая часть тех денег, что есть у Алекса. Он всегда сможет заплатить больше, чтобы лишить еще не рожденного человечка жизни, своего сына или дочку.
Чувствую приближение истерики, меня постоянно трясет и все еще сильно тошнит. Мне так плохо. И морально, и физически. Дом Марты находится далеко за городом, поэтому мы сейчас проезжаем мимо какого-то пролеска. Пытаюсь через окно рассмотреть, что там дальше за деревьями. Похоже, что за ними начинается настоящий лес. Чувствую, что меня укачивает все больше и понимаю, что это может быть мой единственный шанс.
– Остановите машину, мне плохо, – кричу охранникам.
Они, переглянувшись и о чем-то переговорив, все-таки останавливаются. Я выскакиваю из машины и стрелой несусь к деревьям. Меня выворачивает раз, второй, третий. Охранники стоят немного дальше и ждут, в мою сторону стараются не смотреть.
Когда меня немного отпускает, один из них движется ко мне.
– Можно мне воды? – кричу ему, чтобы он повернул обратно к машине.
Он после недолгих раздумий и небольшой паузы уходит, но теперь ко мне уже идет второй.
– Я хочу в туалет. Мне очень нужно, пожалуйста.
Охранник начинает колебаться, а я для убедительности хватаюсь за живот.
– Ладно, далеко только не отходи, – нехотя соглашается.
Я медленно без резких движений отхожу в сторону и дожидаюсь того момента, когда охранник отводит взгляд в сторону, чтобы не смущать. Надо же, какой вежливый.