Яд любви. Отель двух миров (сборник)
Шрифт:
Маг. В этом и состоит проблема Рая. Табличка РАЙ появляется только после таблички ВЫХОД.
В этот момент как ураган влетает Мари.
Мари (в отчаянии). Нет, это просто невозможно, у меня бардак в голове! Со вчерашнего дня говорю себе, что пора думать о важных, серьезных вещах. Пялюсь на стену в своей комнате, на пятно, которое никак не оттирается. Здесь что, все такие же идиоты, как я?
Маг. С этим можно
Мари. Я прекрасно знаю, что моя черепушка слишком мала, чтобы вместить большие мысли. Но все-таки лучше б уж я была совсем тупой, совсем глупой, до такой степени, чтобы ничего не сознавать. У меня сестра такая. Тупица, обычно такие не говорят даже, только сено жуют. А эта треплется как заводная… Ничем ее не удивишь, не остановишь. Была б я такой. А у меня ума ровно столько, чтобы чувствовать себя не в своей тарелке.
Жюльен снова принимается кружить на месте, как хищник в клетке.
Жюльен. Мы все такие.
Мари. Нет, только не те, кто учился, кто умеет думать.
Жюльен. Что такое особенное они, по-вашему, знают?
Мари. Не знаю. Но когда они знают, то уж знают. А когда не знают, они знают, что не знают. Они так не мечутся, как я. Если бы мне вторую жизнь, я бы вот кем стала: философом. (С ностальгией.) «Мари Мартен, философ первого класса». (Смеется.)
Жюльен (резко). А что, философы не умирают?
Мари. Умирают, но это им помогает жить. (Подходит к лифту.) А по-вашему, что там, наверху?
Жюльен. Да ничего.
Мари. А вы там были?
Жюльен. Нет.
Мари. Ну вот!
Жюльен. Там смерть. Такой информации вам недостаточно?
Мари. Нет, я еще никогда не умирала. Смерть – это такая штука, которую никто не знает, так, кто-то что-то слышал, краем уха, ведь оттуда еще никто не возвращался. (Магу.) Вы вот вызывали духов, они вам что-то рассказывали, мертвецы?
Маг. Конечно.
Мари. Ну что, например?
Маг (со скепсисом). Что они терпеть не могут тещу, что влюблены в секретаршу, что жизнь пропала, что они бы лучше играли на пианино или занялись вязанием… Глупости всякие.
Мари. И все?
Маг. Смерть не делает нас мудрее.
Мари. А я-то думала. (Пауза.) В общем, о том, что там, наверху, происходит, они не говорили?
Маг. Нет.
Мари. Но ведь разговаривали же они с вами, значит существуют, то есть я хочу сказать, они в каком-то смысле не умерли.
Маг. Возможно…
Мари. Как это, возможно? Они говорили с вами, да или нет?
Жюльен (резко). Лишь в воображении!
Мари. Конечно! Только так мертвые и разговаривают!
Маг. Иногда я действительно слышал мысленно голоса мертвых. Но и в моих снах наступает темнота, как у всех. Это ни о чем не говорит.
Мари. Мм… Значит, вы не были настоящим магом.
Маг (с улыбкой). Кто знает?
Жюльен решает принять участие в беседе, чтобы остановить свое кружение.
Жюльен. Перестаньте шутить! Мы все прекрасно знаем, как все произойдет. Мари, у вас есть какие-то воспоминания о вашем рождении?
Мари. Нет.
Жюльен. Точно так же будет и после смерти.
Мари. Значит, ничего?
Жюльен. Ничего. Абсолютно ничего. Небытие.
Мари. Минуточку! Между моим рождением и смертью что-то происходило! Я существовала!
Жюльен. Да, состоялся матч – матч, которого не должно было быть, но который все-таки состоялся, глупый, бесполезный матч, без последствий, просто ошибка.
Мари (недоверчиво). Вы это только обо мне говорите или вообще?
Жюльен. Я говорю это о вас, о себе, о Маге, обо всех. Человечество – это партия, которая всегда плохо заканчивается и в которой я не собирался участвовать.
Мари. Ну да. Вы недовольны. Потому что думаете, что наверху ничего нет.
Жюльен. Конечно. Если бы мысль о небытии меня не тревожила, я бы, возможно, больше цеплялся за вещи… и за людей. Когда я начинал какой-то проект, сразу же думал: «А зачем?» Зачем тратить время, энергию, чтобы все рассыпалось в прах… И когда женщина мне кричала: «Я всегда буду тебя любить», я снова думал… о прахе.
Мари. А когда вы трахались?
Маг (шокирован). Мари! Как можно!
Мари. Чегой-то вы, вам самому разве не хотелось спросить?
Маг. Да, но…
Мари (Жюльену). Ответьте на вопрос, который Маг не осмеливается задать сам, потому что слишком воспитанный. А когда вы…
Маг. Ш-ш-ш!
Мари. Когда вы… ш-ш-ш… тогда… тоже… прах?
Жюльен (со смехом). Нет, совсем даже нет. Это у меня с женщинами лучше всего получалось.