Шрифт:
Об авторе этой книги
Все дальше в глубину истории отодвигается Великая Отечественная война. Но в веках не померкнет подвиг советского народа, спасшего Отечество и Европу от фашизма. Каждое новое поколение нашей страны будет открывать для себя глубокий смысл этого немеркнущего подвига. И станут известными новые имена, подробности малых и больших боев, которые еще не освещены историками, ибо народная война, напряжение всех сил огромной державы. — нравственных, физических, духовных — это на многие годы животрепещущий источник поисков и исследований для пытливого ума и гражданского сердца.
В
Особенно взволновали юных следопытов рассказы бывших партизан и документы, полученные из архива Министерства обороны Союза ССР и Института истории партии при ЦК КП Белоруссии о тринадцатилетнем, разведчике партизанской бригады Косте Буднике. Юный партизан в 1942 году был представлен к ордену Красного Знамени и ордену Красной Звезды.
Началось самое долгожданное: походы по местам партизанских боев Узденщины, встречи с людьми, которые знали Костю Будника, командиром следопытов стал ученик седьмого класса Владимир Гришук (ныне капитан Советской Армии).
Ребятам повезло: их поиск направлял человек необыкновенной судьбы — Даир Федорович Славкович, работавший в то время заведующим районной детской библиотекой в поселке Узда. Детство Даира Федоровича во многом было похоже на детство Кости Будника: он тоже был юным партизаном в великой армии белорусских народных мстителей, не миновали его и партизанские землянки, и жаркие бои с карателями, и разведка, и прорывы из окружения… После освобождения Белоруссии Славкович пошел в школу, но вскоре тяжело заболел — отозвалось недугом военное детство. Приговор врачей был суров: чтобы поправиться и встать на ноги, надо в прямом смысле приковать себя к твердой кровати.
На специальном деревянном щите Славкович пролежал восемь лет. Человек; прошедший мальчиком школу партизанской борьбы в лесах Белоруссии, знал цену жизни, помнил своих павших товарищей, завещавших ему жизнь, ее смысл и цель. Дайр Славкович все эти восемь лет самостоятельно учился, окончил восемь классов, был принят в комсомол. В 1952 году он поднялся, сначала ходил на костылях. И продолжал учебу. Получил аттестат зрелости, поступил в Минский педагогический институт и заочно окончил библиотечный факультет. С тех пор Даир Федорович многие годы работал в детской библиотеке. Тогда же он взялся за перо — и в дальнейшем им были написаны светлые и радостные книги для детей — «Колосовичок», «Федоскины каникулы», «Почём фунт лиха», много рассказов.
С этим необыкновенным человеком и встретился Володя Гришук и его друзья по Узденской средней школе, отправляясь по следам Кости Будника.
Естественно, яркая судьба юного партизана не могла не взволновать Даира Славковича. По горячим следам было написано несколько очерков, а через десять лет появилась книга «Я вернусь, мама!», вышедшая в Минске на белорусском языке.
Теперь, читатель, ты держишь в руках эту правдивую и суровую книгу, переведенную на русский язык. Нет сомнения, что рассказ о короткой героической жизни Кости Будника не оставит тебя равнодушным.
Зарницы над лесом
Этот июньский день был удивительно теплым.
В доме кузнеца Будника завтракали в воскресенье поздно: когда старший сын Костя пригонял корову с пастбища. А пригонял он ее, когда высоко поднимало солнце и кусачие слепни не давали Красуле пастись.
В этот час за столом собиралась вся семья Николая Романовича. Сам кузнец уже сидел у окна, заняли свои места старшая дочь Мария с маленькой дочуркой Линочкой, самый младший — Толик, дочери Валя и Лена. Лена только что окончила педучилище в Слуцке, сдала последний экзамен и приехала доме перед назначением на работу. В семье с гордостью говорили о «своей учительке». Не хватало только Кости, но по времени он должен был вот-вот появиться.
Хозяйка, Алена Максимовна, поставила на середину большого, чисто выскобленного стола горку пышных блинов, сковородку с яичницей, крынку топленого молока. Девятилетняя Валя, взглянув на блины, потянул носом и даже прижмурилась от удовольствия: скорей бы!
— Проголодалась? — улыбнулся отец и ласково погладил дочь по голове. — Сейчас, Костика дождемся. А вот и он!
В хату вошел подросток лет тринадцати, высокий не по годам, худой, светлые волосы были коротко подстрижены. Мальчик снял и повесил на гвоздь выгоревшую кепку, скинул с ног старые отцовские сапоги, начал расстегивать ремень, которым была подпоясана его серенькая свитка. Лицо его было непривычно хмурым.
— Ты что, Костик, такой невеселый? — спросил кузнец. — Или стряслось чего?
— Какие-то самолеты разлетались над лесом непонятные, — сказал мальчик, — Гудят не по-нашему: подвывают… Папа! А вдруг это враги?
— Да ты что, сынок! — :всплеснула руками Алена Максимовна. — Откуда им взяться, врагам? С Германией мы мир подписали.
— Мир-то подписали, — вздохнул Николай Романович. — Только с таким волком, как Гитлер, самый лучший мир, когда его шкура на доске сушится. Ладно, давайте завтракать.
Упрашивать никого не пришлось. В этой семье, не бедной, но и не имевшей лишнего достатка, был единственный кормилец — отец, а едоков много, и дети уже сызмальства знали цену хлебу.
Алена Максимовна разволновалась — ее встревожили слова сына о неизвестных самолетах.
— Не приведи господь новую беду, — нарушила она молчание. — Хватит с нас гражданской: голодали, холодали, горели…
— А сколько ты, мать, поездила, пока меня раненого отыскала, — повернулся к жене кузнец.
— Ох и поездила… — живо откликнулась хозяйка дома. — И в Петроград с беженцами, и в Уфу с матросским отрядом. Куда только не пробиралась, где только не была! Да еще не одна, с Маней-малюткой.
— Если на нас нападут враги, я в кавалеристы пойду, — сказал шестилетний Толик, отправляя в рот кусок яичницы.
— Кавалерист отыскался! — засмеялась Валя. — Тебя вон ребята в войну играть не принимают: нос не дорос.
Начинался общий разговор, шутки да подтрунивания, до которых были так охочи все Будники. Мать любила эти минуты: ее дети в сборе, здоровы, веселы. Алена Максимовна собралась вставить и свое словцо, пошутить вместе со всеми над младшим сынишкой, взглянула в окно — и осеклась: кто-то бежал к их дому, не разбирая дороги.