Шрифт:
Костюм пожарного можно легко купить, если есть желание. Можете нарядиться в него на карнавал. Можете устроить ролевые игры с любовницей. А можете пробраться в больничную палату. Я
– Вы не родственник! В палату допускаются только родственники, я не могу вас пустить к пациенту, – заявил молодой доктор, пижон в халате, и выставил меня за порог.
Да, я не родственник, а всего-навсего друг, и для больничных правил это ничего не значит. Но значит для меня! Из-за меня Ульман попал сюда, почти расстался со своей жизнь, что бы спасти мою. Я должен увидеть его, должен быть с ним рядом, даже если это против правил. Должен хотя бы сказать: «Спасибо!» тому, кто кинулся в огонь ради меня, это самое малое, что я могу сделать. Меня не хотели пускать в палату, но я не забываю о своих долгах.
Так всегда было. В начальной школе я мечтал о скейте. «Джардис-3000», лучшая доска в мире! Я часами стоял и любовался ей в витрине магазина. Нечего было и мечтать, что мамаша потратит последние деньги на доску ради меня, но я мечтал. Воображал, как мчусь по улицам, перепрыгиваю через бордюры и укорачиваясь от машин. Я супермен на доске, король всех скейтов, и мир аплодирует, видя мои прыжки!
Ульман подарил мне доску на день рождения, и ради доски для меня он продал свой любимый велосипед. Я катался весь день, а утром вернул скейт в магазин и пошел выкупать велосипед Ульмана обратно. Денег не хватило, и на две недели я продался в рабство соседской старухе. Мыл для нее окна, подметал, подстригал кусты, что бы заработать несколько монет. Я даже умыкнул кошелек у матери, и забрал деньги, отложенные на еду. Я собрал все, что смог собрать, и вернул велосипед его владельцу. Скейта у меня уже никогда не было, но я вернул долг, я не мог принять подарок, сделанный такой ценой.
Конец ознакомительного фрагмента.