Ядовитый плющ (Сборник)
Шрифт:
Во всяком случае, разговор с Мирабель прошел для меня не без пользы. В моей голове все яснее стали вырисовываться детали этого дела. И я теперь почти на 100 процентов уверен, что мысль, которая пришла мне в голову, когда я сидел в темном пустом зале Джо Мадригала, и от которой я чуть не подпрыгнул на стуле, помните, когда приходил туда за смокингом Руди и философствовал по поводу оборванных лент серпантина?
Так вот, та мысль была абсолютно правильной. Работа «джимена» иногда бывает не таким-то уж приятным занятием. И надо иметь большую выдержку, чтобы с одинаковым спокойствием встречать и радости, и невзгоды. И надо признаться: невзгод-то у нас гораздо больше, чем радостей. Как говорила одна бабенка, когда ее муж упал с пирса в Сант-Яго, — «в жизни за все приходится платить». И вот, кажется, для меня сейчас как раз и наступил такой момент.
Я решил в ближайшее время сидеть тихо и спокойно предоставить этим умникам полную свободу действий, пусть они придумают очередную ловушку для Лемми.
Вы спросите, почему я так спокойно к этому отношусь? Да потому, что не было еще на свете такого жулика, чтобы даже в самом гениальном его плане хотя бы одно звено не оказалось гнилым и не порвалось бы.
Отпустите любого ловкача и любую разумную бабенку гулять по длинной веревочке, они обязательно и сами попадут на стул, и приведут с собой туда же своих товарищей.
Во всяком случае, я чувствую, что скоро в этом деле доберусь до истины.
Глава 7
МИРАБЕЛЬ
Я сижу и смотрю на эту даму. Вероятно, многие считают меня грубым, черствым человеком, но я всегда получаю огромное удовольствие от того, что любуюсь женщинами, и я очень много думаю о них. Мне всегда интересно, о чем они думают, чего они в действительности добиваются, потому что это уж как закон: внешний вид женщины никогда не соответствует ее мыслям. Вот, например, был у меня такой случай: одна испанка на Филиппинах с самой очаровательной улыбкой на самых очаровательных на свете губках — одной рукой дарила мне букет цветов, а другой в это же самое время огрела меня по башке железным прутом. Так что никогда не знаешь, чего тебе следует ожидать от женщины.
Я все время внимательно поглядывал на Мирабель и пришел к заключению, что она прелестная бэби. На ней роскошный обтягивающий ее фигуру костюм и полосатая блузка с оборочками и складочками, а на шее огромное белое жабо, красиво обрамляющее лицо. На голове очаровательная шляпка, и парень, который делал ей прическу, знает свое дело. Шляпка надета набекрень, и из-под нее с одной стороны виднеется целая копна белокурых волос с кудряшками и завитушками. Я знаю много парней, которые с удовольствием убежали бы из дома ради дамы, подобной Мирабель, но вот каким образом она связана с этим делом, я понять не могу, хотя, пожалуй, мне надо будет именно сейчас это выяснить. Пожалуй, мне следует попробовать пойти с ней на откровенность, и потому я спокойно начал.
— Послушайте меня, леди, — сказал я ей. Я не знаю, какова ваша роль во всем этом деле, но мне кажется, вы ужасно расстроены тем, что кто-то убил вашего жениха. Я знаю, что вы хотите задать мне кучу вопросов, но, мы быстрее придем к цели, если сначала несколько вопросов задам вам я.
Прежде всего разрешите мне рассказать вам, каким образом я попал в это дело.
По профессии я продавец акций, приехал из Мэзон-Сити, где постоянно живу и работаю, в течение нескольких лет копил деньги, чтобы приехать в отпуск в Нью-Йорк.
Примерно через 3 часа после моего приезда в Нью-Йорк один парень посоветовал мне пойти к Джо Мадригалу. Он сказал мне, что это очень приятное местечко. Я пошел. Отлично. Вдруг там кого-то убивают, а я случайно в это время стоял около парня, которого убили. Поэтому меня забирают в полицию и допрашивают. Но мне повезло в двух пунктах: во-первых, у меня не было револьвера, и вообще я такой парень, который никогда в жизни не носил с собой оружия; во-вторых, один мой приятель, судебный репортер, оказался поблизости и подтвердил копам, что я именно тот, за кого себя выдаю. Поэтому они меня сразу отпустили. Вот все, что я знаю.
Но это вовсе не значит, что я не интересуюсь этим делом. Наоборот, я вообще такой парень, что меня очень и очень интересуют всякие непонятные вещи, и вот что меня сейчас страшно волнует и беспокоит, — продолжал я, почему такая прелестная дама, как вы, — тут я наклонился к ней поближе и смотрел на нее во все глаза, как бы онемев от восторга и восхищения, — и так вот, повторяю, мне интересно, почему такая прелестная, очаровательная дама, как вы, так сильно беспокоится о Вилли-Простофиле. Извините меня, но это даже немножко смешно.
Она резко повернулась ко мне.
— А что плохого вы можете сказать о Чарле? — спросила она. — Он был раньше очень хорошим человеком, и я любила его. А разве вы никогда не слышали, что женщины часто любят и некрасивых и порочных мужчин.
Я улыбнулся.
— Как же, как же, слышал, — сказал я. — Вот помню, одна девчонка во Франции влюбилась в меня.
— Вы были во Франции? — спросила она.
— Посмотрите на меня, леди, — сказал я ей. — Что бы без меня делали военно-морские силы Соединенных Штатов в последнюю войну?
— Чарль тоже был во Франции, — сказала она. — Говорил, что в то время был замечательным человеком.
— О'кей. Вот мне и интересно, почему это Чарль, который был замечательным человеком и который был женихом такой очаровательной дамы, как вы, почему это он вдруг начал шататься по ночным клубам и путаться с женщинами, подобными Карлотте?
Я нарочно сделал паузу, чтобы посмотреть, как она будет реагировать на это имя. Она плотно сжала губы.
— Он был немного глупый, — сказала она, — и разочарованный в жизни. Раньше он был вполне нормальный, а потом вдруг с ним что-то случилось. Она пристально посмотрела на меня.
— Слушайте, мистер Раис, — сказала она. — Мне кажется, я могу вам довериться. Я сейчас в таком состоянии, что мне обязательно нужно кому-нибудь довериться. Знаете, по-моему, Чарля убили потому, что он слишком много знал.
Я сделал вид, что удивился.
— Да что вы говорите? Что же он мог знать?
— Не знаю. Просто мне так кажется… — Она оглянулась по сторонам, а потом чуть понизила голос:
— Говорят, того человека, которого нашли убитым в телефонной будке, звали Харвест В. Мелландер. Но, мистер Райс, вы знаете этот человек был федеральным агентом, он был «джимен».