Ядовитый цветок
Шрифт:
…Увы, господин Фортинс, я не могу выполнить вашу просьбу и официально заявляю — до тех пор, пока не будет обнаружен подлинный преступник, я постараюсь уберечь от вас свою жену… Да, знаю, что сокрытие преступления карается по закону… Но моя совесть покарает меня, если я не смогу защитить человека, в невиновности которого убежден. — Положив трубку, Берт нахмурился.
— Что же мы будем делать? Может быть, мне действительно лучше явиться в полицию?
— Еще успеешь. Этого все равно не избежать. Но торопиться не стоит. Тебе сейчас никак нельзя попадать к ним в лапы. Представляешь, какая начнется
— Клер?
— Угу. Я тоже почти не сомневаюсь, что сняла пленку и выстрелила в Дастина именно она, а потом оставила свое оружие возле трупа. Но доказать пока мы этого не сможем, как и твою невиновность, Сандра. На отснятой пленке то ли случайно, то ли намеренно, не запечатлен сам момент убийства. И не понятно, стоял ли Морис лицом или спиной к тебе. Хотя, экспертам будет не трудно определить расстояние. Если ты не заметила никого рядом, значит, стреляли метров с пяти-десяти, не меньше.
— Но ведь Морис мог отойти, отбежать, а я — выстрелить ему в спину. Возразила Сандра.
— Надеюсь, специалисты разберутся в ситуации. А мы отправимся в бега.
— Берт… — Сандра подозрительно прищурилась. — Признайся честно, это не ты взял на себя роль амстердамского мстителя? Уж очень боишься попасть к полицейским.
Берт с упреком посмотрел на Сандру:
— Ты не доверяешь мне, девочка. Это плохо. Нам предстоит путешествие более увлекательное, чем восхождение на Монблан и не менее опасное. Нам лучше оставаться надежными партнерами… Поверь, я с наслаждением прикончил бы мерзавцев собственноручно. Но мне будет намного приятней, если за решеткой окажется Клер, а не я или ты. А кроме того, мне совсем не хочется лишиться такой милой жены и совсем не резон уступать полицейским удовольствие задержать гадюку-Ривз.
— Если они ещё сочтут это необходимым. Не очень-то верю в разумность правосудия, когда речь идет о такой изворотливой и наглой чертовке, как Клер.
— Мне тоже кажется, что надо действовать наверняка — передать преступницу копам с полным досье неопровержимых улик. — Берт смущенно поморщился. — Видишь, я тоже увлекся возмездием.
— Уж я не стану упрекать тебя в этом. И даже в убийстве Мориса, если его совершил ты.
— Оставь свои фантазии, девочка. Нам предстоит прокатиться с ветерком. Подумай о гардеробе для путешествия. Через полчаса мы уезжаем. Тебе необходимо быть чертовски привлекательной.
— Куда мы отправляемся?
— Развлекаться. И ещё вот что, детка, я забыл сообщить тебе самое интересное — с этими волосами ты мне страшно напоминаешь одну прекрасную фею.
Черный «Мерседес-Бенц» образца 1914 года взбирался вверх по извилистой альпийской дороге. Внизу оставались городки, селения, казавшиеся игрушечными среди зелени долин, полей и лесов. Австрийская провинция неподалеку от границы Швейцарии дышала покоем и миром в этот солнечный сентябрьский день. Прилетев в Инсбрук с подложными паспортами, о которых заранее позаботился Берт, беглецы направились в маленький городок Ландек.
Усатый владелец захолустной ремонтной мастерской выдал Берту ключи, искоса наблюдая за реакцией его спутницы. Сандра и впрямь не могла удержаться от удивления, увидав выезжающий из гаража автомобиль.
— Господи, Берт! Старичку не менее ста лет!
— Ровно восемьдесят. И, согласись, для своего возраста он выглядит прекрасно. Извольте, милейшая барышня. — Он распахнул перед Сандрой тяжелую дверцу и пожал на прощание руку усатому австрийцу.
— Ну, как ощущения? — Спросил Берт, выруливая на проселочную дорогу.
— Похоже на катафалк. Но чертовски удобно! — Сандра расслабилась в мягком, высоком кресле. — Ты специально решил шикануть — на нас все водители таращат глаза.
— Правильно, детка. Пару дней мы будем изображать блесну, ожидая, когда из засады выплывет крупная щука.
— Ты надеешься продержаться два дня? Удивительно, как нас ещё не поймали. С этим автомобилем трудно спрятаться. На автозаправке ты произвел настоящий фурор!
— Не удивительно, ведь отправляясь в путешествие, я сообщил газетчикам, что автомобиль, принадлежавший отпрыску династии Габсбургов, готовится к автопробегу по альпийским дорогам.
Хотя парень давно утратил имперские права и состояние предков, а в амбициях его упрекнуть трудно, он имеет право на свадебное путешествие в этой машине.
— Значит, я теперь исполняю роль принцессы. Вообще-то похоже. Задумалась Сандра. — У меня тоже не осталось ничего, а претензий и самомнения меньше, чем у самой завалящей экс-принцессы.
— Жена Рудольфа — обыкновенная библиотекарша. Правда, хорошенькая! Вся аристократическая родня считает брак наследника старинной династии мезальянсом. Но в историческом музее Вены прониклись симпатией к демократичному и обаятельному принцу, позволив ему взять на месяц фамильный экипаж. Конечно, он это сделал по моей просьбе… Тогда я ещё и не предполагал, что найду в испанской клинике свою жену, а потом закрутится вся эта катавасия. Мне просто очень хотелось порыться в таинственных железках. Как конструктору и автомобилисту, разумеется.
— У тебя потрясающе оригинальные интересы и знакомства.
— С Рудольфом я познакомился три года назад, когда взял свой первый «Гран-при». И мы подружились. А про автомобиль узнал год назад. И, знаешь, от кого? От Мориса. Сам того не ведая, он подсказал мне одну идею.
Сандре нравилось смотреть, как управлял Берт огромным тяжелым автомобилем. Руль в нем располагался слишком высоко, а ветровое стекло казалось маленьким, как амбразура в бронетранспортере. И даже по пыхтению отлично налаженного Бертом двигателя чувствовалось, с каким трудом поднимает вверх автомобиль свой тяжелый кузов.
— Отличная машина, не правда ли? И сделана с большим шиком. Смотри: все эти блестящие кнопочки, рычажки, блестящие заклепки, эта старая потертая кожа — рассчитаны на века. Только крышу сделали где-то в сороковых годах. Ведь у этого парадного экипажа был откидывающийся верх.
— Мне нравится старикан. — Сандра ласково провела ладонью по панельной доске, оснащенной уймой приборчиков старомодного вида, словно явившихся из фантастической повести Герберта Уэллса «Машина времени». — Но что за странная фантазия, Берт? Мне нужно проникнуть в твой замысел. Мы бежали, как сумасшедшие, из твоего дома на острове…