Я выбрал путь смерти

Шитов Владимир Кузьмич

— Конечно, ты! — не раздумывая ни секунды, молниеносно ответил, как выстрелил, Чумной.

— Почему я должен к нему ехать, а не ты?

— Из нас двоих ты всегда брал на себя деликатные разговоры.

— Я думал, что ты хоть раз захочешь взвалить на себя такую дипломатическую миссию.

— То, что положено по званию лейтенанту, не имеет права делать старшина.

— Хитёр бродяга, — добродушно улыбнулся Волчий Ветер.

— Только, Саша, мой тебе добрый совет: когда будешь со Стукало делиться своими сведениями, не вздумай делать это в письменном виде. Я не хочу, да и тебе тоже не понравится, чтобы по твоей писанине вся банда Спицы считала тебя доносчиком на бригаду Таракана. Если они всем скопом навалятся на нас, то нам такую нагрузку вдвоём

не выдержать, тем более что милиция нас охранять не будет.

— Я отлично все это понимаю. По делу Таракана, Дмитрий, я не могу быть допрошен следователем в качестве свидетеля, поскольку таковым не являюсь. Если Стукало захочет воспользоваться моими сведениями, значит — молоток, если начнёт меня теснить, то ему банды не видать как своих ушей. Я его оставлю с носом, чтобы не наглел. Пусть тогда варится в собственном соку.

За беседой друзья незаметно съели всю закуску, выпили две бутылки водки, при этом, как сказал бы медик, были всего лишь в лёгкой степени алкогольного опьянения.

Покидая ресторан, Чумной блаженно потянулся:

— Чувствуется, что я отдохнул и приятно провёл в ресторане время.

— Я же недавно говорил в «Аделине», что скоро устрою тебе шикарный отдых в ресторане. Как видишь, я своё обещание исполнил.

— Ты меня только один раз сводил в ресторан, а Бог любит троицу.

— Ну, мы так не договаривались, — поняв шутку, рассмеялся Волчий Ветер.

После ресторана они на такси ещё раз съездили в роддом к Нонне, передали ей фрукты и соки, которые она ранее им заказывала, посмотрели через окно на сына Волчьего Ветра. Правда, Аркадия они из-за расстояния толком и не рассмотрели, однако разговора у друзей о нем хватило чуть ли не на целый час.

Убедившись, что Нонна чувствует себя хорошо, удовлетворённые собой и жизнью, они поехали на такси в магазин, где накупили четыре сумки продуктов и выпивку. Затем приехали на квартиру Чумного, чтобы там вместе с Лидией Степановной продолжить торжество.

Когда Лидия Степановна узнала, что Волчий Ветер назвал своего новорождённого именем её погибшего сына, она была приятно обрадована и растрогана до слез. Но появившаяся на свет новая жизнь не могла допустить, чтобы кто-то плакал. Так и Лидия Степановна, успокоившись, разделила радость рождения у приёмного сына ребёнка, теперь и её внука.

Отдохнув с Лидией Степановной за столом часа полтора, друзья собрались погулять по городу. Они уже были крепко подшофе, поэтому Лидия Степановна, применив весь свой авторитет, сумела уговорить их отказаться от такой затеи.

— Ишь чего выдумали, на подвиги потянуло! Чтоб и не думали о такой глупости, — категорично заявила она. Дмитрий, ты приехал из армии с гитарой. Больше года живёшь у меня, а я так и не знаю, умеешь ты на гитаре играть или нет. Не посчитай для себя за труд, сыграй для нас, — попросила Чумного Лидия Степановна.

— Действительно, Дмитрий, сыграй нам на гитаре. Мы с тобой под неё споём наши любимые песни, — присоединился к просьбе Лидии Степановны Волчий Ветер.

— Как это я о своей подружке забыл? — удивился, в свою очередь, Дмитрий, уходя из большой комнаты в спальню за гитарой. Вернувшись, он настроил струны. Беря аккорды, он спросил у Волчьего Ветра: — Что будем петь?

