Йа Йолка. Русский киберпанк
Шрифт:
Особенную нелюбовь местные «звёздочки» испытывали к Лене, ну так её и вообще никто в школе не воспринимал за человека. Специально никогда над ней не издевались, но уж если попадала вожжа под хвост кому-то, то к травле присоединялось полкласса. С молчаливого одобрения другой половины Лену обзывали, пихали, тянули на пол, могли даже облить чем-нибудь пакостным, с удовольствием снимая экзекуции на телефон.
Лена поначалу довольно активно сопротивлялась, – орала, визжала, брыкалась, что только раззадоривало одноклассников. Но со временем как-то очерствела, омертвела эмоционально, и перестала реагировать на издевательства. Просто – либо забивалась в угол, либо убегала, пряталась в закутке возле гардероба. Нужно отметить, что такая тактика давала свои плоды, – со временем лезть к ней стали меньше, переключив внимание на куда более отзывчивых жертв.
Сегодня явно играющая на публику троица «звёзд» случая пошпынять Лену решила не упускать. Первой её заметила Слава:
– Ой, девки, смотрите кто припёрся, – эй, Кулачкова, дуй сюда…
Лена, под давлением наседавших со всех сторон беснующихся пятиклашек, молча смотрела в отдалении на одноклассниц.
– Чо вылупилась, иди сюда тебе говорят… – вступила в разговор Марго. – Да не ссы ты, не будем тебя трогать, дело есть.
Лена осторожно подобралась поближе.
– Ёлка, а ты чо опаздываешь? С парнем что ли мутила? – в ответ на «шутку» Кэтти прыснули от смеха все трое одновременно.
В школе Лену все называли Ёлкой, и отнюдь не из-за её любви к российской поп-диве. Кликуха приклеилась давно, ещё в те времена, когда она вынуждена была ходить в купленном мамой китайском пуховике. Птичьи перья из подкладки упрямо цеплялись к свитерам и водолазкам, вызывая бурную радость толкающих её в гардеробе ребят. Обзывали при этом, конечно же, Ёлкой, – жёсткий, временами жестокий подростковый юмор нередко подмечает сходство явлений и вещей в самых несовместимых на первый взгляд предметах.
Ёлка смотрела на девчонок с опаской, не ожидая ничего хорошего. Однако по интонации обратившихся к ней «звёздных» подруг поняла, что настроены они дурашливо и действительно о чём-то хотят попросить.
Несмело осмотревшись, Ёлка спросила прямо:
– А чего случилось-то? Почему такая куча народа во дворе?
– Ой, Ёлка, ну ты и тормоз. Там, короче, какой-то мудак позвонил директрисе и сказал, что в школе бомбу заложили. Ну и это… типа эвакуляция вон происходит, ментов ждём, будут проверять.
– Эвакуация… – машинально поправила Славу Ёлка.
– Чего?
– Слово правильно говорить – эвакуация, а ты сказала…
Слава явно разозлилась:
– Слышь, ты чо, тупая что ли? Я так и сказала, не знаю, что тебе там послышалось. Короче, такая тема, Зинаида вон стоит всех палит, чтобы никто не свалил из нашего класса. Но мы с девками всё равно срулим. Поэтому Зинаиду надо отвлечь…
– И в роли отвлекающего маневра сегодня выступаешь ты, – закончила за неё Марго.
Зинаида Григорьевна, классная руководительница «9-Б», и правда заняла удобную диспозицию вблизи школьных ворот. Болтая о чём-то с химичкой, она тем не менее цепким взглядом посматривала вокруг, как бы заранее пресекая все попытки к бегству подопечных из своего класса.
В принципе, чисто теоретически, уйти с территории школы незаметно можно было и через пролом в ограде. Но для этого нужно было обогнуть само здание, протиснуться через узкий лаз между бетонными мусорными «карманами» (благоухающими, понятное дело, отнюдь не ароматами из «Рив Гош»), а затем ещё прогуляться по грязищи захламлённого закоулка. Целый квест, достойный разве что каких-нибудь мелкотравчатых чушков, – настоящие королевы сбегают из школы с гордо поднятой головой.
Ёлка стояла в раздумьях, прикидывая – стоит ли помогать тем, кто вечно измывается над ней и шипит в спину неприятными ругательствами…
Вокруг шумели, обсуждая явно ложный «бомбический» звонок, школьники и учителя. «Да это стопудово укропы, мне батя говорил, они постоянно звонят во всякие учреждения прямо из Киева…» – слышалось с одной стороны. «…хачи балуются, чисто по приколу звонят, может реально кто-то из школы нашей даже…», – разливалась колокольчиком Анастасия Викторовна, молодая, симпатичная учительница биологии, поглядывая на Ёлку. И заглушая этот трёп разливался над толпой голос директрисы с крыльца, усиленный мегафоном:
– Дорогие, уважаемые учителя и ученики… Поступил звонок о факте наличия в школе взрывного устройства, мы были вынуждены среагировать… Уже вызвали милицию, которая попросила не создавать лишней паники… Поэтому, прошу вас, держитесь пока что территории двора, не разосредотачивайтесь по городу, мы в ответе за ваше времяпровождение в рабочее родительское время…
Внезапно что-то резко, со свистом шарахнуло в толпе недалеко от Ёлки, повалил дым. Спустя секунду, другую обезумевшая от ужаса толпа ринулась к воротам, сметая за собой нерасторопных одиночек.
Кинулась вслед за Славой, Кэтти, Марго и сама Ёлка. Инстинктивно чувствуя какую-то невидимую, едва осязаемую опасность, она толкалась, пихалась, злобно что-то порыкивала, покрикивала на кого-то, но всем на это было плевать –вокруг все сейчас действовали точно так же.
Створки школьных ворот распахнулись настежь, и в проулок, разбегаясь по сторонам, хлынула смешанная толпа взрослых и детей.
Разговоры
Ёлка бежала, неуклюже расползаясь сапожками по рыхлому снегу, шлёпая по грязным лужам, взбивая землю из-под обуви – куда-нибудь, быстрее, только бы подальше от школы. Впрочем, инстинктивно, она всё же выбирала направление удирающих впереди неё Марго и Славы (Кэтти, кажется, завернула в один из дворов микрорайона), – подсознание словно подсказывало Ёлке держаться знакомых, тех, кого условно можно считать «своими».
Наконец девчонки, переступая тяжким шагом, уже явно на исходе сил, свернули в сторону какого-то палисадника, разбитого под окнами потрёпанной «хрущобы». Здесь Слава с Марго плюхнулись на щербатую лавочку, перед ними на корточки опустилась и Ёлка. Все трое пару минут отфыркивались, стараясь отдышаться и посматривая друг на друга утомлённым взглядом будто бы преодолевших олимпийский марафон спортсменов.
Внезапно Слава засмеялась – громко, ошалело, будто её прорвало после истерики.
– Чо ты ржёшь-то? – недоумённо спросила Марго.