Ярославское шоссе
Шрифт:
По противоположной стороне улицы кралась темная фигура. Похожая на человеческую – но явно не человек. Следом еще одна фигура, чуть более щуплая, но от этого не менее жуткая. Оба существа были с копьями, следом показался еще один – с боевым топором на длинной рукоятке.
Это нео – мутанты, самодовольно называвшие себя «новыми людьми». Они считали, что будущее принадлежит им, подлинных людей же презрительно именовали «хомо». Своей священной задачей нео видели полное искоренение «старого» человечества. Если же отвлечься от высоких слов, это были обыкновенные
И все это не оставляло сомнения: группа мутов подкрадывались к Зигфриду. Черт побери – неужели он ничего не замечает?!
Книжник дернулся было – чтобы закричать, предупредить друга. Но огромная черная лапа заткнула ему рот. Другая сгребла и потащила назад, в развалины. Он пытался сопротивляться, дергаться – но сопротивляться громадной горе мышц было бесполезно. Он лишь хлопал глазами, пока его волокли все глубже и глубже в мрачные руины. Наконец, ему запихали в рот кусок вонючей тряпки и швырнули на груду щебня. Тут же, не дожидаясь, принялись стаскивать с него оружие, рюкзак, обувь, куртку. Он пытался сопротивляться, но эта злобная стая действовала яростно, нетерпеливо жадно. Над ухом мерно звенел торопливо затачиваемый нож. Какой-то мут, ухмыляясь, разгребал горячие угли недавнего костра.
И тут до парня дошло: его хотят сожрать. Не торжественно принеся в жертву в процессе какого-нибудь дикого ритуала, а так, походя, так сказать, «перекусить» на бегу.
– Ты, «хомо», не бойся, – оскалился мут, правивший друг о друга пару уродливых самодельных ножей. – Мы не дампы какие-нибудь, мучить не будем. Горло перережем – да и всех делов. Подергаешься немного – и все, к своим богам отправишься. А мы кушать будем.
Муты довольно заржали.
– Мало в нем мяса, на всех-то, – пробасил здоровенный и жуткий мут, окинувший семинариста тяжелым взглядом. – Тощий он, задохлик какой-то. Может, больной?
– Ничего, сейчас второго принесут, – пообещал нео, точивший ножи. – Его тут, рядом выследили.
Парень замычал, дернулся, безнадежно пытаясь освободиться. Ведь они говорят про Зигфрида! Неужто вест погибнет так же, как он, глупо, просто став дичью, жратвой для людоедов?!
Семинарист почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Хорошо бы – он не хотел ощутить, как его режут заживо. А нож уже сверкнул острой кромкой прямо перед глазами, и двое мутов покрепче ухватили его под локти.
– Сердце – мне! – прорычал здоровяк. Из уголка его рта потекла длинная, тягучая струйка слюны.
– Крови хочу! – подставляя пасть под дергающийся кадык жертвы сообщил тощий нео. – Мне для здоровья полезно, а то чешусь весь…
Сердце бешено колотилось, с трудом прокачивая загустевшую кровь. «Вот и все… – мелькнуло в голове. – Вот и все…»
И тут же весь этот страшный цирк закончился. Морда мута, желавшего полакомиться сердцем, исказилась злобой и ушла куда-то в сторону. Державшие его руки ослабли, и парень повалился на гравий. Слабыми пальцами вырвал изо рта кляп, развернулся.
В лицо обильно брызнуло горячей кровью. Не его кровью – чужой. Пока он протирал глаза и отплевывался, рядом рычали, хрипели, злобно звенела сталь. Когда же он снова смог увидеть окружающее, все было кончено.
Над искромсанными телами нео возвышалась величественная фигура Зигфрида. Он внимательно оглядывал место схватки, не давая шанса какому-нибудь муту притвориться мертвым и нанести удар в спину.
Книжника бросило в дрожь. Только теперь до него дошел весь ужас того, что ему только что довелось пережить. Он хватал ртом воздух, не в силах произнести ни слова, пока, наконец, не выдавил:
– Они… Хотели… Убить тебя…
– Все хотят меня убить, – спокойно сказал Зигфрид.
– Я не успел тебя предупредить…
– Я знаю.
– Знаешь?!
– Обижаешь, дружище. Я все держал под контролем. Ты почти час шел позади, но почему-то упорно меня не видел. Я и так перед тобой мелькал и эдак – но ты пер, как слепой. Пришлось на крышу залезть, чтобы ты, наконец, меня увидел.
– Так ты это нарочно?! – дрожь прошла, ее сменила обида. – Да ты просто издевался надо мной? Меня же могли прирезать!
– Но не прирезали же.
– Ну, ты и гад! – выдохнул Книжник.
– Зря злишься – ты же сам не послушал меня, – парировал воин. – Я же сказал: оставайся в Кремле!
– Как я мог остаться в Кремле?! – Книжника прорвало. Он вскочил и закричал, сжимая окровавленные кулаки: – Ты думал, что я буду спокойно сидеть и думать о том, как я предал друга?!
– Нет, конечно, – Зигфрид чуть улыбнулся. – Как я мог так подумать? Я догадывался, что ты за мной пойдешь. Вот, решил не спешить, дождаться тебя, чтобы ты в какую-нибудь историю не влип.
– И дождался, – сникнув, сказал Книжник. Сел на землю, обхватив голову руками и замолчал. – Вот позор-то, а…
– Я бы сказал – урок. Не стоит брать на себя больше, чем можешь унести.
– Легко тебе говорить, вон как ты мечом орудуешь! А что мне делать?
– Пользоваться тем, что у тебя лучше всего работает. Головой, – воин постучал пальцем по макушке. – А ты совсем мозги отключил. Что же, ты всерьез думал, что я зеваю, жду, когда нео меня топором по башке огреют?
Книжник сердито пыхтел и не отвечал. Он стер кровь с лица и ладоней, натянул отобранные сапоги, подхватил рюкзак, поднял арбалет. Хмуро поглядел на веста, сказал:
– Ну что, мы идем или как?
Они медленно продвигались в сторону МКАДа. Дорога была незнакомая, и форсировать движение не стоило – кто знает, какие ловушки поджидают путников. Один раз дорогу им переползло синеватое Поле Смерти – коварное марево, клок изуродованного пространства с убийственными свойствами.
– Софрино где-то в той стороне, – Книжник указал на север. – На карте я его так и не нашел, причем, ни на одной. Такое ощущение, что его нарочно удалили со всех карт.