Я все еще князь. Книга XXI
Шрифт:
— Что с ублюдком хаоса? — прорычал царь, сев на свой старенький диван.
— Пушкин его успел заточить в безусловную защиту. Я сразу понял, что это его рук дело, так как мы никак не могли через нее пробиться.
— Чертов Есенин, — не выдержав, царь ударил кулаком по подлокотнику и тот опасно треснул, чем вызвал легкий испуг. — Пошел без Дункан! Идиот! Так! Алексей, ждите моего приезда. Я высылаю Первый тайный отдел. Окажи им полное содействие.
— Слушаюсь, — ответил директор.
— Отбой, —
На том конце сняли трубку, но не произнесли ни слова.
— Это я, — прогремел Петр. — Всех агентов в Широково направить в КИИМ. Пусть возьмут под стражу два объекта: Есенина и Захара. Первого, через тридцать минут, если не приедет его отец.
После сразу отключился. Ему не надо было ждать подтверждения. Его личный отдел работал слаженно и оперативно.
Далее последовал еще один звонок. Надо было действовать максимально оперативно.
— Сергей, — без лишних приветствий сказал царь, обратившись к главе рода Есениных. — У тебя есть полчаса, чтобы приехать в КИИМ. И мне насрать, где ты находишься. Твой сын победил помощника хаоса.
— Здравствуйте, ваше величество, — аккуратно поздоровался Есенин. — Это же хорошо?
— ВОТ ТОЛЬКО ОН ЭТО СДЕЛАЛ БЕЗ ДУНКАН! — взревел на весь кабинет Петр Петрович. — Ты понимаешь, что могло случиться?
— Да, — быстро ответил Сергей Александрович. — Выезжаю.
Царь хотел бросить трубку в стену, но у него оставался еще один звонок. На этот раз лучшему лекарю российской Империи.
Быстро набрав номер, он услышал:
— Ваше величество, я в курсе происходящего. Горький уже позвонил. Я выезжаю в КИИМ, — быстро отрапортовал Чехов. — Дункан находится в моем московском учреждении. Боюсь, даже если бы она находилась при Саше, последствия были бы теми же.
— Отчет! Предоставить мне отчет! Неважно тобой он будет сделан или твоими подчиненными! Мне нужны данные! Я выезжаю в Широково.
И царь отключился.
Дела резко сделали разворот на сто восемьдесят градусов. Если недружелюбные страны узнают о том, что Есенин выбыл из гонки, это может послужить новым толчком к атакам на границе. Все же Есенин был одним из сдерживающих факторов некоторых стран, чтобы не начать войну с Российской Империей.
Но сейчас надо как можно быстрее понять ситуацию. Вот только все факторы говорили о том, что в ближайшее время один из сильных козырей Империи выбыл из игры. И скорее всего надолго.
Романов вышел из кабинета и направился прямиком к жене. Надо было сообщить, что у него срочные дела, и ближайшие пару дней ему придется все скинуть на нее.
Как раз в это же время из дверей покоев царицы вышла Екатерина.
— О, папа, а ты чего тут делаешь? — хитро улыбнулась она, но быстро убрала гримасу, увидев серьезное лицо отца.
Мимолетная мысль
— Катя, собирай вещи. Хочешь в Широково? У тебя десять минут.
— Чего? — выпучила она глаза. — Мне нужен минимум час!
— Десять минут! — чуть громче, чем хотел, произнес царь и вошел в покои царицы.
Катя же секунду стояла с открытым ртом. Однако у нее была отличная черта — быстро соображать. В следующую секунду она сорвалась с места и побежала к себе собирать рюкзак.
Ничего больше уже не успеть.
* * *
КИИМ.
Примерно это же время.
Горький стоял в подвале института. В одной из тех комнат, куда студентам вход закрыт. Тут хранилось много секретов, и сейчас директор с большим интересом смотрел на два из них.
В помещении было две маголитовых клетки. В одной из них плавал Захар, погруженный в полупрозрачную вязкую субстанцию. А во второй, прикованный к маголитовому трону, Александр Есенин. Оба были без сознания.
Рядом с директором стояли Белозеров и Старостелецкий. Никто не проронил и слова. Все трое только наблюдали за двумя заключенными.
— Ну и кто, по вашему мнению, из них самый опасный? — спросил Горький.
— Я бы поставил на этого человека, — ткнул пальцем в Захара профессор Старостелецкий.
— Хм… По моему выбор очевиден, — пожал плечами Белозеров и ткнул пальцем в Есенина. — Но как бы то ни было, сейчас у нас в институте, возможно, две самые опасные силы. И нам надо что-то с ними делать.
— Безусловно, — кивнул директор. — Но сперва поднимемся.
И как только они вышли из помещения, тут же натолкнулись на трех мужчин в одинаковой форме.
— Добрый день, — поклонился человек в центре, — Алексей Максимович, Валерьян Валерьевич, Василий Клавдиевич. Думаю, не стоит говорить, зачем мы тут?
— Безусловно, — кивнул директор и попросил спутников оставить его наедине с Первым тайным отделом.
Как только они с агентом вернулись в комнату заключенных, тот продолжил:
— Мы заберем приспешника хаоса и Александра Есенина, чтобы…
— Это вряд ли, — раздался голос у них за спиной.
Все резко обернулись. Никто не почувствовал приближения постороннего, что делало его опасным.
В дверном проеме стоял глава рода Есениных, Сергей Александрович.
— Это мой сын, и я забираю его с собой, — бесцеремонно он пошел к клетке.
— Боюсь. Мы не можем вам этого позволить. Его состояние нестабильно как никогда, и он будет находиться…
Есенин-старший остановился на полпути и повернулся к трем агентам.