Яхта ветренной любви
Шрифт:
– Арлила, мы тебя можем отвезти на морском трамвайчике, он туда через день ходит, – сказал ей Филсир, с издевательскими нотками в голосе.
– Сама уеду! – крикнула Арлила.
– Вот до чего дошла любовь! Женщина к мужику собралась ехать, а у него другая! – заговорил опять Филсир.
– Не язви! Не трави душу! Денег нет, а то бы поехала, – крикнула Арлила.
– Арлила, так мы тебе наскребем на дорожку, – сказал Филсир, – мы и до трамвайчика проводим, а хозяйкой станешь, авось про нас не забудешь.
– О, редиски! Вот издеваются! – Арлила вздрогнула и ушла с террасы.
– Лиана,
– А почему бы и нет, он надо мной не издевался, как вы, а ты Паркел ко мне больше не подходи, не пущу, считай, что я отработала пансионат, – сказала я и пошла, догонять Арлилу.
Илья всех четверых выслушал и незаметно покинул свой наблюдательный пункт в кустах. Мысль о причастности Паркела и Филсира к побегу певицы, была полностью подтверждена. Он понял, что певица вернется, не сразу, как Арлила, но вернется от князя. Белая яхта в этих местах была только у Мюрлия Ича. Илья пошел докладывать о событиях директору пансионата, у каждого свой в жизни начальник.
Директор должен знать все, а его почти никто не знал и не видел. Директором пансионата был Мюрлий Ич, он спокойно сидел в кабинете, как простой чиновник. Но то, что директор и князь одно лицо, мало кто знал. Этого не знал и сам Илья, рассказывая ему все, что сам знал. Его могла узнать Арлила, но Филсир его не видел, когда они были у него во дворце. За ними Мюрлий Ич наблюдал сквозь хитрое зеркало, он их видел, а они его не видели.
А кто Арлилу пустит к директору? Никто! Но о желаниях Арлилы, Илья сообщил директору. Директор выдал Илье премию, и тот счастливый пошел в свою сторожку играть в домино. Мюрлий Ич задумался. Оказывается, Арлила его не забыла. Мало того, она его ревнует к певице Алине! Это было полной неожиданностью. Это было приятной неожиданностью!
Ох, как скучно, – подумал директор, – все знаю, нет серьезного противника.
– Есть! – сказал вслух Мюрлий Ич, – надо, чтобы Лиана следила за смотрителем, когда ему передадут порошок, и набрал сам телефон Ильи а.
– Илья, Мюрлий Ич тебя беспокоит, сделай так, чтобы твоя мудрая Лиана проследила за музыкантом-директором, когда тот будет передавать порошок смотрителю. Не упусти момент. Пусть она ведет этот порошок до самого князя!
– Будет сделано, сейчас все на обеде, я их у столовой встречу.
– Бери машину, важно, чтобы она видела момент передачи товара, оторви ее от сопровождающих ее лиц под любым предлогом! На карте честь пансионата 'Павлин'!
– Я понял, иду.
Глава 10
Илья заглянул в столовую, музыканты ели, пили. На коленях у музыканта-директора лежал пакет, товар был на месте. Вся четверка тоже была в сборе. Направился Илья к служебному столику, быстро поел, пошел наперерез Лиане. Паркел сделал недовольное лицо. Я подошла к Илье.
– Лиана, быстро идем со мной, есть важное дело, поедем на маяк, сидеть в засаде.
– Что? Это интересно, поехали Илья, – сказала я и помахала остальным.
Я и Илья, не оглядываясь,
– Лиана, я тебя подвезу, но рядом с тобой, при передаче товара, меня быть не должно, ты будешь следить за входом в маяк. Есть предположение, что сегодня будет передана контрабанда смотрителю. Ты проследи, кто передаст ему пакет, постарайся увидеть того, кому смотритель потом передаст пакет. Вот кисточки, бумага сиди, рисуй, на тебя не будут обращать внимание. Ты говорила смотрителю, что художница, так вот и рисуй с натуры морские волны.
Илья отвез меня к маяку и исчез в сторону городского рынка, я села рисовать.
Смотритель сам подошел ко мне и спросил:
– Ну, девушка, что памяти нет? Решила волны рисовать? Рисуй, а мне не мешай.
Если бы ты еще немного в сторонку села от маяка, вон там, на валуне, и мне бы не мешала.
– Хорошо, я пересяду. Какие сегодня волны красивые!
– Чего ты в них нашла? А, все художники убогие, что на них обижаться, – проговорил смотритель и пошел к маяку.
Минут через двадцать показался музыкант – директор. Он подсел к смотрителю маяка, потом поднялся на смотровую площадку, а вниз спустился без пакета. Я пакет заметила, и заметила, что его в руках, возвращающего домой музыканта – смотрителя, не было. Смотритель после ухода музыканта, заметно повеселел.
– О, рисует. Смотри ты, а волны, как живые. Ну, девушка, а ты и впрямь художница!
Мне бы волны свои подарила, я их на стенку повешу.
– Один рисунок я вам подарю, сегодня и, правда, волны хорошо получились, но мне еще надо немного их дорисовать.
– Ладно, рисуй, девушка, раз мне рисуешь.
У меня возникло ощущение, что смотритель принял на душу грамм сто или больше, он был навеселе и взволнован. Я сидела, рисовала, и не поворачивала голову в сторону смотрителя. Прошло полчаса, на волнах перед маяком появилась яхта.
Смотритель с пакетиком пошел к берегу, взял лодку…
– Ой, подождите! Я с вами хочу прокатиться! – закричала я.
– Ну, ты, девушка, чего ко мне привязалась? – спросил смотритель маяка.
– Я не к вам, я к волнам привязалась, – сказала я и полезла в лодку смотрителя.
Рисунок я под валуном оставила.
– Ладно, поплыли, девушка на яхту.
– Бабу, зачем привез? – спросил матрос.
– Это не баба, а художница, волны рисует, а теперь она с вами хочет прокатиться.
– А можно?! – прокричала я свой вопрос.
– Садись и не мешай, но мы сегодня сюда только к вечеру вернемся.
– А я не голодная.
Пакет с белым порошком исчез в трюме яхты. Я села на корме. Мужчины разговаривали. Смотритель сел в свою шлюпку и поплыл к берегу. Яхта взяла курс к князю Мюрлию Ичу. Этот путь мне был знаком по экскурсии на морском трамвайчике, я сидела, смотрела, молчала. Последнее, что я заметила, так это машину Ильи а.
Смотритель ему что-то сказал. Илья пошел и взял рисунок под валуном. Яхта набрала скорость, и маяк исчез из поля зрения. Ко мне мужчины относились на редкость равнодушно, они меня воспринимали, как убогую личность, рисующую волны.