Шрифт:
Annotation
Рассказ был написан для конкурса. Не получил на нём никаких наград, ибо был снят по добровольной инициативе. Вот так вот. И да, это фанфик по игровой вселенной Готика, поэтому некоторые моменты смертному читателю могут быть непонятны, но основная суть, думаю, должна быть видимой.
Летучий Дмитрий
Летучий Дмитрий
Яблоневый дождь
Яблоневый
Падальщик осторожно подкрался к добыче, шурша лапами по рыжей листве. Он уже минут десять бродил вокруг почерневшего куска мяса, окружённого мухами, издавал характерный гортанный звук, но никак не решался подойти к нему вплотную. Падальщики очень осторожны, этому их научила жизнь среди глорхов, которые умеют расставлять приманки и хорониться среди камней, выжидая, когда наивная жертва сама придёт к ним в пасть. Здесь на полмили вокруг никаких камней нет: голая равнина и деревья, которые пока что сохранили часть своего лиственного покрова, пускай и сменившего цвет. Но что-то всё равно пугало падальщика, и он не спешил заходить в уготовленную ловушку. Может быть, его смущала тонкая тростинка, торчащая рядом с приманкой, которая и должна привести в действие механизм капкана? Или шелест рядом стоящего дерева, из-за чьего ствола за ним наблюдает пара хищных глаз? Сложно сказать, что именно.
Зверь приблизился к ловушке ещё на шаг и оказался всего в нескольких дюймах от нужного места, девушка, не сводившая с него глаз, прикусила ладонь, чтобы случайно не крикнуть от волнения и не спугнуть зверя. Падальщик наклонил голову набок, тихо, жалостно гаркнул, высовывая из клюва красноватый язычок.
С другого конца долины прилетел звук шагов, зверь посмотрел в ту сторону, девушка тоже выглянула из-за дерева. К месту ловушки медленно приближался крупный пятнистый волк с выставленным кверху хвостом. Завидев его, падальщик ещё раз гаркнул, после чего бросился к дереву. Наблюдая, как он приближается к её укрытию, девушка растерянно попятилась и вдруг споткнулась. Падение оказалось мягким и почти безболезненным, однако наделало много шума, придавив хрустящие листья. Падальщик остановился, повернулся одним глазом к ней. Некоторое время в нём боролись страх перед хищником и голод. В конце концов голод победил; животное развернулось на худых лапах и помчалось к жертве, раскидывая в сторону пожухлую листву.
Она схватила с земли ветку, хоть и понимала, что это ничтожное оружие. Её тело сковал страх, как будто это была отрава, насылающая слабость и неуклюжесть.
Кусты рядом с деревом пошевелились, и из них появился волк. Рыча и брызжа слюной, он сделал несколько быстрых и коротких шагов, а затем молниеносно оттолкнулся от земли. Падальщик успел издать ещё один гортанный звук, прежде чем клыки хищника разорвали его горло.
Девушка, не вставая на ноги, снова попятилась, пока не почувствовала спиной ствол ещё одного дерева. Волк поднял на неё серые глаза, потом спрятал зубы, заскулил. Хвост запрыгал из стороны в сторону. Она попыталась подняться, но, почувствовав сильную дрожь в ногах, снова прильнула к шершавому стволу. Волк тем временем перестал скулить, обхватив пастью тонкую шею падальщика, потащил серую тушку к ней. Увидев, как животное аккуратно положило рядом добычу и уставилось на неё миролюбивым взглядом, девушка попытался успокоиться и взять себя в руки. Страх всё ещё оставался, но ей уже было всё равно. Она выставила руку ладонью кверху, и волк облизнул её запястье своим шершавым языком.
Потом она очень часто вспоминала то прикосновение. Ведь с него и началась вся эта история.
