Я вижу пламя
Шрифт:
Я, наверное, из тех людей, которые не привыкли к боли.
Я… просто устала ее испытывать.
Сидя на диванчике, я ждала, пока выйдут ребята из палаты, чтобы зайти следующей, отдельно от них. Кое-как, но нам разрешили «навестить» Кеная ненадолго, хотя бы посмотреть, как он там. С моих глаз уже не текли слезы, лицо ничего не выражало, а руки лежали вдоль тела.
Неужели, все это произошло со мной? С моим парнем?
Почему кто-то хочет, чтобы мои близкие страдали?
Почему они то погибают, то получают травмы, кроме меня?
ЧЕМ Я ЗАСЛУЖИЛА ТАКОЕ?
Если
Я сглотнула горький ком, представляя себе, что все могло бы быть иначе, отменив бы мы с Кенаем поездку на вечеринку. Наша машина бы не столкнулась с грузовиком (или наоборот), он был бы цел и сейчас сидел бы где-нибудь в укромном местечке со мной и разговаривал до самой ночи…
Издав протяженный вздох, я увидела, что из палаты вышли мои друзья и сразу же одарили меня легкими объятьями, когда поднялась с места.
— Он крепкий парень, — Луи сжал губы и опустил заплаканные глаза в пол.
— Даже и не заметим, как скоро поправится, — Брэд натянул искусственную, явно не довольную улыбку, целуя меня в затылок. — Все будет хорошо, Селия.
— Как мне хочется в это верить, — прошептала я и, сморгнув вновь подкатившие слезы, зашла в палату, закрыв за собой дверь.
В полуосвещенной комнате лежал Кенай, обвешанный разными трубками. Его ноги были перебинтованы немереным количеством бинтов, легкая простынка едва накрывала парня, рядом с его постелью стояла капельница, а аппарат, показывавший биение сердца, монотонно и немного надоедливо издавал звуки, означавшие, что Кенай жив.
Накрыв ладонью рот, я медленно прошла к нему и села на рядом стоящий стул. Белое лицо с кислородной маской стало виднее мне лучше. На нем особенно ярко выделялись пышные ресницы, густые брови и маленькие алые царапинки на щеках.
Издав всхлип, одной дрожащей рукой я обвела ладонь Кеная и, поцеловав, накрыла ее второй. Легкий пульс вызвал мурашки по телу, как и чуть потерявшие тепло пальцы. Решив восстановить его кисти нормальную температуру, я поднесла ее ко рту и несколько раз дыхнула, массируя костяшки большими пальцами. Я не знала, что мне сейчас сделать, чтобы облегчить ему страдания. Я бы все отдала, лишь бы он поправился, вновь смог ходить или же — лучше бы оказалась на его месте.
— Привет, — охрипло сказала я, зная, что хоть Кенай находится в коме, но слышит меня. И чувствует, что крепко держу его руку. — Я… я… — внутри меня что-то кольнуло, отчего я сильнее заплакала. — Прости. Я не знаю, что случилось, но прости! Люди, которых я люблю, почему-то страдают или «уходят». Может быть, это совпадение (или черт его знает), но я не считаю, что это так. — Я вновь прикоснулась к коже парня губами, надолго задержав их там. — Нам сказали, что ты не сможешь больше ходить… — Я сморгнула слезы. — Слышишь, не сдавайся! Борись, Кенай! Ты сможешь все вытерпеть, я знаю. Потому что я буду с тобой. Я никуда не уйду. Когда мне было плохо, я хотела умереть, ты был рядом. Ты навсегда стер из моей головы те кошмарные мысли о суициде. С тобой я научилась заново жить. И я поняла, что обрела новый смысл жизни — тебя. И ради тебя я хочу существовать в этом полном неожиданностей мире, — прошептала, с надеждой смотря на его веки и ожидая, что они вот-вот откроются. — Я буду всегда рядом. И никогда не брошу тебя. Отныне я буду сильной, и вместе мы справимся с этим. Я куплю тебе самое классное инвалидное кресло, — рыдая, говорила я, — буду возить, куда захочешь. Тогда ты не оставил меня, и я не оставлю тебя. Пройдет много лет, мы постареем, станем мудрее, а я буду все той же Селией Фрай, а ты — Кенаем Брауном. Даже когда нам стукнет за восемьдесят, мы будем посещать наше любимое место, смотреть на звезды и мечтать о невозможном.
Бывает так, что в жизни белая полоса сменяется черной, а потом вновь ждешь светлую. Для кого-то она действительно наступает, а для кого-то нет. Для меня никогда не наступит…
Но я не буду раскисать. Ни за что на свете. Пока жив Кенай, жива я, моя крохотная искорка надежды, что он когда-нибудь да сможет поправиться, встать на ноги и сделать пару шагов.
Я буду с ним всегда. Если он не захочет существовать с таким… дефектом, я буду заставлять его жить, как он однажды меня. Я не дам ему думать, что все так плохо. Каждый день стану подбадривать и поддерживать. Я буду дарить ему улыбку, несмотря ни на что….
Конечно, я не смогу вернуть ему то, что забрала авария. Когда Кенай выйдет из комы, он долго еще пролежит здесь, ему придется покинуть группу из-за невозможности играть в ней. Он никогда больше не сможет, как раньше выступать на сцене, не сумеет исполнить свою мечту — быть услышанным миллионами людьми, никогда не сможет бегать и веселиться со мной…
Никогда…
Я отпустила руку парня лишь из-за того, что узрела, как из его закрытых глаз текут тонкие капельки, падают к ушам. Не сложно было понять, что это слезы…
Кенай плачет вместе со мной.
Мое сердце болезненно сжалось.
Он действительно все услышал, о чем я говорила!
— Мы будем вместе всегда, — дрожащим голоском прошелестела я, сжимая его мизинец своим. — Вместе бесконечно.
2015
От автора:
Хочу сказать огромное спасибо всем тем, кто поддерживал меня: Анюте Милтон, моей лучшей подруге Елене Ш., моей сестре Елене К.
Спасибо!!!!!!
И огромную благодарность выражаю моим прекрасным читателям в группе https://vk.com/club61116560
! Вы классные, ребята! Спасибо вам, что не переставали верить в меня!
Вместе мы будем бесконечно ….