— Нашу любимую, «Спецназ».

Едва Дмитрий запел, как его немедленно поддержал Волчий Ветер.

Спецназ всегда спецназ, не знает он преград.Зимой и летом, в стужу, в зной всегда готов на бой.И если где беда постигнет города,Спецназ позовёт опасный поворот!Спецназовцы, вперёд! Отчизна зовёт.Мы сами свой путь выбирали.И если судьбой умереть суждено,То смерти в глаза будем прямо смотреть.А перед нами все горит, за нами мир стоит.Не надо думать о плохом — так разум говорит.Смотри вперёд, туда, где трудно, где беда,Сжимай покрепче автомат и смело на врага!Спецназовцы, вперёд! Отчизна зовёт.Мы сами свой путь выбирали.И если судьбой умереть суждено,То смерти в глаза будем прямо смотреть.Не надо рисковать, со смертью зря играть,Но если ты решил рискнуть, тогда уж не забудь —Нас ждут с тобой друзья, родители, братва,Девчонки белокурые давно сошли с ума.Спецназовцы, вперёд! Отчизна зовёт.Мы сами свой путь выбирали.И если судьбой умереть суждено,То смерти в глаза будем прямо смотреть.Краповый, краповый, краповый берет!Краповый, краповый — лучший в мире цветКраповый, краповый стал ты навсегда.Краповый берет, ты моя судьба.Спецназовцы, вперёд! Отчизна зовёт.Мы сами свой путь выбирали.И если судьбой умереть суждено,То смерти в глаза будем прямо смотреть.

Лидия Степановна видела, с какой задушевностью и любовью друзья пели. Слова песни были прочувствованы их сердцами и приняты на бережное хранение до конца жизни.

Допев песню, Волчий Ветер сказал названой матери:

— Мама, эта песня написана не профессиональным поэтом, а одним из спецназовцев, кем — неизвестно. Мы её считаем народной.

Ещё парни спели «Гимн спецназа» Владимира Кочергина.

По тому, как они пели, по их настрою Лидия Степановна поняла, что песня о спецназе парням нравится больше, чем «Гимн спецназа».

Глава 25

Провокация

В субботу в половине восьмого утра Татьяна уже нажимала кнопку звонка квартиры Дмитрия. Лидия Степановна, увидев её в дверной глазок, впустила гостью в прихожую.

— Здравствуйте, Лидия Степановна! А Дмитрий что, ещё спит? — внося с собой свежесть утра, оживлённо спросила Девушка.

— Я не такой соня, как ты, — с улыбкой выходя из спальни в прихожую, сказал Дмитрий.

— Так ты до сих пор не одет, — критически разглядывая его выходной темно-синий костюм, белую рубашку и белый галстук с чёрными полосками, проговорила Татьяна.

— Как не одет, а это что на мне? — проведя тыльной стороной ладони правой руки по костюму сверху вниз, удивился он.

— Мы же договаривались с тобой ехать к нам в университет на спортивные соревнования, значит, тебе нужно был надеть спортивную форму. А ты нарядился, как на дипломатический приём.

— Я же там буду присутствовать не в качестве игрока, а как болельщик, а поэтому мне и такая форма одежды подойдёт.

— Дима, а если тебе придётся с нами поиграть в волейбол, ты же испортишь костюм, да и вид у тебя будет неспортивный. Ты должен у нас на спартакиаде выглядеть так же, как мы все. Поэтому, если тебя не затруднит, переоденься в спортивный костюм.

— Лидия Степановна, вы видите, что она со мной делает? — обратился Дмитрий за поддержкой к присутствовавшей при их разговоре Бушуевой.

— Если Таня так убедительно тебя просит надеть спортивный костюм, сам пойми — не уступить её желанию и не пойти навстречу будет с твоей стороны неуважением к ней.

— Я думал, что вы, Лидия Степановна, защитите меня от Таниных нападок, а вы, наоборот, выступили против меня. Если до такого предательства дошло, мне остаётся только пойти и переодеться.