* * *
Утром орки снова атаковали, воспользовавшись завесой дождя. Крупные капли стучали по доспехам, заглушая крики, лязг мечей, всполохи магии и приказы стоять насмерть. С того времени, как какой-то предатель поднял решётку и её заклинило, это была уже пятая попытка штурма. Как и все более ранние, она закончилась провалом - орки отступили за ворота, принялись приводить в порядок свой строй, но никто из защитников замка сильно не радовался. Уже давно они все смирились со смертью. Сколько бы атак они не отбили, орков всё равно много, на каждого убитого приходились двое убитых паладинов. Если простых воинов побить не так сложно, применив магию, то элитные бойцы стали для солдат Инноса настоящим кошмаром. Их синие доспехи, длинные зазубренные мечи уже снились паладинам по ночам. Почти у каждого имелся на примете хотя бы один элитник, убивший близкого друга. На этого орка солдат глядел со стены замка с диким отвращением и непреодолимой жаждой мести.
Своего Рик убил только что. Вынув меч из бездыханного орочьего тела, он повалился на колени и пополз к телу друга. С трудом оттопырив забрало шлема, он поглядел на лицо, запачканное кровью, на невидящие зрачки, на шрам, перечёркивающий глазницу, и тихо заплакал.
– - Прощай, Коул.
Командиры ходили по замку, считали потери, а Рик тихо сидел в стороне, прислонившись к каменной стенке, и даже не ответил, когда кто-то спросил его, жив ли он. В эти минуты ему казалось, что уже ничего в этом мире не имеет смысла.
* * *
Тихо потрескивая, костёр трогал язычками пламени тушку падальщика. Волк сидел рядом, спокойно наблюдая за этим процессом и изредка поглядывая вверх, на всполохи вулкана, а девушка стояла чуть в стороне, возле единственного в округе дерева -- невысокой яблони -- и думала, правильно ли поступила, когда показала зверю своё убежище. Не расправится ли он с ней, когда она будет спать?
Странный это был волк. Когда ему бросили приличный кусок шеи падальщика, свежий, окровавленный, он, понюхав его, уставился на свою новую хозяйку, как на сумасшедшую. Теперь ждёт, когда падальщик зажарится, и облизывается. Прямо как человек.
Пожелтевшие листья падали с дерева, ложась на её плечи и изредка застревая в волосах. Наслаждаясь их прикосновением, она поглядела в лужу, оставшуюся после недавнего дождя, на своё отражение. Подрагивающая вода показала мутный, неразборчивый силуэт, разбитое рябью лицо, словно танцующие на крохотных волнах контуры глаз. Глаза, как и волосы, были каштановыми -- хотя бы это удавалось разглядеть в отражении.
Волк радостно рявкнул, сообщая, что ужин, видимо, готов. Девушка вернулась к костру, сняла вертел, пока зверь прыгал вокруг неё, потом положила пищу на свой стол -- широкий круглый камень, застеленный листьями и травой. Оторвав ногу падальщика, отдала её волку, и тот радостно принялся набивать желудок. При виде этого на губы запросилась улыбка.
– - Ты ешь только приготовленное мясо?
– - спросила она.
– - Равк!
– - ответил зверь, на секунду оторвавшись от поедания пищи.
– - Такое чувство, как будто ты понимаешь меня.
На сей раз волк ничего не ответил. Это успокоило девушку, и она тоже принялась ужинать.
* * *
Рика позвали к командиру. Он даже не стал спрашивать, зачем. Может, кто-то доложил, что он, вместо того чтобы выполнять приказ, насмерть дрался с одним единственным орком. Или, наоборот, хотят наградить его за храбрость. Какая разница! Умрёт он сегодня или завтра -- всё одно!
Оказалось, командир всего-навсего хочет передать ему письмо, прилетевшее сегодня с голубиной почтой. Рик приободрился -- это наверняка от жены! От кого же ещё!
Письмо и вправду было от жены. Прочитав его, паладин испытал странную смесь чувств. С одной стороны, он радовался, что она послушалась его и сделала так, как он и просил: взяла с собой их детей, уехала из Фаринга к родственникам в Кап-Дун, подальше от войны, а там нашла себе другого мужчину, который сможет прокормить её и детей. Она отпустила Рика. А он вроде бы отпустил её. Но что-то всё равно щемило сердце. Жена в письме написала "Прощай и спасибо тебе за всё", и паладин понимал, что когда она писала эти радостные строки, лицо её вовсе не соответствовало их настроению.