Ядовитый воздух свободы

Блейк Анна

Щит с названием города растянулся через верхний этаж и мерцал в солнечном свете. Спутник-7. Аксель высунул голову из машины, чтобы лучше рассмотреть семиэтажку. У него возникло четкое ощущение провала во времени. В Спутнике-7 не было лоска Треверберга, его ослепительного стеклянного сияния. Концентрированная сдержанность. Дома, домики, служебные постройки. Где-то далеко на севере из труб заводов поднимался дым. Только ли на севере?..

Отправляя детектива сюда, Старсгард предупредил, что местные примут его в штыки. Будут улыбаться и обещать всяческую помощь и поддержку, а фактически объединятся

против интервента, чтобы он, не дай бог, не раскопал их грязные секретики. И при этом ключевой задачей Акселя оставалось раскрыть дело. Смерть, датированная 1967 годом. Боги, он сам родился только весной следующего. Аксель снял руку с рычага переключения скоростей и отвел со лба длинную светлую челку. Синие глаза сверкнули. Ему не в первый раз предстояло влезть в тайны прошлого.

Единственное, что могло обрадовать: вряд ли это расследование коснется лично его. Шеф дал добро на командировку, понимая, что это единственный способ перезагрузить его лучшего детектива, который после последнего дела оказался в пограничном состоянии и с каждым днем опускался все глубже во мрак.

По дороге сюда Аксель подумал, что намного правильнее и эффективнее оказалось бы проникнуть в городские структуры, работая под прикрытием. К сожалению, на это не было времени. А он слишком известен в окрестностях Треверберга, чтобы играть чужую роль. Приходилось действовать в открытую. И при этом выяснить все, что скрывает город.

Задачка что надо.

Грин фыркнул и нашел глазами автомобиль комиссара. Магдалена Тейн свернула направо, детектив последовал за ней, не переставая удивляться тому, как разнообразен этот маленький город. Думать о ней не хотелось. Конечно, Аксель не мог не заметить, что у нее красивые черты лица, роскошные волосы, выразительные глаза и отличное хрупкое и одновременно натренированное тело, хотя ростом ее явно обделили. Но все это воспринималось лишь как часть чуждого образа, не затронув ничего внутри. Аксель без труда считал смущение, восхищение и страх, которые она испытала при первой встрече. Все то привычное, постоянно окружавшее его в Треверберге.

И все.

Впереди показалось серое двухэтажное здание, напоминающее небольшую школу. Мутные стекла, малюсенькая парковка на десять машин, на которой практически не было свободных мест. Магдалена притормозила у поворота, а потом неожиданно бросила машину в сторону и поставила в десяти метрах, на городской парковке, где случайным образом обнаружился карманчик, куда смог втиснуться небольшой BMW. Она вышла из автомобиля и подошла к Audi Акселя.

— Займите мое место, детектив, — неожиданно холодным голосом сказала комиссар и указала направление.

Грин кивнул и не стал спорить. Он знал, что в маленьких городах свои обычаи, связанные с парковками. Особенно около дома. Тут их обносят цепями и вешают замки. Незаконно, конечно же. Но в таких местах свои законы.

Увидев, как выглядит управление, он боялся представить, какой будет квартира, которую ему выделили. Впрочем, это не имело значения. Грин здесь ненадолго. Он искренне надеялся, что на все хватит недели, но понимал, что в таком деле ни в чем нельзя быть уверенным. Аксель не успел основательно изучить материалы, только то, что передал Берне. Предстояло

много работы.

А у него уже болела голова от этого города.

Или это последствие вчерашнего похода в клуб вместе с Карлином, который, узнав об одиночной командировке, решил, что это достойно отдельных проводов?

Аксель снял куртку, взял с пассажирского сиденья черный рюкзак, запер автомобиль и замер в ожидании, пока Тейн к нему подойдет. Хрупкая женщина сжала губы, чтобы казаться серьезнее и взрослее. На первый взгляд она была чуть младше его. Но Грин о ней совершенно ничего не знал. Никогда не слышал. Они не пересекались на повышении квалификации, в расследованиях или в управлении.

— Пойдемте, детектив, — позвала Магдалена, поворачиваясь лицом к зданию управления. — Это, конечно, не Треверберг. Но, надеюсь, мы вас не разочаруем.

— Я не очаровываться приехал, — сквозь зубы обронил он.

Телефон в кармане джинсов завибрировал. Аксель достал аппарат. Доктор Фэй Тайлер. Вот упрямая баба. Он отклонил вызов, отправил сообщение, что занят, попросил не звонить и быстрым шагом нагнал комиссара Тейн, которая успела дойти до управления.

— У нас мало места, поэтому было принято решение разместить вас в моем кабинете. Если вам что-то потребуется…

— Там есть белая стена? Или доска?

Магдалена остановилась и с удивлением посмотрела ему в глаза.

— Доска? Стена? Зачем?

Аксель не сразу нашелся с ответом.

— Простите, а как вы ведете расследования?

Тейн понимающе улыбнулась.

— Детектив Грин, я работаю здесь семь лет. И это первое дело, которое требует навыка ведения расследований. Обычно мы застаем убийцу на месте преступления. А если нет, то вся работа укладывается в пару недель. Нам не нужны схемы и ухищрения. Вам требуется стена для работы? Как вы понимаете, в кабинете есть стены. Так уж и быть, рисуйте в свое удовольствие.

Детектив покачал головой.

Чуть позже

Кабинет Магдалены Тейн оказался каморкой от силы в пятнадцать квадратов, но зато правильной прямоугольной формы. Дверь располагалась в центральной части длинной стены. Столы поставили по принципу распашонки друг напротив друга. Стены были не белые, светло-серые, но как только они вошли в кабинет, Магдалена принялась снимать рамки с дипломами и памятками, расположенные справа и слева от стола Акселя. Грин бросил рюкзак на кресло и подошел к окну, решив не вмешиваться в этот странный процесс. Второй этаж, вид на парковку и темно-синюю часть городской застройки. Воздух будто пропитан пылью. Дымка мешает сосредоточиваться.

— У вас тут кофе делают? — неожиданно для самого себя спросил он и прикусил язык, на мгновение почувствовав на губах вкус кофе, приправленного поцелуем. Последний поцелуй прежде, чем…

С другой стороны, если первым делом его психика решила заземлиться с помощью кофе, кто он такой, чтобы ей мешать.

Магдалена, которая в этот момент снимала последний регламент, определяющий поведение во время пожара, бросила на коллегу насмешливый взгляд, преобразивший ее строгое лицо.

— Мы не Треверберг, но и не деревня. Кофе у нас есть. И кафе, и рестораны.